количество воинов клана Улад таяло, и вот уже норвежский богатырь лишь один властвовал за спиной Колгрима с большим двуручным палашом. Однако помогать Колгриму он не спешил. Колгрим один шел на Бренну и ее сестру.
— Теперь Торкилл не остановит меня, — сказал Йоранд, чувствуя, как его жилы наполняет безумная жажда битвы. Вначале я убью тебя, Йоранд, а затем твою женщину, — прорычал Колгрим, размахивая мечом.
Йоранд отскочил назад от блестящего лезвия, чувствуя, что Бренна уже совсем рядом. Он понимал, что в следующий раз ему придется сбросить женщин в море, чтобы спасти их.
— Она будет умолять меня о смерти, клянусь Одином, — ядовито произнес Колгрим.
Его меч снова блеснул перед Йорандом. Шотландский кинжал не мог остановить тяжелый палаш, и Йоранд знал, что в случае его падения Бренна будет беззащитна.
Новый удар Колгрима перерубил пополам лезвие кинжала в руке Йоранда. Обломок улетел в кровавую, доходящую до лодыжек воду.
Теперь Колгрим уже не скрывал своего торжества:
— Ты нарушил клятву Торкиллу и не заслуживаешь смерти в бою. Пусть море сделает свое дело.
С этими словами капитан ударил Йоранда плашмя по голове. Йоранд услышал крик Бренны и тут же погрузился в темные воды Ирландского моря.
Холодная вода встряхнула Йоранда, накрывая неожиданной тишиной. Оказавшись в воде, нормандец неосознанно выдохнул из легких остатки воздуха и теперь камнем шел вниз. Лунный свет сквозь темную воду практически не проникал. Отчаянными гребками Йоранд попытался достичь поверхности.
Когда он сумел разорвать водные оковы и вдохнуть солоноватый воздух, то пожалел о том, что так стремился выплыть. Бренна стояла на коленях перед своим врагом, опустив голову вниз и возясь с плащом. Мойра позади нее держалась за нос судна.
«О Боже, нет!» — подумал Йоранд. Теперь он не мог помочь Бренне. Тяжелая одежда тащила нормандца вниз, и он был почти готов уступить этой силе.
— Иди ко мне, — насмехался Колгрим. — Я люблю смотреть, как меня умоляют о жизни. А пока ты стоишь на коленях, то можешь оказать мне услугу.
Капитан с оглушительным звуком рассмеялся. Придерживая подол туники, Бренна встала.
— Да, я понимаю вас, — сказала она.
Очень медленно Бренна пошла к Колгриму. Она остановилась перед капитаном, разоружая его жалкой улыбкой. Тут Йоранд заметил, как внизу, где Бренна придерживала тунику, что-то блеснуло.
Теперь Йоранд понял, зачем она становилась на колени и подбирала край туники. Она искала кинжал. Найдя обломок кинжала, скрыла его подолом туники, а заодно и использовала ткань, чтобы не порезать руки.
— Идите к черту! — воскликнула Бренна, вонзая лезвие в грудь Колгрима и тут же отпрыгивая назад.
От неожиданного удара Колгрим задохнулся. Он хотел сделать шаг к Бренне, но потерял равновесие и упал и воду.
С боевым кличем Йоранд вплавь бросился к Колгриму. Он хотел удостовериться, что Колгриму наступит конец. Мужчины схватились и вместе ушли под воду. В чернильной тьме не было видно даже лиц, но Колгрим пытался выплыть. И Йоранд это чувствовал. Он нащупал обломок кинжала и загнал его поглубже в грудь капитана.
Взрыв пузырей показал Йоранду, что Колгрим выдохнул воздух. Однако капитан все еще держал Йоранда. Тот загнал обломок еще глубже, и тело Колгрима обмякло.
Йоранд не стал удерживать уже мертвое тело. Теперь Йоранд висел в кромешной тьме и не знал, где спасительный воздух и свет, а где морское дно. Надеясь, что всплывет сам, он избавился от тяжелых ботинок. Но все было тщетно.
Заметив, как уголки его рта покидают пузырьки, Йоранд решил следовать за ними. Когда воздух закончился, легкие сжались и желание вдохнуть стало невыносимо сильным. Вдруг Йоранд увидел свет. Чувствуя прилив сил, он сделал несколько мощных гребков. Боль в простреленной руке начинала спадать, и к нему пришло удивительное спокойствие.
Последней его мыслью стало то, что смерть, в конце концов, не столь уж и страшна.
Глава 36
Мойра нервно мерила шагами маленькую комнату. Бренна сидела неподвижно, наблюдая, как отец Армог опускает пальцы в благовонное масло и рисует елеем крест на лбу Йоранда. Положив свою тонкую руку на плечо Бренны, он тихо произнес:
— Ваш муж только что принял соборование, дитя мое. Утешьтесь.
— И ничего больше нельзя сделать?
— Вы можете единственное, — осеняя Бренну крестным знамением, сказал Армог, — передать его в руки Божьи.
Священник закрыл за собой дверь, оставляя Бренну нести тихую бессменную вахту у тела мужа.
