скрывал своих похотливых намерений относительно Мариетты. Он ее желал, совершенно откровенно, и’ был абсолютно уверен, что добьется этого до следующего восхода солнца.
Итак, они сражались за эту женщину, но она была лишь поводом. Ее сумасбродное настроение заметили все. Ее кидало то в безудержное веселье, то в бешеную ярость. Симус решил не принимать это во внимание. Когда дело дойдет до действий в пустыне, она выполнит любой приказ.
Ведь она – отличный солдат.
Наконец Четвертый Секретарь объявил о том, что все должны разойтись по комнатам и поспать перед отправлением на закате.
Мариетта остановила Симуса на пути к его комнате.
– Как же мы исчезнем? Ты уже придумал? – спросила она, и ее голос дрожал от волнения.
– Не надо быть такой нетерпеливой, дорогая. У нас еще семь или восемь часов впереди. Я сообщу тебе о своем решении. Вполне вероятно, что до того, как мы доберемся до транспорта, нам ничто не угрожает. Вряд ли они что-то предпримут, пока мы вооружены. Кроме того, они не решатся до тех пор, пока мы в радиусе системы контроля Кцара. Так что, мы предпримем то, что задумали, где-то среди ночи. Я прихватил отличную карту у колонистов, она нам поможет.
Этот клоун держит нас за дураков. Кцар это тоже заметил. Тем лучше, если мы не проявим беспокойства, они снимут охрану. Когда я свистну вот так, – он просвистел несколько куплетов, – сворачивай направо и беги что есть мочи. Я кое-что подкину им на прощание (они будут нас помнить) и последую за тобой.
Она кивнула. Он не собирался говорить, что уже стащил несколько мощных гранат из арсенала Кцара.
О’Нейл направился к своей комнате, но потом оглянулся.
– Ты уверена, что они не причинят вреда Рете и остальным моим… нашим ребятам?
– Конечно, нет. Она теперь героиня. Если мы все погибнем, Комитет не сможет оправдаться. Если я исчезну, предположим, в гареме Ната, или когда Секретарь покончит со мной, то ни Рету, ни кого-нибудь другого им уже не надо будет бояться.
– Думаю, я внесу изменения в этот сценарий. Они что, действительно боятся тебя?
– Я вижу, ты не веришь, майор О’Нейл, но это так. Комитет считает меня блестящей и очень опасной женщиной.
Она скопировала его интонацию:
– Женщины должны знать свое место. – Затем продолжила, – Не беспокойся о своей маленькой подружке Рете. Через несколько дней она уже будет в заботливых руках своего парня.
– Ты хочешь сказать, что они любовники? Ведь она совсем ребенок.
– Ты его не видел, – она робко улыбнулась. – По-вашему, ему около четырнадцати лет. Думаю, что инициатива была за ней. Они без ума друг от друга.
– Нарушают правила?
– Правила нарушаются многими. А здесь вообще не дают себе труда скрывать это.
– Но почему такие молодые стремятся нарушать?
– Все очень просто, – она тряхнула плечами и недовольно взглянула на него. – Они молоды. Они любят друг друга. Они каждый день могут умереть. Разве этого недостаточно, чтобы оказаться в одной постели?
– Пожалуй. Правда, я не предполагал, что такое здесь возможно.
– Таранцы – фанатики, – выпалила она и развернулась, чтобы уйти.
– Да? – она вздрогнула, словно от выстрела.
– Не забудь таблетки, – он хлопнул ее по заду.
Она повернулась и взглянула ему в глаза.
– Я должна полюбить ее?
– Кого?
– Дейдру?
– Да нет, совсем нет, – он разволновался. Ведь он еще ничего ей не говорил, а она решила пойти за ним сама…
– А она меня полюбит?
– Вот это другое дело.
