Я вам покажу!

дома, кошки грязнят окна, я безумно одинока и всеми брошена, мне так хочется, чтобы ты был рядом. Можешь даже не разговаривать со мной. Я не люблю спать одна, и мой душевный настрой полностью зависит от тебя. Только и думаю, когда же мы увидимся, а Тося совсем не хочет ехать, наверное, и я не сделаю визу – не могу дозвониться в посольство. У меня нет машины, потому что в «опеле» полетела коробка передач, я такая бедная и несчастная. Стоит холод, из всехмесяцев я больше всего не люблю ноябрь. Я ненавижу тебя, потому что ты уехал, вместо того чтобы не уезжать и любить меня больше жизни, как это делаю я. Боюсь, что ты познакомишься с какой-нибудь негритянкой или мулаткой, потому что обо этом мечтают все мужики, хотя некоторые упорно это скрывают, влюбишься в нее и будешь сравнивать ее со мной, а сравнение, к сожалению, будет не в мою пользу. Ты уже никогда не вернешься, потому что пелена спадет у тебя с глаз, ты прозреешь, увидишь меня такой, какая я на самом деле, и придет конец моей счастливой любви. Я люблю тебя больше жизни и тоскую по тебе сильней всех на свете…

Alt – D. Удалить.

Дорогой Адасик!

Я рада, что тебе хорошо в этих Штатах. Борис ходит грустный с тех пор, как ты уехал, я бы, пожалуй, последовала его примеру, но, увы, приходится подтянуться и часами стоять навытяжку, когда я обзваниваю разные инстанции. Отец обещал как-нибудь помочь через своих знакомых, но боюсь, что уже слишком поздно. У меня масса дел, в понедельник приедет Петрусь и будет у нас жить, у меня отмирают нервные клетки от ужаса. С малолетним мужичком столько же хлопот, сколько и с совершеннолетним ? Бреется ли он уже? Как жаль, что тебя нет, потому что мне никогда не приходилось иметь дело, к тому же на такой продолжительный срок, с несамостоятельным юнцом, не считая, конечно, того, Йолиного.

На работе ничего хорошего, но не буду забивать тебе этим голову. Боюсь, что ближайшие две недели заберут у меня много сил и здоровья. Надеюсь, ты закрываешь глаза, когда видишь какую- нибудь красивую женщину, которая молода и умна. Крепко целую тебя, скучаю.

Юдита.

Уже лучше. Намного лучше. Не следует слишком показывать мужчине, что ты не можешь без него жить. Это самое глупое, что может сделать женщина. Второе письмо – хорошее, взвешенное, в меру длинное, но не чересчур. Я рассказала, что у нас происходит, не перегружая Адася ненужными подробностями, вполне- вполне. Можно отправить.

Разумеется, нельзя, потому что нет выхода в Интернет. По-моему, во всем мире на это требуется несколько секунд. Но мир слишком далек и от моей деревни, и от моего Телекомма SA, который не заинтересован, как обычно, в выходе на связь. Попробую вечером.

ВЕЧЕРОК С КРОШКОЙ

– Здесь включается освещение, здесь открывается капот, я залил зимнюю тормозную жидкость – на две недели тебе вполне должно хватить, – а здесь противотуманные фары. Вот номер автосервиса, если вдруг что-нибудь забарахлит, вот страховка, вот техпаспорт. Пусть все будет в одном месте. Вот телефон к стоматологу, если у Петрека заболят зубы, вот телефон школы, вот домашний его классного руководителя, вот родителей Арека, он с ним дружит. Вот телефон клуба, по вторникам и пятницам – тренировки, но предварительно надо позвонить, их иногда отменяют. Петрусю нельзя арахис, у него аллергия, поэтому проследи, чтобы не ел. Он капризничает, когда ему дают зеленый лук и укроп, поэтому не заставляй. Ненавидит шпинат, так что не уговаривай его. В случае чего закажи пиццу, за две недели от голода не умрет… – Гжесик склонился над багажником своей красивой новенькой машины и стал вынимать сумки Петрека. – Мы позвоним сразу же, как только долетим. Не разрешай ему долго засиживаться за компьютером. И пусть не смотрит телевизор после восьми, разве что в пятницу. Он должен прочитать в «Пустыне и в джунглях» [21], у тебя есть? Он, кажется, не взял с собой. Лучше, чтобы ты сама вела машину в аэропорт, я сяду впереди и буду тебя инструктировать, у тебя же есть права, да? Машина как машина, они все одинаковые.

Я спрятала документы и листки с телефонами, Петрусь, забросив сумку за спину, направился к дому. Я – за ним.

– Привет, Гжесик! – окликнул приятеля из-за забора Кшись.

– Привет, – ответил Гжесик и подошел к забору. Вечно не хватает времени, чтобы поболтать с корешем.

Я влетела в дом, кошки бросились врассыпную, открыла дверь в спальню.

– Петрусь, это будет твоя комната, твой письменный стол, я освободила для тебя три полки в платяном шкафу. Красные большие полотенца – твои. В ванной полочка с правой стороны будет твоя, о'кей?

– Будь спок, тетя, – кивнул малолетка и повернулся ко мне спиной. – Можно мне немного поиграть на компьютере?

Компьютер. Ну что ж. Можно.

– Заинька, поцелуй маму! – послышался голос Агнешки.

– Расслабься, – откликнулся малолетка. Вот уж воистину: сын достоин отца.

Он вышел к матери без куртки. Агнешка поцеловала сына, сын вытер лицо рукавом, в руках уже были какие-то диски.

– Так можно, тетя?

– Можно, дорогой. Никому не открывай дверь, я вернусь через час.

– Будь спок, тетя, – ответил Петрусь и исчез в доме, а я с замирающим сердцем села за руль красивого, с иголочки автомобиля.

Так начался совершенно новый этап в моей жизни.

Во вторник я выползла из постели в половине седьмого и попыталась разбудить Петруся. Не люблю спать на диване в гостиной – он такой неудобный.

– Вставай, уже половина седьмого, – сказала я как можно мягче.

– Встаю, – ответил Петрусь, а я подумала, что не так уж все плохо. Тосю вообще невозможно было поднять, иногда мне приходилось обливать ее холодной водой.