проговорил:
– Уложите ее вон на ту кровать. – Он указал на узкую походную кровать у стены. Когда кузнец с торговцем исполнили его приказ, он крикнул: – А теперь немедленно убирайтесь! Оба. Твоя работа, Дональд, окончена. Когда ты мне понадобишься, я пошлю за тобой.
Кузнец вспыхнул, сообразив, что допустил оплошность, – конечно же, ему не следовало отвечать на вопрос дамы в присутствии хозяина. Прежде чем выскользнуть бочком из комнаты, он низко поклонился гостье.
Но шотландец по-прежнему стоял перед лордом, переминаясь с ноги на ногу.
– Ты что, оглох, болван? – спросил Найджел.
– Ээ… Прошу прощения, милорд. Мне нужна моя монета, мое вознаграждение.
Найджел со вздохом извлек из-за пояса небольшой, но увесистый кошель и бросил его торговцу.
– А теперь убирайся отсюда!
Когда торговец удалился, лорд захлопнул дверь и вопросительно взглянул на баронессу.
Уже стемнело, когда торговец выехал за пределы Сикреста. Участие в этом грязном деле оставило горечь в его сердце, и ему хотелось как можно быстрее отъехать подальше от замка и от безумного лорда Найджела. Кошель же у него за поясом, словно обжигал его и будоражил совесть, пробуждал чувство вины.
Проехав какое-то время, шотландец решил наконец-то сделать передышку и разбить лагерь. Он быстро развел костер и приготовил себе скромный ужин. Затем, усевшись у костра, вытащил из-за пояса кошель, чтобы пересчитать неправедно заработанные деньги.
Сначала ему показалось, что «вознаграждение», извлеченное из кошеля, искажено неверным светом костра и бликами. Когда же он поднес свои трофеи ближе к пламени, ему открылась ужасная правда: оказалось, что он отправил на смерть молодую женщину ради двух мелких монет и горсти сломанных колец от кольчуги.
Минуту-другую шотландец молча таращился на монеты и кольца. Затем в отчаянии и ярости завопил, призывая месть своих предков на голову проклятого лорда из Сикреста. А потом ярость сменилась раскаянием и страхом. Возможно, в замке Гринли к девушке относились не лучше, чем в Сикресте, но он хорошо знал могущественного лэрда Бьюкенена. Конечно, ему едва ли удастся вовремя добраться до клана девушки, чтобы спасти ее, но все же следовало попытаться. Да, он немедленно отправится в Шотландию и сообщит обо всем родичам пленницы. А лорд Найджел заплатит за все!
Торговец очень надеялся, что его не убьют за участие в похищении девицы, однако в глубине души сознавал, что заслуживает смерти.
Баронесса Крейн склонилась над безжизненным телом Хейд и заглянула ей в лицо.
– О Господи! – воскликнула она.
– Девица ведь не умерла? – спросил лорд Найджел с беспокойством в голосе.
– Нет, но боюсь, что очень скоро это случится, – ответила баронесса. Выпрямившись, она пристально посмотрела на Найджела. – Надеюсь, милорд, что в мое отсутствие вы лучше позаботитесь о ней, если захотите, чтобы она дожила до прибытия Тристана.
– Да, конечно, миледи. – Найджел энергично закивал. – Теперь-то я понимаю, что мне не следовало поручать столь важное дело такому болвану, как этот шотландец. Да и кузнец Дональд не отличается умом.
Баронесса снова взглянула на Хейд.
– Если вы надеетесь заманить в Сикрест моего сына, нам следует действовать быстро. Пошлите за моими служанками. Они сумеют обеспечить этой девушке хоть какой-то уход. Вы ведь понимаете, что она должна выглядеть здоровой, а ее состояние не должно вызывать подозрений?
– Как пожелаете, миледи. – Найджел поклонился баронессе и направился к двери. У порога обернулся и в смущении пробормотал: – Поверьте, я не ожидал, что эти двое до такой степени глупы. – Внезапно заметив, что баронесса склонилась над Хейд с маленьким кинжалом в руке, он воскликнул: – Миледи, что вы собираетесь делать?!
Женевьева Крейн весело рассмеялась:
– Не бойтесь, милорд. – Она захватила длинную прядь вьющихся волос Хейд и отрезала ее лезвием. Выпрямившись, пояснила: – Я уверена, что мой сын потребует доказательств того, что девушка действительно находится в Сикресте. Потому что он едва ли поверит мне на слово.
Найджел с облегчением вздохнул и рассмеялся.
– О, миледи, вы удивляете меня своим хитроумием и проницательностью. Не хотел бы я оказаться вашим врагом.
– Вы мне льстите, милорд. – Женевьева ослепительно улыбнулась Найджелу.
Когда же дверь за ним закрылась, она с вздохом опустилась на узкую кровать рядом с Хейд.
– О Господи! – прошептала баронесса и осторожно прикоснулась ладонью к ее лицу. – Держись, дорогая. Я приведу к тебе Тристана, чего бы мне это ни стоило.
Какое-то время Женевьева пристально смотрела на лежавшую перед ней девушку. Баронессу душили слезы, и она сделала несколько глубоких вдохов, стараясь овладеть собой. Потом снова склонилась над Хейд и принялась растирать ее посиневшие руки, чтобы восстановить кровообращение.
