— Ты хочешь сказать, что мы должны сами найти тело.
— Правильно.
Ей захотелось рассмеяться: надо же до такого додуматься, но сил у нее не было.
— Ты, наверное, шутишь.
— Знаете что, давайте это обсудим. Мы с вами должны быть в Новом Орлеане в понедельник утром, так?
— Вероятно. Только у меня нет повестки.
— Но я ваш клиент, а у меня есть повестка. Значит, даже если они не вручат повестку вам, вы все равно должны будете поехать со мной, так?
— Так.
— А теперь мы в бегах, верно? Вы и я, Бонни и Клайд, бегущие от полиции.
— Наверное, можно и так сказать.
— Где им меньше всего придет в голову нас искать? Подумайте, Реджи. Где, по-ихнему, у нас меньше всего шансов оказаться?
— В Новом Орлеане.
— Верно. Ну, я не знаю, где лучше спрятаться, но раз вы уклоняетесь от повестки, а вы адвокат и все такое, и все время с преступниками имеете дело, то я думаю, вы можете доставить нас в Новый Орлеан так, чтобы никто об этом не знал. Правильно?
— Возможно. — Она начинала с ним соглашаться и была сама поражена своим ответом.
— А если мы доберемся до Нового Орлеана, то вполне можем найти дом Роми.
— Почему дом Роми?
— Там вроде бы тело и спрятано.
Меньше всего на свете ей хотелось услышать именно это. Она медленно сняла очки и потерла глаза. Начинали побаливать виски, скоро головная боль усилится.
В доме Роми? В доме покойного Джерома Клиффорда? Он произнес эти слова очень медленно, и так же медленно она на них среагировала. Она уставилась на хвостовые огни идущей впереди машины, но красный свет расплывался в глазах. В доме Роми? Убитый похоронен в доме адвоката обвиняемого? Кошмар какой-то. В голове ее крутилась тысяча вопросов, ни на один из которых не было ответа. Она посмотрела в зеркало и неожиданно заметила, что он смотрит на нее со странной улыбкой.
— Теперь и вы знаете, Реджи.
— Но как, почему…
— Не спрашивайте, потому что я не знаю. С ума сойти можно, правда? Именно потому я и считаю, что Роми мог такое выдумать. Сошел с ума и придумал, что тело спрятано у него в доме.
— Значит, ты полагаешь, что на самом деле его там нет? — спросила она, надеясь на подтверждение.
— Пока не посмотрим, не узнаем. Если тела там нет, то я никому не нужен, и жизнь снова приходит в норму.
— Но если тело там?
— Об этом будем беспокоиться, когда найдем.
— Мне твоя идея совсем не по душе.
— Почему?
— Послушай, Марк, сынок, клиент, друг мой, если ты думаешь, что я поеду в Новый Орлеан выкапывать покойника, ты рехнулся.
— Разумеется, я рехнулся. Мы с Рикки два придурка.
— Я никуда не поеду.
— Но почему, Реджи?
— Слишком опасно, Марк. Просто безумие. Нас в два счета могут убить. Я не поеду и тебя не пущу.
— Почему опасно?
— Опасно и все. Не знаю.
— Ну, подумайте, Реджи. Мы только убедимся, там ли тело. Если его нет там, где сказал Роми, я свободен и могу отправляться домой. Мы поставим условие полицейским, чтобы они от нас отстали, а взамен я расскажу все, что знаю. А раз я не знаю, где находится тело, мафии на меня наплевать. Мы уходим, и все.
Мы уходим. Слишком часто он смотрел телевизор.
— А если мы найдем тело?
— Хороший вопрос. Подумайте об этом и не торопитесь, Реджи. Постарайтесь думать, как ребенок. Если мы находим тело, вы звоните в ФБР и говорите, что мы знаем точно, где оно находится, потому что мы видели его собственными глазами. И тогда они дадут нам все, что мы ни попросим.
— А что конкретно ты хочешь?
— Может, в Австралию. Чтоб хороший дом и много денег для мамы. Новую машину. Может, пластическую операцию. Я раз в кино видел. Они одному парню все лицо перекроили. Он с самого начала был страшный как черт, так он обжулил каких-то торговцев наркотиками, чтобы набрать денег на операцию. И стал как кинозвезда. А еще через два года эти торговцы наркотиками ему совсем физиономию испортили.
— Ты это серьезно?
— Насчет кино?
— Нет, насчет Австралии.
— Может быть. — Он помолчал и посмотрел в окно. — Может быть.
Они слушали радио и несколько миль проехали молча. Машин на шоссе практически не было. Мемфис остался далеко позади.
— Давайте договоримся, — снова начал он, глядя в окно.
— Попробуем.
— Поехали в Новый Орлеан.
— Я никаких тел выкапывать на собираюсь.
— Да ладно. Но все же поехали туда. Нас там никто не ждет. А о сенаторе побеседуем, когда приедем.
— Мы уже об этом побеседовали.
— Просто поехали в Новый Орлеан, хорошо? В этом месте шоссе пересекалось с другим, и они оказались в самой высокой точке переезда. Она показала направо. В десяти милях виднелся Мемфис. Его контуры четко вырисовывались на горизонте при свете месяца.
— Ух, — выдохнул он благоговейно. — Красотища какая.
Никто из них тогда не догадывался, что он видит Мемфис в последний раз.
* * *
Они остановились в Форест-Сити в штате Арканзас, чтобы заправиться и перекусить. Реджи заплатила за плюшки, большую чашку кофе и “Спрайт”, пока Марк лежал на полу в машине. Уже через несколько минут они были снова на шоссе и двигались в направлении Литтл-Рок.
Из пластиковой чашки шел пар. Она ехала и смотрела, как он уминает четыре плюшки. Он ел, как любой ребенок: крошки на штанах и сиденье, пальцы в креме. Он их облизал, как будто не ел целый месяц. Была уже почти половина третьего. Дорога — пустынна за исключением шеренги тракторов, везущих буровую установку. Машина шла со скоростью шестьдесят пять миль.
— Как вы думаете, они нас уже ищут? — спросил он, доедая последнюю плюшку и открывая банку “Спрайта”. В голосе слышалось возбуждение.
— Сомневаюсь. Думаю, полиция обшаривает больницу, но почему они должны заподозрить, что мы вместе?
— Я о маме беспокоюсь. Я ей звонил, знаете, до вас. Рассказал, что убежал и что прячусь в больнице. Она ужасно рассердилась. Но думаю, мне удалось убедить ее, что я в безопасности. Надеюсь, они на нее не
