благодарна ему. Начинать фиктивный брак с любезности не столь уж и малое дело. Но почему ноющая боль в ее груди не хотела уходить?
Йоранд провел рукой по волосам девушки и спросил:
— Точно не боитесь?
Бренна кивнула:
— Сейчас мне нет причин бояться вас.
Это «сейчас» своей двусмысленностью царапнуло Йоранда.
— Хорошо, — ответил он, приглаживая завитки ее полос рукой с неестественно длинными пальцами. — Для начала хорошо. Но я хотел бы знать еще кое-что.
— Что?
— То, что было недосказано тогда. Так за что ваш отец не обвиняет вас?
Бренна уже сидела прямо и глаз не отводила, несмотря на то что нормандец смотрел ей в глаза.
— Об этом вы могли бы спросить тогда, — сказала Бренна, заставляя себя смотреть в глаза Йоранду. Голос ее дрожал. — Если уж вы берете меня в жены, то не будьте так наивны. Я хорошо знаю, каковы отношения между мужчиной и женщиной.
— Это что-то объясняет, — ответил нормандец. Если он и был удивлен, то Бренна удивления на его лице не заметила. Она отвела взгляд. Неужели то, что человек не свят, накладывает на него печать греха? Неужели эта печать может лечь на человека видимым знаком, таким как веснушки, например?
— Я не уверен, — продолжил Йоранд, — но если мы действительно поженимся, то тот факт, что вы уже не девственница, не будет иметь значения.
«Святые и ангелы, как он неправильно все истолковал, — подумала Бренна. — Только потому, что я знаю, каковы мужчины, он решил, что я не целомудренна. Если бы все было так просто…»
Но рассказывать правду для Бренны было слишком болезненно. Вскоре он сам все поймет.
— Нет, все иначе, — лишь сказала девушка и, немного помолчав, добавила: — Вы мужчина, и вполне естественно, что вы… имеете опыт.
— Если и имею, то ничего не помню, — с улыбкой ответил Йоранд и уже серьезно спросил: — Ответьте мне, Бренна, вы любите его… своего мужчину?
— Вы ничего не понимаете, — ответила она, нервно комкая платок. — Когда я его вспоминаю, мне хочется, чтобы он поскорее умер.
Бренна рассеянно посмотрела в дальний угол комнаты. В ее ушах сейчас звучали крики ее старшей сестры.
— Судьба дала вам дар забвения, Йоранд. Вы не думали, что это не зло, а благо? Благословенное забвение. Как его хочет мое сердце!
Бренна снова заплакала, и Йоранд устроился рядом с ней на скамье. Он обнял ее за плечи и начал медленно покачиваться вместе с ней.
— Мужчина, который не может вспомнить, и женщина, которая хочет забыть, — тихо сказал Йоранд, когда рыдания девушки стихли. — Разве мы не пара?
— Да, — рассмеялась Бренна в ответ на неожиданную шутку, сверкнув мокрыми от слез глазами. — Пара.
— Тогда выходи за меня замуж, — сказал нормандец.
— Хорошо, если ты все еще хочешь взять меня в жены, — тихо ответила она.
Йоранд поднял ладонью подбородок девушки и, пристально глядя ей в глаза, сказал:
— Более, чем когда-либо.
— Тогда давай играть свадьбу, — сказала Бренна, пытаясь подавить нервную дрожь. — Но у меня будут два условия.
— Назови их.
— Первое, по пути в Дублин мы заедем в монастырь Клонмакнойз. Там есть дела, которые надо закончить.
— Это просто. А второе?
— Наш брак будет коротким.
Нормандец недоуменно выгнул брови.
— Мы будем в браке в течение одного года и одного дня. Затем мы можем объявить этот брак достоянным или разойдемся без вражды.
— А короткий брак — настоящий?
— Да, — ответила Бренна, чувствуя холодок в груди. — Настоящий брак, только краткий.
— Но почему ты хочешь так?
— Ты не знаешь, что найдешь в Дублине. Отец может этого не признавать, но ты ведь сам не знаешь, имеешь ли ты семью там. Об этом не должны забывать ни ты, ни я.
— Верно. Давай поклянемся друг другу в том, в чем мы уверены, — согласился Йоранд, протягивая девушке руку. — Пусть будет короткий брак.
— Да, один год и один день, — запальчиво воскликнула Бренна, беря его ладонь обеими руками. Заглянув в глаза нормандцу, девушка поняла, что совершила ошибку. Она знала, что должна беречь свое сердце от любви. Ведь впереди возможно расставание.
Глава 12
Мойра укладывала сестре волосы в сложную свадебную прическу. Множество косичек хитро переплетались, образуя на голове Бренны замысловатую конструкцию. Немного подумав, Мойра добавила веточку с цветком над левым ухом.
— Так намного лучше, — сказала Мойра. — Видит Бог, ты самая красивая невеста, которую я когда-либо видела.
— Вот будет твоя свадьба через месяц, — ответила Бренна, — и я украшу тебя так, что ты будешь не просто невестой, а настоящей королевой.
Лицо Мойры растянулось в самодовольной улыбке:
— Этот брак отец затеял ради меня, не так ли?