Внезапно послышался жалобный стон, и баронесса тихо сказала:
– Да, знаю, дорогая, что это больно. Потерпи немного.
Потянувшись к ногам Хейд, Женевьева сняла с нее башмаки и стала массировать щиколотки.
– Я сделала много ошибок в жизни, дорогая Хейд, – бормотала баронесса. – Даже то, что я сделала с наилучшими намерениями, в конце концов, обернулось трагедией. И возможно, это мой последний шанс исправить свои ошибки.
Женевьева отбросила волосы с бледного лица Хейд.
– Очень может быть, что он никогда меня не простит, и если так, то мне придется с этим жить до самой смерти. Но сейчас я приложу все силы, чтобы дать ему то, чего он жаждет больше всего на свете, – тебя, дорогая.
Хейд шевельнулась и со стоном прошептала:
– Тристан…
– Да, моя дорогая. Я приведу к тебе Тристана. Глаза Женевьевы наполнились слезами, и она заморгала, стараясь смахнуть их.
– Спаси меня, Тристан. Я умираю… – шептала девушка.
– Нет-нет, милая, ты не должна так говорить, – зашептала в ответ Женевьева. – Ты не умираешь, ты не умрешь.
Однако баронесса прекрасно знала: если не оказать девушке помощь немедленно, то она и в самом деле может умереть. Сердце женщины разрывалось от жалости к этой рыжеволосой красавице и болело за сына. Легонько сжав руку Хейд, она проговорила:
– Крепись, дорогая. Все будет хорошо.
Тут дверь отворилась, и в комнату вошли Роуз и Тилли – камеристки баронессы. Приблизившись к кровати и увидев Хейд, молодые женщины вздрогнули и переглянулись.
– Знаю, дорогие, это что выглядит ужасно, – сказала баронесса. – Но вы должны проявить мужество и сделать все возможное, чтобы спасти ее. – Глаза Женевьевы снова увлажнились, и она, бросив взгляд на Хейд, шепотом добавила: – Для меня очень важно, чтобы бедняжка выжила.
Дав строжайшие указания своим служанкам относительно ухода за Хейд, Женевьева отправилась на поиски Найджела. Обнаружив его в зале, она приблизилась к нему и с невозмутимым видом проговорила:
– Все в порядке, милорд. Девушка спит. За ней ухаживают мои служанки, и вас сейчас никто не потревожит.
– Очень хорошо, – кивнул Найджел. – Я навещу ее попозже.
Женевьева внимательно посмотрела на него и, опустившись на стул, сказала:
– Я не уверена, что это было бы разумно, милорд. Наверное, девушка к тому времени уже проснется. Увидев вас, она может встревожиться. И тогда, возможно, попытается бежать.
С минуту Найджел сидел молча, в задумчивости поглаживая бородку. Потом вдруг взглянул на баронессу, прищурившись, и тихо сказал:
– Простите мне мою дерзость, миледи, но разве я могу быть уверен, что вы не задумали какую-то хитроумную интригу против меня? Ведь я же не знаю, какие у вас планы…
По-прежнему невозмутимая, Женевьева медленно поднялась со стула и, глядя на Найджела сверху вниз, проговорила:
– Если я правильно вас поняла, то никто, кроме двух ваших безмозглых слуг, не знает о похищении Хейд.
Найджел вздрогнул и пробормотал:
– Нет, миледи, но…
– Похоже, вы мне не доверяете, – перебила баронесса. – И если так, то ответьте: почему я явилась к вам, почему вызвалась помогать вам? Неужели вы не понимаете, что я очень рискую?
– Но, миледи…
– Прошу выслушать меня до конца, – снова перебила баронесса. – Так вот, моя плоть и кровь, мой сын, которого я не видела более десяти, лет, унизил и отверг меня в присутствии короля. И после этого вы смеете утверждать, что не знаете, каковы мои планы?
Женевьева умолкла, переводя дух, потом вновь, заговорила:
– Если вы так платите мне за мою доброту, лорд Найджел, то, в конце концов, вы проиграете. И конец ваш будет жалким! – С презрением, взглянув на Найджела, Женевьева повернулась и направилась к лестнице.
Найджел вскочил со стула и прокричал:
– Куда вы, миледи?!
– Я немедленно отправляюсь в Хартмур! – бросила дама через плечо.
Баронесса уже поднялась на несколько ступенек, когда Найджел догнал ее.
– Пожалуйста, миледи, остановитесь! Тысяча извинений! Мне не следовало задавать вам дерзких вопросов, Пожалуйста, простите меня. Не могу выразить, как я вам благодарен за помощь. – Найджел робко дотронулся до руки Женевьевы. – Миледи, прошу вас остаться и закончить дело.
Женевьева с трудом удержалась от вздоха облегчения. Окинув Найджела холодным взглядом, она коротко кивнула:
– Хорошо, я останусь. Но впредь вы не будете задавать мне таких вопросов. Договорились?
– Да-да, конечно, – закивал Найджел.
– В таком случае я сейчас пойду готовиться к отъезду.
– Но, миледи, я думал…
– Я еду в Гринли! – заявила Женевьева.
– Сейчас, миледи? Но уже почти ночь. В такое
