небосклоне. Ветер стих, подозрительные шорохи – тоже, но путников это не обрадовало. Если уж этих мест даже пришлые твари избегают…
ЭрТар, заметив, как быстро и брезгливо переставляет лапы Тишш, наклонился и потрогал землю ладонью. От почвы исходил горячечный жар, словно под слоем трухлявой иглицы тлел торфяник. Но рановато что-то для лесных пожаров, только месяц как весенний паводок сошел.
А для заката поздновато, понял Джай, увидев прикипевшую к небесной макушке, отсвечивающую розовым луну.
Не такая уж и широкая она оказалась, Граница. Шагов двадцать – да только поди прошагай! Между Оритской и Хайанской частью Царствия ползла бесконечная змея с оранжевым брюхом лавы и алой спиной стоящего над разломом зарева. Клокочущий, в хлопьях серой пленки расплав тек не вровень с краями, а ладони на три ниже, изредка выплескиваясь и застывая гладкими, стеклянно блестящими кляксами. Берега обрамлял широкий «пляж» из золы, девственно хрустящей под ногами.
Естественно, никаких жрецов с младенцем по нему не прохаживалось.
Сосредоточенный взгляд Брента, устремленный на противоположный берег и дальше, Джаю очень не понравился.
– Брось, здесь невозможно перебраться!
– Вижу, – подтвердил жрец. – Значит, надо поработать головами и понять, как это удалось Привратнице.
– А ты уверен, что она не покрутила пальцем у виска и не утопала обратно в лес?
– Покрутить мы всегда успеем.
Работа головами пока что заключалась в их поворачивании по сторонам. ЭрТар тоже видел Границу впервые: возле переправ ее заслоняли каменные стены, и о пересечении разлома путникам сообщал лишь выжаренный до привкуса пепла воздух.
– А если бревно перекинуть, э?
– Не дотащим, – возразил жрец, прикинув необходимую, чтобы не сильно прогибался, толщину мостика. – Да и не попадалось мне за последние два часа нормальных деревьев – все скрюченные, покореженные…
– Так вырасти его сам, прямо на берегу!
– Не выйдет. Тут земля мертвая, я не смогу влить в нее столько силы.
– Ну – ЭрТар с подозрительно серьезным видом начал излагать следующую версию, – ребенка могли раскрутить за ноги, а на том берегу поймать. Но, боюсь, нам этот способ не подходит…
– Попробовать-то можно, – хмуро буркнул Брент, в то время как Радда с Джаем давились дурацким хихиканьем, вообразив обе сцены. Кошак с наслаждением валялся в пепле, перепачкавшись им от носа до кончика хвоста.
Более умных мыслей после такого изматывающего пути в голову не лезло. Обережник утер лоб и вспомнил детство: ничто так не скрашивало душные летние вечера, как плевки в забор. Сначала просто так, а потом на скорость, дальность и меткость.
Мастерство не пропьешь. Лава зашипела не хуже соседки-владелицы забора, выстуженное слюной пятнышко мгновенно съежилось и исчезло.
Радда бестрепетно стояла у края разлома, скрестив руки на груди. По лицу девушки плясали алые отблески, исходящий от Границы жар шевелил выбивающиеся из прядей волоски. Темный лишился знатной Невесты, даже Брент невольно залюбовался.
Удивленная внезапной тишиной девушка обернулась и, убедившись, что все в порядке, задумчиво спросила:
– Интересно, а что происходит с Границей во время дождя?
– Отличная идея! – воспрял духом Брент.
Джай уселся на снятый с кошака узел и с наслаждением вытянул натруженные ноги.
– Дождаться ливня?
– Нет, их здесь не бывает, дхэры об этом позаботились, – отмахнулся жрец. – Но я могу вызвать его сам!
– Хэй-най, я об этом внукам буду рассказывать! – восхитился ЭрТар. – Давай, вызывай!
Мужчина замялся.
– Все не так просто. Даже чудеса подчиняются определенным условиям.
– Каким?
– Чтобы спрятаться в тенях, нужны тени. Чтобы заставить птицу запеть, нужна птица. Лоза не вырастет без семени, а огонь не загорится без дров.
– То есть тебе нужна туча? – деловито уточнила Радда, оказавшись, к досаде парней, смышленее их обоих.
– И желательно грозовая. – Жрец с надеждой вгляделся в небо. Как назло, туч там и близко не было. Далеко тоже.
– Вы как хотите, а я буду спать, – объявил Джай, раскатывая одеяло и малодушно надеясь, что до утра погода не испортится. ЭрТар присоединился к нему. На раскаленную как печка землю пришлось стопкой уложить оба отреза, а из Тишша вышла роскошная подушка. Польщенный кошак вытянулся во всю длину и громко заурчал.
Радда потопталась рядом, с сомнением поглядывая то на них, то на сидящего поодаль Брента, но потом все-таки осторожно пристроилась с краешку. Парни благородно подвинулись, уступив ей почти половину постели и весь корлиссий окорок.
Жрец разбудил их перед самым рассветом. Точнее, он резко встал, Тишш тоже подорвался, и три головы с размаху брякнулись о землю.
Растрепанная Радда сонно потерла глаза. Под луной неспешно проплывал светлый облачный ошметок, в который даже сморкаться было совестно.
– А нам его хватит?
– Понятия не имею. Но выбора нет.
Джай поглядел на небо, на Границу и взмолился:
– Слушай, до рассвета всего ничего осталось! Давай ты сначала уточнишь направление, а? Обидно ж будет изжариться понапрасну!
Брент задумался. Как бы ни изводило его вынужденное бездействие, опрометчивый поступок обойдется еще дороже.
– Ну положим, не понапрасну. – ЭрТар обеими руками поскреб кошаку подбородок. – Хотя бы от Архайна оторвемся.
– А разве еще не оторвались? – удивился Джай.
– Ннэ, вон он из леса выходит. – Горец небрежно кивнул на отделяющиеся от деревьев тени.
– ??!!! – Раздумья значительно оживились. Беглецы заметались по пляжу, хватая и роняя вещи. – Какого Иггра ты раньше молчал?!
– Да я сам только что заметил!
Меж тем обережь тоже проявила интерес к теплой компании на берегу, перейдя на хищную трусцу. На пляж погоня вывалилась в двух выстрелах левее «тваребожцев», можно было бы побегать с ней наперегонки, тем более что путники успели отдохнуть. Но уставившийся на небо Брент не трогался с места, заставив остальных поневоле сгрудиться возле него.
Облако, смущенное таким вниманием, еле-еле ползло, цепляясь за луну всеми клочьями. Будь его воля, оно вообще бы развернулось и удрало, но ветер потихоньку делал свое подлое дело.
Если бы Джай не видел, как Брент занес руку с хлыстом, он мог бы поклясться, что в жреца ударила молния. Снизу вверх она прошла или наоборот, было не разобрать. Неубедительно громыхнуло, тучка съежилась, почернела, а затем и вовсе исчезла.
Дождь не пошел.
Он просвистел и рухнул на Границу цельным комом.
Огонь и вода сцепились подобно псу и брошенной ему в морду кошке. Парни ослепли и оглохли – облако возникло снова. Раскаленный, клубящийся пар с оскорбленным ревом шибанул вверх и в стороны, не докатившись до людей какой-то семерик шагов, – еще один взмах, и ураганный порыв ветра скомкал его и