К тому времени как сражение между нормандцами и переодетыми в дев ирландскими воинами подошло к концу, Бренна увидела тело мужа, плавающее в залитых лунным светом волнах рядом с судном. Оставшиеся воины сумели извлечь Йоранда из воды и стали ударять по спине, пытаясь освободить его легкие от воды. Бренна чувствовала, как в его груди нитевидно бьется сердце. Его грудь вздымалась и опускалась в такт дыханию, но открытые глаза по-прежнему смотрели невидящим взглядом. По приказу Мойры остальных нормандцев скинули в море, а Йоранда завернули в плащ и перенесли в монастырь на острове Святого Патрика.
Когда Армог окончательно вытащил остатки стрелы из руки Йоранда, тот не дернул ни одним мускулом.
Взяв руку Йоранда, Бренна сжала ее между своими руками, чувствуя холод меж ними. Она нащупала тонкий шрам на его ладони — символ их брака, о котором Йоранд хотел помнить всю жизнь. Бренна поцеловала этот шрам.
Когда отец Армог поднимал закрытые веки Йоранда, Бренна видела нездоровую синюшность под ними. Кожа Йоранда была бледной, как воск, а на виске чуть вздулся синяк. Лишь небольшое движение груди показывало Бренне, что муж был еще жив.
— Что-то похожее мы наблюдали, когда нашли его на берегу, — сказала Мойра, кладя руку на плечо сестры — Даже теперь я думаю, что этот нормандец самый красивый из всех мужчин, которых я когда-либо видела.
— Да, — сказала Бренна, не отводя пристального взгляда от неподвижного лица Йоранда. — Слишком поздно я поняла, что в его груди бьется доброе сердце, столь же прекрасное, как и его лицо.
Мойра подтянула к себе трехногий табурет и села рядом с Бренной.
— Если бы это оживило Йоранда, я положила бы на его место моего мужа. Клянусь небесами.
— Мойра, ты не должна говорить так, — строго ответила Бренна. — Хотя мне еще раньше не понравилась идея Фергуса послать нас на остров Святого Патрика, несмотря на предупреждение. Я даже подозревала, что у тебя с ним нелады. Он действительно плохо обращался с тобой?
Мойра грустно улыбнулась:
— Если Фергус из Улада и получит когда-нибудь наследника, это будет либо смертный грех на мою душу, либо чудо непорочного зачатия. Я замужем уже несколько месяцев, но, знаешь ли, я все еще девушка. Этот Фергус… Я даже не знаю, как назвать его.
Мойра встала и снова принялась кружить по комнате, подобно рыси в клетке.
— Он избегает меня в постели, словно я беззубая старая карга. Однако поговаривают, что он забавляется с детьми.
Бренна начинала понемногу проникаться печалью своей сестры.
— Оставь его. Тебя за это никто не обвинит. Вернись домой в Донегол со… — Бренна осеклась, чуть не сказав: «со мной и Йорандом». С чувством глухой боли она поняла, что похоронит мужа на этом крошечном острове Святого Патрика. — Однако в присутствии отца я никогда не слышала ничего подобного о Фергусе.
— Я не хочу, чтобы король знал. Зачем разрывать брак, который является гарантией мира между двумя кланами, — сказала Мойра, гордо выпрямляя спину и пряча слезы. — Ирландцы больше воюют друг с другом, чем с нормандцами, прогоняя их с острова. Я не хочу стать причиной новой войны. Зачем нам сироты и вдовы? А так я могу защитить свой народ. Во мне люди должны видеть королеву клана Улад.
Бренна наклонилась к сестре, обняла ее и вдруг поняла, что за те несколько месяцев, что они не виделись, Мойра изменилась. Это была уже не та легкомысленная девушка с романтическими представлениями о нежной любви. Теперь сестра была похожа на грустную молодую женщину с разбитым сердцем. Однако дух Мойры по-прежнему был крепок. Мойра действительно познала, что значит быть королевой.
— Я горжусь тобой, сестра, — произнесла Бренна.
— О, Бренна, я не должна обременять тебя еще и своим горем, — ответила Мойра. — Я пойду, но ты помни, что я всегда рядом, когда тебе будет нужно.
— Я не знаю, что делать, — сказала Бренна, опускаясь на край постели, на которой лежал Йоранд. — Я столько молилась за него.
— Тогда не молись, — сказала Мойра уже у двери. — Только будь рядом, чтобы Йоранд слышал тебя, твой голос. Может быть, тогда его дух возвратится в тело.
Мойра ушла, затворив тяжелую дубовую дверь.
«Чтобы Йоранд слышал твой голос», — повторила про себя Бренна. Но что она могла сказать человеку, дух которого, возможно, уже покинул этот мир?
Сидя не двигаясь на краю постели, она почувствовала в животе легкое колебание. Изменения, которые бывали у нее раз в месяц, задерживались вот уже несколько раз. Бренна заметила это, но приписывала трудностям путешествия, которые нарушали естественные ритмы ее тела. Она боялась и подумать о другой возможности. Боялась, что это не сбудется.
— Муж мой, — начала она тихо. — У меня, кажется, есть новость. Даже если ты покинешь меня, знай, что во мне осталась твоя частичка. В моем животе растет твой ребенок, Йоранд, и…
Бренна на мгновение замолчала, подумав о том, как это должно быть ужасно, что Йоранд умрет, так и не увидев плода их любви.
— Я благодарю тебя за эту радость.
