– С «Мерседесом» понятно, там ты заплатишь, – беспечно отмахнулся водитель.
Тут Миша вскинулся, вспомнив о претензиях, которые он собирался предъявить злосчастному шоферюге, но тот никакого внимания на Мишину экспрессивность не обратил, а продолжил свою мысль.
– Ты ведь «Ладу» грохнул, – сказал чертов водила и посмотрел на Мишу скорбным взглядом прокурора.
– Так это ж ты! – взвился Миша.
– Я – что? – уточнил не испугавшийся водитель.
– За рулем сидел! Ты же рулил, гад! И ты тому «мерсу» в бочину въехал!
Тут водитель вдруг приобнял Мишу за плечи, отчего он стал похож на человека, готовящего своего подопечного к тому, чтобы преподнести ему печальное известие, и сказал душевно:
– Вот пускай я за рулем сидел… И даже в дымину пьяный… А тебя, предположим, не то что тут рядом не было, а вовсе ты где-нибудь у тети своей в Челябинске гостил… И я вот этот «Мерседес» разбил… А виноватым все равно тебя назначат…
И столько скорби было в его глазах, что Миша ни на секунду не усомнился в том, что именно так и будет. Только он еще не понимал – почему.
– Почему? – озвучил он свое изумление.
– Имущество фирмы пострадало, – кивнул на «Ладу» шофер. – И фирма потребует возмещения ущерба. С виновника. С тебя вот, к примеру. Ведь кто-то должен заплатить.
– А ты?
– А я брат.
– Какой брат? – не понял Миша.
– Родной.
– Кому?
– Директору фирмы, – сказал шофер и посмотрел на Брусникина с сочувствием. – Поэтому тебя назначат виноватым.
– А вот дудки! – озлобился Миша. – Я докажу…
– Вот я тебя и спрашивал про адвоката, – мягко произнес водитель. – Ведь будет суд…
– Какой суд?
– Через суд с тебя за ущерб будут взыскивать. По полной, так сказать, программе. И тут очень важно, чтобы был хороший адвокат. Если неопытный какой – тогда пиши пропало.
– Что пропало?
– Все, – сказал водила бестрепетно. – Квартира, дача, машина. Все, что у тебя есть.
– Не понял, – дрогнул Миша.
– У нас ведь юристы хорошие. Напишут столько, что мало не покажется. Типа «Лада» эта была эксклюзивной сборки. Свечи платиновые. Поршни золотые. Электропроводка вся из серебра. В оптике сплошь хрусталь да брильянты. Сто тыщ евро, не меньше.
– А экспертиза? – спросил Брусникин мрачно.
– Экспертиза будет, а как же! – с готовностью подтвердил собеседник. – Без экспертизы судья решение не вынесет. А так – пожалуйста! Удовлетворит иск, дело-то обычное. Спор двух хозяйствующих субъектов, никакой политики. Главное – чтобы денег у тебя хватило, я же говорю.
– Я найму адвоката! – определился наконец Миша.
– Вот! – сказал водила с чувством. – Молодец! Я же с этого и начал! Чтобы все по закону, в общем, чтобы никакой судебной ошибки и чтоб по справедливости, значит! Молодец!
Он похлопал Мишу по плечу. Тут Миша словно очнулся. Будто прежде он находился под гипнозом, а теперь снова стал самим собой.
– Да пошел ты к черту! – возмутился Брусникин. – Какой суд, что за чепуха! Ты виноват, ты и отвечай! Я с тобой еще разберусь! – пригрозил он и развернулся, чтобы уйти.
Но уже шел в их сторону, похлопывая себя по штанине резиновой палкой, давно присматривавшийся к происходящему милиционер.
– Ст-сж-пш! – невразумительно представился он, небрежно отдавая честь. – Что происходит? Документики предъявляем по очереди!
И бедный Миша Брусникин никуда уже не уходил, а вовсе даже обездвижел, потому как документов у него и не было – увез их на своем «Мерседесе» проклятый душегуб. Мишин испуг был тотчас обнаружен многоопытным милиционером, и в милицейском голосе угрожающе звякнул металл:
– Документы, я сказал! Что непонятно?
– А-а… М-м, – замычал Брусникин.
– Нет документов, – догадался милиционер и обратился по рации к кому-то невидимому. – Подъедь ко мне, у меня тут клиент без документов какой-то невразумительный.
А у Миши после пробежек за уезжающим автомобилем и после общения с душегубом, оборвавшим половину пуговиц на жениховском наряде Брусникина, вид был действительно еще тот.
– Понимаете… – жалобно заканючил Миша.
– Понимаю! – безжалостно отрезал милиционер, всем своим видом давая понять Брусникину, что неприятности у того еще только начинаются, а то, что было до сих пор, – это тьфу, пустяк, плюнуть, растереть и забыть.
– Товарищ старший сержант! – елейным голосом проговорил-пропел молчавший до сих пор водитель. – Я вам сейчас все расскажу подробненько! Мы немножко тут не могли завестись, и я попросил молодого человека немножечко меня подтолкнуть, он подтолкнул…
– И немножечко въехал в «Мерседес», – закончил хмуро милиционер.
– Охо-хо! Наша милиция все видит и все знает! – подобострастно захихикал водитель. – Но все уже улажено, ни у кого ни к кому никаких претензий…
– Кроме того, что он удрать хотел! – ткнул палкой в направлении Брусникина милиционер. – Платить не хочет, да? С места происшествия скрывается?
Он вдруг отчего-то так озлобился, что в одно мгновение откуда-то в его руках оказались наручники.
– Я хочу! И даже очень! Платить, в смысле! – поспешно сообщил Брусникин, вдруг обнаруживший, что свадьба его может сегодня вовсе не состояться. – Я ж со всей душой! Я хоть сейчас! Я ж как раз за деньгами шел! Вот, думаю, расплачусь и с чистой совестью, так сказать, под венец!
– Под какой такой венец? – мрачно глянул страж закона.
– А у него свадьба сегодня! – сообщил водитель голосом таким медовым, что хоть на хлеб его намазывай.
При этих словах водитель вдруг зачем-то пожал руку старшему сержанту, и Миша Брусникин только в последний момент узрел в милицейской руке стодолларовую бумажку, которую старший сержант незамедлительно спрятал в карман.
– Так это другое дело – если свадьба! – убежденно сказал служивый. – Тут я просто не имею права, как говорится, воспрепятствовать и вовсе даже счастья вам желаю, – козырнул, развернулся и пошел прочь, оставляя на свободе не на шутку перетрусившего Мишу.
Водитель покровительственно похлопал Мишу по плечу и сказал деловито:
– Я ему пятьсот баксов отвалил, чтобы тебя отмазать. Потом отдашь.
Миша, который видел, что долларов на самом дело было всего лишь сто, вскипел от подобной наглости, но выпустить пар не успел, потому что водила был начеку и всю Мишину ярость погасил всего одним вопросом, озвученным им с видом озабоченно-деловитым:
– Мы не опаздываем?
А они уже действительно опаздывали. И Миша безропотно сел в покореженную «Ладу», оставив на потом разбирательство со своим не в меру ушлым собеседником. Брусникин уже пребывал в состоянии легкой невменяемости. Он даже еще не доехал до своей невесты, а с ним столько всякого разного уже случилось, и еще он всем вокруг был должен кучу денег, только не хотелось сейчас об этом думать.
В подробности сценария предстоящего розыгрыша невеста Клава была нами посвящена в самых общих чертах, поэтому и для нее появление Миши Брусникина в столь плачевном
