Единственная, но существенная зацепка. Здесь же не было вообще ничего. Автор записки усложнил задачу, сделав практически невыполнимым ее решение для человека постороннего. Корнышев же справился с задачкой без труда. Правда, сначала он перебрал имена своих соседей – Андрей, Иван и Михаил, – но это ему не помогло в поисках, он решил уже было перебрать женские имена, как вдруг догадался попробовать не имена, а фамилии, и тут же все встало на свои места, потому что в соседней с ним квартире жили Алтуфьевы. Станция метро «Алтуфьево», стало быть. Там и надо этот дом искать. А мать его родилась в 1947 году. Сорок седьмая квартира, если он все понял правильно.
Корнышев купил целую кипу свежих газет, остановил машину и поехал к Курскому вокзалу, но по пути заехал на Славянскую площадь в район Китай-города и взял проститутку.
На Земляном валу вдоль дороги стояли женщины с табличками «Комнаты». С одной из них Корнышев договорился об аренде жилья на всю ночь.
– Мы с женой приезжие, – сказал он женщине. – Сегодня целый день по Москве крутились. Устали, как собаки.
Женщина наметанным взглядом идентифицировала проститутку, все поняла про этих «гостей столицы», но сделала вид, что поверила, сказала бесцветным голосом:
– А чего ж. Отдохнете. У нас все удобства. Недалеко здесь.
Села в машину к своим будущим постояльцам и стала показывать водителю дорогу. Оказалось, действительно недалеко. Совсем рядом с Садовым кольцом. Тихий двор. Подъезд жилого дома. Металлическая дверь. Хозяйка отперла дверь, гремя ключами, и когда Корнышев увидел внутреннее убранство квартиры, то понял, что никакая она не хозяйка, эта женщина. Гнездышко на час. Приют для одиноких сердец. Редко кто здесь остается на всю ночь, похоже.
– У вас проплачено до восьми, – сказала женщина. – В восемь я приду.
Корнышев уже увидел, что изнутри открыть дверь без ключа невозможно. Но поостерегся спрашивать про ключ.
Женщина провела постояльцев по квартире, показывая, где что находится. Потом она ушла.
– Ты расслабься, – сказал Корнышев проститутке. – Передумал я. Устал, как собака. Не хочу ничего.
– Деньги не возвращаются, – поджала губы проститутка.
– Я знаю. Считай, что сегодня ты вроде как премию получила.
Проститутка засмеялась.
– А может, все-таки попробуешь? – спросила она.
– Не-а, – ответил Корнышев и зевнул демонстративно. – Ты где ляжешь?
– Вот здесь.
– Тогда я – в той комнате.
Оставшись один, Корнышев внимательно просмотрел купленные газеты. Почти во всех обнаружились посвященные Калюжному материалы. Это было вполне объяснимо – не каждый день погибают действующие генералы ФСБ. А уж убийство генерала своим собственным подчиненным – вообще сенсация. Практически во всех газетах приводились одни и те же факты и подробности, что свидетельствовало о едином источнике информации. И везде были фотографии Корнышева. Травля была организована искусно. Корнышева загоняли по всем правилам, как зверя. Его уже приговорили. И где-то рядом бродят палачи.
В восемь утра пришла женщина. Корнышев и его «супруга» вышли вместе, на улице они распрощались, Корнышев взял такси и отправился к станции метро «Алтуфьево».
Все пространство вокруг станции занимали типовые многоэтажки.
– Давай где-то здесь покрутимся, – попросил Корнышев таксиста. – Помню, что где-то в этих домах, а в котором из них – не помню. Темно тогда было.
Он скользнул взглядом по стенам домов, выискивая надписи.
SCOOTER
RAP
НАТАША Я ТЕБЯ ЛЮБЛЮ
КУЗЯ ЛОХ
Ничего знакомого. И краска не желтого цвета.
– Здесь разворачивайтесь, – попросил Корнышев таксиста. – Это где-то рядом с метро.
И еще надписи.
ГУЛЯ
777
ЗА ВДВ!
И вдруг – желтым цветом! Крупно!
ГОРЕЦКИЙ
Корнышев обмер. Машина проехала мимо дома. Корнышев выждал, пока они отъедут подальше, после чего сказал водителю, разочарованно:
– Надо же, нигде этого дома нет. Попробую-ка я еще пешочком, может, так, с земли, его быстрей признаю.
Водитель равнодушно пожал плечами. Корнышев расплатился, вышел из машины и свернул во дворы. Прошел пару кварталов, отыскал взглядом такую же точно многоэтажку, какой была та, что у метро, прошел вдоль подъездов, отыскивая нужный номер. Сорок седьмая квартира находилась во втором подъезде. Здесь не было консьержки, а кодовый замок двери бездействовал, и Корнышев беспрепятственно прошел в подъезд.
Сорок седьмую квартиру он обнаружил на третьем этаже. А всего на лестничной площадке четыре квартиры.
Корнышев поднялся на один этаж выше, вызвал лифт и спустился на первый этаж.
Больше ему нечего было здесь делать. Пока.
Этот дом он собирался использовать как полигон, на котором с минимальным риском можно было изучить планировку интересующей его квартиры и отыскать способ проникновения в нее. Самый простой на первый взгляд и вроде бы лежащий на поверхности способ – открыть дверь найденным в чемоданчике ключом и войти в квартиру – Корнышев отбросил сразу. Если все, что сейчас с ним происходит, – это всего лишь тщательно кем-то подготовленная ловушка – тогда он обречен. Он не имел права ошибиться. Он должен был соблюдать осторожность. Только это давало ему шанс на спасение.
Спустя час он возвратился к дому с мужичком в спецовке с надписью «МОСГАЗ». Мужичок нес в руках сумку с инструментами и был не подставным, а самым настоящим работником почтенного газового учреждения. Корнышев поведал ему не вполне правдоподобную и достаточно путаную историю про якобы планируемую покупку квартиры в этом доме и про жуликоватых торговцев недвижимостью, отвязных фирмачей, которые чего-то там химичат и всячески пудрят мозги потенциальному покупателю, каковым представился Корнышев, и чтобы ему, Корнышеву, не остаться без квартиры и без денег, ему крайне необходимо самостоятельно изучить складывающуюся на месте обстановку, а именно осмотреть жилье в отсутствие фирмачей, проникнув в квартиру под каким-нибудь благовидным предлогом. История эта была шита белыми нитками, но уплаченные Корнышевым пятьсот долларов без труда превратили работника газового хозяйства в доверчивого ребенка, и в зачет этой суммы он даже предложил готовую легенду, под прикрытием которой предполагалось проникнуть в исследуемую квартиру. Якобы «МОСГАЗ» проверяет состояние газовых сетей жилого фонда, а представитель строительной организации (то есть Корнышев) оценивает сам жилой фонд на предмет его прочности и сейсмоустойчивости – по причине участившихся случаев взрыва бытового газа и террористических актов.
– Сорок седьмая квартира, – сказал мужичок. – Бабушка там живет. В прошлом году плиту ей меняли. Хорошая старушка.
Хорошую старушку звали Анна Ивановна. Газовщика она признала сразу, и по этой причине и к Корнышеву у нее никаких вопросов не возникло.
Газовщик деловито сообщил Анне Ивановне о плановом профилактическом осмотре.
– А вот и смотрите, – легко позволила бабушка. – Мне не жалко. И безопасность опять же.
Корнышев смотрел внимательно. Холл. Две двери.
