К АрагвеВозвращен я вновь на брега твои.Как во сне звучит плеск родной струи.Но не внятен мне твой приветный шум —Не разгонит он одиноких дум.Зелен берег твой. Под крутым холмомСпит любовь моя. Спит могильным сном.И в лучах зари, и в лучах луныБледен лик ее и уста бледны.Ни слеза моя, ни твоя волнаНе прервут ее неживого сна.О река моя! Что журчишь, зачем?Пощади меня. Я и глух и нем.
Между 1837 и 1839
Перевод В.Успенского
* * *Как светило, встающее из-за склона восточного,Вдруг разгонит сиянием мрак тумана полночногоИ украсит вселенную разноцветной одеждою,Так и сердцу бесплодному юность светит надеждою.Пусть светило закатится, канет в бездну подводную,Пусть природа оденется в ризу ночи холодную, —Утром небо засветится, солнце встанет над тучами,Отогреет вселенную поцелуями жгучими.За надеждою взорами, как за солнцем, я следую.Зная, утро воротится; завтра с милой беседую,Завтра сердцу усталому радость тайная встретится,Истомленное бурями новым светом засветится.Я к тебе иду,Мозг в огне, в бреду.Ты его гнетешь,А как речь начнешь —Мысль твоя чиста.На мои ж устаНалегла печать,Но легко молчать.Тает в сердце следПрежних черных лет,Властью нежных словСнят с него покров.Так в засуху лесЖдет росы с небес.Так и странник ждет, Что звезда взойдетНад речной косой.Сердцу будь росой,Бремя облегчи,Будь звездой в ночи!
1840–1849
Перевод В.Успенского
СоловейВ тишине, недоступная взглядам,Роза нежно цвела близ ручья,И, сокрытая зеленью, рядомВечным смехом звенела струя.День лишь новый вдали занимался,Ворон с карканьем к розе спускался,А вблизи средь безлистых ветвейТихо бедный стонал соловей,И оплакивал розы позор он,И смотрел, как терзал ее ворон.Злой властитель, исполненный гнева,На несчастного каркал певца:«Как несносны мне эти напевы!Слух столь нежный возлюбленной девыКак ты смеешь терзать без конца?»Но опять и опять соловейПел о страсти погибшей своей.Что поведаю? Ворон тот смелый,Чья душа не белее, чем тело,Скоро страсти наскучил усладой:Розу с карканьем стиснул в когтях,Растерзал и умчался из сада.
