— Жаль, что Кристи заболела. — Приблизившись к Линде, она посмотрела на свою сводную сестричку, спящую на руках матери.
— И не говори, — вздохнула Линда. — Совсем я вымоталась. Сейчас, наверное, лягу вздремну, пока она тоже уснула.
— Ладно, конечно, ложись, — кивнула Айрис. — А я пойду прогуляюсь. Николас уже извелся дома. Ты же знаешь, какой он непоседа.
— Да. — Линда улыбнулась. — Ричард до сих пор вспоминает ту вазу, которую я купила в Италии и которую разбил его любимый внук.
Айрис рассмеялась.
— Тут уж ничего не поделаешь, — развела она руками, — если только еще раз съездить туда и купить ее точную копию.
— Не знаю. — Линда усмехнулась. — Мне все же кажется, что лучше пока выждать.
— Это, несомненно, очень разумно, — заметила Айрис. — Ну ладно, я побегу. А то Николас сейчас устроит скандал.
— Счастливо!
Айрис вернулась в свою комнату, взглянула на сына, копошащегося в разноцветных игрушках, что были во множестве разбросаны по красивому манежу.
— Ну что, пойдем гулять?
При упоминании прогулки Николас оторвался от своего занятия, взглянул на мать и даже попытался встать, цепляясь пальчиками за прочную сетку манежа.
— Нет, мой хороший, — Айрис улыбнулась, — хоть тебе и исполнилось уже семь месяцев, все же, как мне кажется, встать ты еще не сможешь.
Не очень-то прислушиваясь к мнению матери, малыш все же пытался подняться.
Они гуляли по парку. Айрис неспешно шла по аллее, толкая перед собой коляску, в которой сидел Николас. Мальчик с интересом оглядывался по сторонам.
Айрис протянула ему игрушку, которую они купили по дороге, и он отвлекся, начав разбираться со своим новым приобретением.
— Привет.
Айрис вздрогнула и замерла, испуганно посмотрела на остановившегося перед ней мужчину.
Нет, только не это!
Почему судьба вдруг решила так жестоко подшутить над ней?!
Надо было отвечать. Но слова застряли в горле. И прошло еще некоторое время, прежде чем она смогла выдавить из себя:
— Здравствуй, Дункан, давно не виделись.
— Что верно, то верно. — Он стоял и не сводил с нее пристального взгляда.
Она совсем не изменилась! Нет, конечно, перемены были, но незначительные и в лучшую сторону. Волосы цвета горького шоколада теперь были заколоты, открывая взгляду правильной формы лицо и грациозную линию шеи. В одежде она теперь придерживалась классических форм: черные брючки и лиловый жакет отлично смотрелись на ней, подчеркивая стройную фигуру и полную грудь.
— Какими судьбами? — Айрис почувствовала, что должна хоть что-то сказать, нарушить эту колдовскую тишину, заставлявшую неотрывно смотреть друг на друга и наслаждаться этим мгновением.
Нет! Все уже в прошлом! И нет к нему возврата!
Инстинктивно она сделала шаг вперед и в сторону, чтобы немного загородить Николаса от Дункана.
Он кашлянул, пристально взглянул на нее. И она поняла, что он разгадал ее маневр, покраснела, отвела взгляд.
— Я теперь здесь работаю, — между тем ответил он.
— Да, Сан-Франциско — перспективный город, — кивнула Айрис.
Они немного помолчали.
Николас, почувствовав, что мать отвлеклась, бросил игрушку на асфальт.
Вздохнув, Айрис подняла ее и протянула сыну.
— Больше так не делай.
Он серьезно посмотрел на нее, потом лукаво улыбнулся, забрал игрушку и снова бросил ее.
— Николас! Прекрати! — Айрис не хотела привлекать к сыну внимание, но Николас, похоже, был иного мнения.
Дункан с любопытством и каким-то щемящим чувством наблюдал за ними.
— Вижу, твоя жизнь устроилась, — осторожно заметил он.
В очередной раз вручив сыну игрушку, Айрис выпрямилась, пристально взглянула на стоящего перед ней мужчину.
— Да, — постаралась как можно спокойнее ответить она. — У меня теперь все хорошо.
— Я рад. — Он замолчал, не зная, что еще сказать.
— Я тоже.
Айрис хотелось крикнуть ему: да открой же ты глаза! Неужели не видишь, что это твой сын?!
Но она молчала, упрямо стиснув зубы, чтобы предательские слова не сорвались с них и не выдали ее.
Дункан улыбнулся малышу, с интересом поглядывающему на них, присел перед коляской на корточки.
— Ну привет, Николас. — Он осторожно пожал маленькую ладошку. — Я Дункан. Мы с твоей мамой раньше были друзьями.
Малыш хихикнул и повертел перед лицом Дункана игрушкой, которой уже не раз пришлось испытать твердость асфальта.
— Да, вижу, у тебя есть чем заняться, — кивнул Дункан, улыбаясь в ответ. — Что ж, было приятно познакомиться с тобой. — Он выпрямился. — Сколько ему? — спросил он, устремив на Айрис испытующий взгляд.
— Четыре месяца, — не моргнув глазом солгала она.
Дункан присвистнул.
— А выглядит взрослее, — непринужденно заметил он.
— Я занимаюсь с ним по особенной программе раннего развития. — Айрис несла чушь и прекрасно это понимала, однако надеялась на то, что Дункан, неопытный в данном вопросе, не сможет опровергнуть ее слова.
— Да, это заметно. — Он вздохнул, посмотрел на нее. — Я очень виноват перед тобой, Айрис.
— Не надо, — запротестовала она. — Все давным-давно закончилось. Не стоит ворошить прошлое.
— Да, ты права, — кивнул он, и такая беспросветная тоска прозвучала в его голосе, что у Айрис сжалось сердце.
Но она держалась.
Она не хотела возвращаться. Ну и что, что по ночам она иногда просыпается и плачет от безысходности? Ну и что, что до сих пор она не может забыть Дункана? Она сильная, она справится. И не покажет ему свою слабость. Никому не покажет. Для всех — она преуспевающая молодая мать.
Такой она и будет… когда-нибудь. Когда полностью излечится от своей любви к Дункану, к единственному мужчине на этой земле, разбудившему в ней это чувство.
Зачем он это сделал? Зачем она позволила ему это сделать?
У нее не было ответов.
— Ладно, нам уже пора домой. — Айрис взялась за ручку стоявшей рядом коляски.
— Конечно, не смею задерживать. — Дункан отступил на шаг, освобождая ей дорогу.
— Приятно было узнать, что у тебя все в порядке, — бросила Айрис, проходя мимо.
— Да, я тоже очень рад встрече.
