Кристин начала капризничать, выплевывая предлагаемую матерью кашу.
— Похоже, моя дочь тоже наелась, — вздохнув, сообщила Линда.
Айрис задумчиво посмотрела на нее.
— Ты тоже считаешь, что все еще можно исправить?
— Не знаю. — Линда пожала плечами. — Но если есть желание, то попытаться стоит, как мне кажется.
Айрис вздохнула.
— А есть ли оно, это желание?
Но Линда молчала.
Да Айрис и не ждала ответа. Она прекрасно понимала, что только она сама сможет дать ответ на этот вопрос. Возможно, не сразу, со временем, но сделать это все равно придется.
Разговор с Айрис оставил неприятный осадок в душе Паолы. На горизонте появился Дункан, и эта новость повергла Паолу в панику.
Да, она, конечно, собиралась все рассказать Айрис. Но вдруг он опередит ее? И тогда она, Паола, не сможет объяснить дочери, что действовала из лучших побуждений! Что просто не понимала, что творит!
Вздохнув, Паола включила телевизор в слабой надежде хоть ненадолго отвлечься, но спустя какое-то время поняла, что идея была не слишком удачной. Мысли ее постоянно возвращались к событиям почти двухлетней давности, когда она сделала компрометирующие фотографии и показала их Дункану.
А ведь все могло сложиться иначе.
Мелодия мобильного телефона заставила ее вздрогнуть и протянуть руку к тумбочке, на которой вибрировал миниатюрный аппарат.
Взглянув на экран, Паола нажала кнопку соединения.
— Привет, любимый, — произнесла она.
— Что-нибудь случилось? — спросил он.
И она поразилась, как Фрэнк чувствует ее состояние, даже сейчас, когда они не вместе. Неожиданно на глаза набежали слезы.
— Фрэнк, я так плохо поступила… — проскулила она. — Мне просто нет прощения.
— Я сейчас приеду.
Он отключился.
Бросив телефон на диван, Паола закрыла лицо руками и заплакала. Она вдруг осознала, что не может больше скрывать от близкого человека то, чем жила, то, что до сих пор отравляло ее существование.
Чувство вины было настолько сильным, что больше не было возможности бороться с ним.
И Паола сдалась.
Будь что будет.
Айрис лежала в кровати. Сон не шел. И она шаг за шагом прокручивала в памяти воспоминания прошедшего дня.
Дункан так хорошо поладил с Николасом, словно общался с ним с самого рождения. И хотя в самом начале чувствовалось, что новоиспеченный отец несколько растерян, очень быстро стало видно, что в его отношениях с сыном все просто отлично. Николас всегда настороженно относился к новым людям, а тут словно что-то почувствовал.
Мысли Айрис завертелись вокруг будущей жизни. Как все пойдет? Станет ли Дункан отцом Николасу или его чувства к ребенку затихнут через некоторое время? И как узнать, действительно ли он стремится к общению с сыном или просто решил досадить ей, совершенно игнорируя чувства малыша?
Наверное, следует сообщить ему, что она уезжает к матери на Рождество. Наверное.
Билеты на самолет уже куплены, и Айрис надеялась, что Николас нормально перенесет перелет. Странно, но, живя с Паолой, Айрис постоянно испытывала дискомфорт из-за излишней авторитарности этой женщины. Но теперь, когда они долгое время не виделись, ей вдруг захотелось встретиться с матерью.
Айрис чувствовала, что в последнее время Паола сильно изменилась. Даже в голосе ее теперь не ощущалось былой уверенности. И все это произошло после того, как она начала встречаться с Фрэнком, с которым Айрис тоже не терпелось познакомиться. Она, конечно, видела его фотографии в газете и успела составить о нем определенное мнение. Но с другой стороны, она прекрасно понимала, что в жизни он наверняка окажется не настолько однообразным, каким его стремились показать журналисты. Да и на Паолу он оказал заметное влияние. А ведь раньше никто и никогда не мог этого добиться.
Зазвонил мобильный телефон.
Айрис знала, кто это звонит. Она взяла трубку, но не успела нажать на кнопку соединения — звонки прекратились. Айрис взглянула на экран. Действительно, звонил Дункан Харрисон. Что он хотел сказать?
Нет, как бы ни желала она это узнать, она не станет ему перезванивать. Возможно, он сам это сделает?
Она так и уснула, не дождавшись его звонка.
— Теперь ты понимаешь, как гадко я поступила? — Паола с болью посмотрела на Фрэнка.
Он вздохнул.
Паола ждала. Она очень переживала, что сейчас, узнав, какая она есть на самом деле, Фрэнк отвернется от нее, передумает насчет свадьбы и вообще порвет с ней.
— Знаешь, — Фрэнк задумчиво посмотрел на нее, — с тех пор как мы вместе, я не раз убеждался, что ты прекрасный и открытый человек. А то, что было до меня, пусть останется в прошлом, и давай больше не будем к нему возвращаться.
Паола всхлипнула, вытерла вновь выступившие на глазах слезы.
— Но мне нужно все рассказать Айрис, — тихо проговорила она срывающимся от сдерживаемых рыданий голосом.
— Да, милая. — Фрэнк пересел к ней на диван и обнял ее, прижимая к своему плечу. — И ты с этим справишься. А дочь, если она любит тебя, то поймет и простит. Хотя бы за то, что ты все поняла и сама рассказала ей о своем неблаговидном поступке.
Паола всхлипнула, ее плечи вздрогнули.
— Как же мне повезло, что я тебя встретила, — прошептала она, понемногу успокаиваясь и улыбаясь сквозь слезы.
— Я тоже рад тому, что мы встретились. Ведь до тебя у меня долгое время никого не было.
Фрэнк сидел рядом и гладил ее по волосам, по спине. Понемногу Паола успокоилась и стала надеяться, что все еще наладится.
16
Самолет тряхнуло, и его шасси соприкоснулись с землей.
Айрис вздохнула. Вот они и вернулись.
Она посмотрела на Николаса, который хорошо перенес второй в своей жизни перелет, и улыбнулась.
— Вот мы и дома, малыш.
Он взглянул на нее своими пронзительно-голубыми, как у его отца, глазами и засмеялся.
Жизнь складывалась причудливым образом, и Айрис иногда поражалась тому, какими неожиданностями и поворотами она полна.
Вот взять хотя бы ее саму. Она выросла рядом с матерью, а теперь считает Сан-Франциско своим родным домом. У нее там началась другая жизнь. Там родился Николас. А дом ее детства и мать остались в