— Думаю, что Фергус из клана Улад имеет виды не только на тебя. Ты о нем ничего не знаешь. Как ты можешь столь безмятежно смотреть на свой брак?
— А. что ты знаешь о Йоранде, кроме того, что у него Превосходная фигура и храброе сердце?
Бренна пожала плечами:
— Признаю, что немного. Его прошлое — это закрытая книга даже для него самого.
— Тогда тебе придется самой творить его будущее, — сказала Мойра.
— По крайней мере в течение одного года и одного дня, — ответила Бренна.
— А вот и финальный штрих, — сказала Мойра, доставая из кармана своей туники серебряную цепочку. — Ее передала для тебя мама.
Перед глазами Бренны покачивался орнаментированный крестик. Эту серебряную цепочку носила их мать, королева. Она всегда говорила своим дочерям, что цепочка достанется первой из них, которая выйдет замуж. Конечно, Бренна знала, что цепочка украсит шею ее старшей сестры, однако Синид уже с раннего возраста проявляла интерес к монашеской жизни. Годы не изменили ее, и она ушла в монастырь.
Когда цепочка скользнула по лбу Бренны, ее глаза вспыхнули от удовольствия. Серебряная цепочка приятно холодила кожу, а крестик уютно скрылся между упруги ми грудями. Эта цепочка была самой изящной вещью, которую когда-либо надевала Бренна. Она воспринимала крестик как благословение от матери и была благодарна за этот знак материнской заботы. В последние годы Уна отдалилась от дочерей, и этот факт делал подарок матери особенно ценным.
— Значит, мама знает, что я выхожу замуж?
Мойра в ответ неуверенно улыбнулась и сказала:
— Она знает только то, что в замке назначена свадьба. Вчера вечером, когда я помогала ей с вечерним туалетом, она сняла с шеи крестик и сказала: «Пусть он защищает невесту». — Мойра обняла сестру: — О, Бренна, королева даже не знает, кто будет венчаться.
— Значит, мы должны быть благодарны за то, что она не знает, — меланхолично ответила Бренна.
Но Мойра была совсем иной и настроения сестры не разделяла. Озорно улыбнувшись, она наклонилась к самому ее уху и прошептала:
— Только подумай, эту ночь ты проведешь с мужчиной. Ты должна рассказать мне, как у тебя… все прошло с твоим нормандцем. Если я понадеюсь на мамин совет, то рискую дойти до брачного ложа позорно несведущей.
— Но это же нормально, — чопорно ответила Бренна, заливаясь краской. В свете своего брака ей так не хотелось думать об этом. Но всякий раз к ней возвращался образ Йоранда, купающегося обнаженным в струях воды. Эти воспоминания начисто лишали ее присутствия духа.
«Боже, дай мне храбрость пройти испытание, чтобы я после не возненавидела этого мужчину», — помолилась про себя Бренна.
— Почему у тебя на лице столько боли? — сердито спросила ее Мойра. — Неужели ты думаешь, что лучше утопиться, чем попасть в руки к такому красивому мужчине? Конечно, я всего не знаю, но слышала, что брачное ложе — это довольно приятно.
Мойра явно ждала ответа, от которого Бренну спас деликатный стук в дверь. Отец Михаил ласковым голосом попросил разрешения войти. Бренна тут же вскочила, чтобы впустить в тесную комнатку своего старого друга и учителя.
Священник жестом благословил обеих сестер. Мойра выскользнула из комнаты, зная о непогрешимом таинстве святой исповеди.
— Еще когда ты была совсем маленькой, я одну из месс посвятил твоему будущему браку. Но когда ты ушла в монастырь Клонмакнойз, я подумал, что никогда не унижу тебя невестой. Но к счастью, это сбылось, — сказал отец Михаил. Его выразительные глаза, окруженные сеточкой морщину смотрели с тревогой. — Желанен ли тебе этот брак, дитя мое?
— Желанен, — сказала Бренна, поправляя блестящую серебряную брошку на плече своей синей накидки. Завозившись с брошкой, девушка уколола палец. Ярко-красная капля упала вниз, и Бренна, чертыхнувшись, принялась завязывать палец полоской ткани.
— Простите меня, святой отец, — сказала Бренна. Священник сделал рукой крестное знамение.
— Для женщин я оставляю сквернословие без епитимьи, лишь когда они трудятся и выходят замуж.
— Благодарю вас, — улыбнулась Бренна, обнимая своего наставника. — Спасибо за то, что благословили короткий брак. Поверьте мне, для меня это лучше. Ваше благословение сняло камень с моей души.
— Когда мужем является язычник-нормандец, благословение просто необходимо.
— Но разве вы сами уже не крестили Йоранда? — невольно спросила Бренна.
Бренна и сама понимала, что нормандец пока еще не является христианином в полном смысле слова. Сделает ли крещение его христианином, другой вопрос, но без этого отец Михаил не был согласен обвенчать их. Сейчас, прислушиваясь к своему сердцу, она понимала всю правоту старого священника — настолько был не похож Йоранд на сынов Эрина. Он был
