конференцию в лас-вегасском отеле-казино «Луксор», — сказала Серена. — Ходят слухи, что он расплатился с ним золотой статуэткой эпохи XIX династии. Конрад до сих пор пытается сбыть ее на черном рынке. Он нуждается в средствах, нуждается очень сильно, чтобы продолжать свои исследования. Кстати, если интересно, то фигурка могла бы стать неплохим приобретением для вашей коллекции.
Понтифик нахмурился, демонстрируя неприятие подобного юмора.
— А как насчет Боливии? Там тоже была какая-то статуэтка? Ведь доктора Йитса выслали из страны едва ли не через год после вашей встречи?
Серена пожала плечами:
— Достаточно будет сказать, что дочку некоего генералиссимуса он нашел более интересной, чем все местные руины.
— Не слышу ли я нотки ревности?
Девушка рассмеялась:
— У такого махинатора, как Конрад, женщины всегда под рукой. Что же касается древних сокровищ, то они принадлежат всем нам.
— Картина проясняется… А позвольте спросить, сестра Сергетти, что же вы нашли в нем?
— На редкость честную и искреннюю душу.
— Вы только что заявляли, что он лжец.
— Это часть его непосредственности… Но почему мы обсуждаем Конрада?
— Всего лишь из-за его влияния на вас, — ответил папа, хотя Серена подозревала, что причина кроется много глубже.
— Ваше святейшество, позвольте узнать, при чем здесь я? В конце концов, я давно уже не монахиня, не работаю лингвистом на Ватикан, да и вообще никак не связана с официальными делами Церкви.
— Вы, Серена, формально можете быть как монахиней, так и светским специалистом, но навсегда останетесь с Церковью, а она — наша Церковь — навсегда останется частью вас. Хотите вы того или нет. Прямо сейчас наш главный интерес заключается в желании понять, откуда у племени аймара столь замечательный язык. Он настолько чист, что некоторые из ваших коллег утверждают, будто он не развивался подобно всем прочим языкам, а изначально строился на какой-то иной основе.
Она согласно кивнула:
— Интеллектуальное достижение, которого вряд ли можно ожидать от простых скотоводов.
— Именно, — одобрил понтифик. — А скажите мне, сестра Сергетти, откуда вообще взялись аймара?
— В самых ранних легендах этого племени упоминаются довольно странные события на озере Титикака, имевшие место после Всемирного потопа, — объяснила она. — Некие пришельцы прямо на воде пытались возвести город, именуемый…
— Тиахуанако, — докончил за нее папа. — С грандиозным Храмом Солнца.
— Ваше святейшество прекрасно осведомлены, — уважительно заметила Серена. — Говорят, что покинутый город когда-то населяли выходцы с Ацтлана, исчезнувшего островного рая ацтеков.
— Утраченный остров-рай? Любопытно.
— Типичный допотопный миф, ваше святейшество. Многие легенды повествуют о райском острове и упоминают некое великое наводнение. Ну и, разумеется, все наслышаны про Атлантиду греческого философа Платона. Кроме того, гайды и шумеры тоже разделяют аналогичную идею о своем происхождении.
Папа покивал головой:
— Хотя трудно вообразить еще одну пару столь разных культур, как шумеры, обитатели безводных пустынь Ирака, и гайды, прибрежные жители тихоокеанского северо-запада Америки.
— Общность мифов все же не является доказательством реальности упоминаемых событий, — сухо возразила она, уступая своей академической жилке. — Окаменелости или, скажем, геология действительно могут сказать нам, где имело место наводнение, оледенение и так далее. Однако вопрос о существовании Ноя, строителя ковчега, или о его расовой принадлежности — был ли он азиатом, африканцем или индоевропейцем — носит чисто умозрительный характер. И уж конечно, не имеется никаких доказательств существования райского острова.
— Какой же вы делаете вывод?
— Я всегда считала их свидетельством общности человеческого интеллекта.
— Другими словами, для вас текст «Бытия» — всего лишь метафора?
Серена совсем забыла про склонность понтифика вечно возвращаться к вопросу веры. Она медленно кивнула:
— Пожалуй, да.
— Вы как-то неуверенно говорите.
— Ладно. Да, это всего лишь метафора.
Ну вот, сказала и сказала. Сам виноват.
— А Церковь? Просто хорошая идея, но с плохим концом?
— Как и все общественные институты, земная Церковь продажна, — заявила Серена. — С другой стороны, она дала нам благотворительные больницы, сиротские приюты, да и саму надежду на будущее человечества. Без нее мы бы погрузились в пучину безнравственности.
— Рад это слышать.
В глазах понтифика светилась нежность, однако, пока он произносил следующую фразу, в его голосе скользнули странные нотки. Словно он сам удивлялся, что из всех людей на Земле именно ему приходится это говорить.
— Сестра Сергетти, я хотел бы, чтобы вы забыли обо всем и прислушались к своему сердцу: не звучит ли в нем глас Духа Святого? Не зовет ли Он вас на священную миссию, после которой вы со всем правом сможете именоваться Матерью-Землей?
Единственное, о чем сейчас говорил ей Дух, так это о несообразности всей беседы. Что-то здесь не так. Она критиковала Ватикан, покинула Церковь. А теперь сам папа хочет, чтобы она стала его уполномоченным эмиссаром.
— О какой миссии идет речь?
— Как я понимаю, вы являетесь официальным наблюдателем и консультантом по программе реализации Международной антарктической конвенции?
— Я действительно работаю советником при рабочем комитете по вопросам экологической защиты. Однако я представляю Австралию, ваше святейшество, а не Церковь.
Понтифик кивнул, поигрывая пальцами на подлокотнике.
— Вы слышали новости про недавнюю сейсмоактивность в Антарктиде?
— Конечно, ваше святейшество. В прошлом месяце от щита оторвался глетчер размером со штат Делавэр. А до этого отломился еще один ледник, на сей раз со штат Род-Айленд. Не ровен час, в скором времени Антарктида потеряет территорию, по площади равную всему восточному побережью Соединенных Штатов.
— Что бы вы сказали, если бы я по секрету сообщил, что наша разведка доложила о некой закрытой и совершенно нелегальной военной экспедиции, которую Америка предприняла в антарктической зоне, принадлежащей вашей стране, Австралии?
— Я бы ответила, что американцы нарушают Мадридский протокол от 1991 года, определивший Антарктику как область мира и спокойствия, зарезервированную исключительно для научно- исследовательских целей. Любая военная деятельность категорически запрещена на этом континенте. — Серена подалась вперед. — Как вы об этом узнали?
— Три американских спутника спецназначения недавно пропали со своих орбит.
Она пару раз моргнула. С каких пор Ватикан занят отслеживанием иностранных шпионских спутников?
— Сломались, наверное, — предположила она. — Или самоликвидировались по команде с Земли.
— Мертвые американские спутники обычно так и остаются на своих орбитах, — глубокомысленно возразил понтифик, как если бы они обсуждали сейчас герменевтику Нового Завета. — И если бы хоть один из них вышел из строя, контролеры от конгресса сразу подняли бы шум. А тут — три сразу!
