Те же и Федька.
Федька (Беневольскому). Поговорите же, сударь, поскорее, а то вашу повозку совсем угонят.
Звёздов. С чем он пришел?
Беневольский. Я не смею сказать…
Звёздов (Федьке). Говори, братец, говори, что тебе надобно?
Федька. А вот сами видеть изволите, ваше превосходительство, что случилась оказия.
Звёздов. Смелее говори, что такое?
Федька. Повозка моего барина стояла с приезду на улице, так по той самой причине ее и гонят.
Звёздов. Как гонят! кто гонят? куда гонят?
Федька. Да вот… как их?.. Господь знает, бутошники, что ли, али полиция, говорят-де, не велено на больших улицах дорожным становиться.
Звёздов. Ну, брат, я не полицеймейстер, это не мое дело.
Беневольский. Если бы вы приказали назначить мне небольшой приют…
Федька. Кабы милость была повозку хоть на двор, а для пожитков чулан опростать.
Звёздов. Как! что это я слышу? разве еще ни комнаты, ни сарая, ничего вам не отведено?
Беневольский. Еще нет.
Звёздов. Э, братец! что ж ты давно не скажешь? возьми комнату, две, что хочешь.
Беневольский. Но где?
Звёздов. Где хочешь, любую. – Это твой, что ли, человек?
Федька. Ихний-с. (Во всё время разговора Звёздова с Федькой Беневольский ухаживает за Варинькой, которая от него отворачивается.)
Звёздов. Сходи же, приятель; ты знаешь здесь Штукарева?
Федька. Как не знать-с.
Звёздов. Скажи ему от меня, чтоб он вам сейчас отвел, что надобно, да комнату бы выбрал где получше; слышишь, я-де приказал.
Федька. Я к нему уж и толкнулся было, изволите видеть; да смею доложить, он не дает.
Звёздов. Какой вздор! не дает! – даст, коли я приказываю.
Федька. Смею доложить, он говорит так: что, мол, у нас все-де покои теперь заняты, а пустопорожних не имеется.
Звёздов. Врет он; как не быть пустой комнаты? верно есть. Скажи ему, что он врет.
Федька. Слушаю-с. Да смею доложить, коли он опосле комнаты всё не отведет, а повозку, не в гнев милости вашей… то бишь вашего превосходительства, сгонят на съезжую.
Звёздов. Не угонят из моего дома. Делай, что тебе говорят, и не бойся ничего.
Федька. Смею доложить…
Звёздов. Тьфу, пропасть! какой неотвязчивый! Не дают тебе, что ли, комнаты?
Федька. Так истинно, что не дают-с.
Звёздов. Позови сюда Штукарева; его, кажется, дома нет.
Федька. Никак нет-с, он дома, я его как раз кликну.
Звёздов. Постой! не бегай! ну, что его звать? всё то же. (В сторону.) Как быть, чем бы отвязаться? (Громко.) Беневольский! да ты, брат, уж и приволакиваешься, а по мне твой… (указывая на Федьку) как его?..
Федька. Федор Емельянов, смею доложить.
Звёздов. Ну вот, он с ножом к горлу пристал, а всё за тебя.
Беневольский. Простодушное усердие…
Звёздов. А я не знаю, что делать. Теперь я вспомнил, комнаты у нас теперь, точно, ни одной нет, разве вот эту возьмешь.
Беневольский. Но как же в зале, где все ходят?
Звёздов. Никого не пускай, да и только. Ведь у тебя есть чемодан, сундук, что- нибудь такое?
Федька. Чемодан с бельем-с и сундук с книгами-с.
Звёздов. Ну вот, чего тебе лучше? и загородись со всех сторон, никто не войдет. – Доволен ли теперь? всё сделано? прощай, пойду письмо писать. (Уходит.)
Федька (Беневольскому). Прикажете, что ли, нести пожитки?
Беневольский (Федьке). Внеси в переднюю да подожди, я тебя позову, когда следует; видишь, здесь люди. (Федька уходит.)
Беневольский, Полюбин.
Полюбин. Я намерен вам сказать два слова.
Беневольский. Два слова! и в них заключается всё мое блаженство! слова красноречивые! слова бесценные! говорите, прошу вас, говорите.
Полюбин. Вы любите Варвару Николаевну!..
Беневольский. Ах! кто может видеть и не любить ее!
Полюбин. И так как я сам ее люблю…
Беневольский. И вы ее любите! Вы, конечно, ее брат или друг с младенчества: полюбите же и счастливца, кому суждена рука ее, обоймите его, как друга, как брата…
Полюбин. Потише, господин Беневольский, не горячитесь. Варвара Николаевна с первого разу, как вас увидела…
Беневольский. Предалась чувству симпатии, которое от мест отдаленных невольно увлекало нас друг к другу?..
Полюбин. Напротив, она вас терпеть не может.
Беневольский. Ха! ха! ха!
Полюбин. Что вы смеетесь без пути?
