Взрыв гранаты не мог бы потрясти Дженнифер и Брайена сильнее, чем сообщение Сары.
— Ты что?.. Да ты, наверное,
Сара пожала плечами.
— Ну во всяком случае, именно это она мне заявила. — Но… Но может, это ошибка. Джулия и Эдгар…
— …как утверждает миссис Кэтчем, удочерили меня. Есть документы. Вчера вечером, вернувшись из Хьюстона, я навестила маму. — Не глядя ни на Дженнифер, ни на Брайена, Сара механически поправила настольную лампу, передвинула карандашницу. Уголки губ напряглись, но она продолжила: — Мама призналась, — мрачно пробормотала Сара.
— Боже мой! — удивленно прошептал Брайен, опускаясь на стул возле стола Сары.
— О Сара! — Джен шлепнулась на соседний стул и глазами, круглыми, как блюдца, уставилась на подругу. Всегда быстрая и острая на язык, она впервые не нашлась, что сказать.
Но через несколько секунд они пришли в себя и забросали Сару вопросами.
Друзья слушали, не веря своим ушам, когда она выкладывала им подробности встречи. Они поддерживали ее, сочувствовали, оба, казалось, разделяли ее гнев, но, когда она им сказала, что не собирается принимать предложение Эвелин, отреагировали совершенно неожиданно для нее.
— Ты что, рехнулась? — завопила Дженнифер, взмыв со стула и встав перед Сарой подбоченясь. При росте в пять футов и весе девяносто семь фунтов, с янтарными глазами, сыплющими искры, она походила на бойцовского терьера, готового напасть. — Тебе предлагают целое состояние на серебряном подносе плюс должность в компании, а ты нос воротишь? Ну ты даешь, Сара, а я считала тебя умной деловой женщиной!
Сара вздернула подбородок.
— Ее совесть заела.
— Ну и что? А кому до этого дело? Нет закона, который обязывал бы тебя простить ее, принимая этот подарок.
— Дорогая, Джен права. Ты просто злишься, и это понятно, но, ради Бога, не позволяй гордости встать на твоем пути. Акции и место в правлении такой компании, как «Эв косметикс», слишком лакомый кусочек, чтобы отказываться от него.
— Точно. И потом, если ты примешь ее предложение, будешь работать с тем шикарным сексапильным мужиком, который так искусно соблазнял тебя вчера поехать в Техас.
При этих словах Брайен нахмурился. Сара изобразила, будто пропустила слова Дженнифер мимо ушей. Их полудетский брак — следствие подростковой любви — закончился много лет назад. Брайен встречался с другими женщинами, и, конечно, никаких романтических чувств у него к ней не осталось. Из-за перегруженности работой любовная жизнь Сары шла как попало, но после развода с ним она не вела монашеского образа жизни. По крайней мере одна связь была достаточно серьезной, и Сара даже подумывала о браке — правда, подобная мысль занимала ее недолго, но факт остается фактом. Брайена никогда не тревожили мужчины в жизни Сары, но почему-то при упоминании о Рурке Фэллоне он ощетинился.
Сара нахмурилась, от брошенного вскользь замечания Дженнифер по спине пробежали мурашки, а сердце екнуло. Конечно, это ненормально, но надо признаться, несмотря на суматоху прошедшего дня, она думала о нем, и ее тянуло к нему.
То, что этот мужчина так сильно привлекал ее, раздражало Сару. Господи! Он же помощник Эвелин Кэтчем!
И потом, он совершенно ясно давал понять, она его абсолютно не интересует. Он приехал за ней только по приказу Эвелин, именно поэтому держался вежливо и предупредительно. Иногда, правда, пускал в ход свое очарование, но, похоже, это его обычная манера — соблазнять и добиваться успеха. С другой стороны, за вывеской профессиональной безупречности, вежливыми улыбками, дипломатическими жестами ощущалась неподдельная чувственность. Сара ни секунды не сомневалась, что женщины падают от одного взгляда Рурка Фэллона.
Но было еще кое-что: Рурку Фэллону, похоже, вообще не нравилась эта ситуация, не нравилось, что она, Сара, возникла в жизни Эвелин Кэтчем.
Глава 8
Рурк делал вид, что не замечает, как в сотый раз за последний час Эвелин смотрит на часы на каминной полке.
Десятый день двигался к середине. От Сары ни звука.
— Кажется, у нас появились проблемы с распространением продукции на юге Италии.
Эвелин так глубоко погрузилась в свои мысли, что смысл слов Рурка дошел до нее через несколько секунд. Она вздрогнула, посмотрела на него, и он увидел, с каким трудом она возвращается к реальности.
— Да. Я знаю. Мне уже сообщили, что за последний месяц звонило не меньше дюжины рассерженных уличных торговцев. Выясни, Рурк, в чем дело.
— Я займусь. — И Рурк записал в блокноте. — Что-нибудь еще?
Эвелин больше ничего не сказала, лишь снова посмотрела на часы. Да, она была слишком уверена, что Сара приедет.
— Почему тебе просто не выбросить это из головы, Эвелин? Судя по всему, она не появится, — тихо проговорил Рурк.
Ее взгляд переметнулся от часов на него. Она взяла папку из стопки, лежавшей на углу стола.
— Может, она поехала прямо в офис, хотя в прошлый раз мы встречались здесь. Но вполне естественно предположить, что днем я на работе.
— Если бы она там появилась, Элис позвонила бы.
Рурк усмехнулся про себя — и в голосе Элис звучала бы обида, как всегда, при упоминании имени Сары. Но она бы точно позвонила. На Элис можно положиться — что бы ни случилось, она выполнит все указания.
Десять дней назад Элис было строго-настрого приказано немедленно связаться с Рурком или миссис Кэтчем, едва мисс Сара Андерсон появится в офисе корпорации «Эв косметикс».
Подобное требование возбудило любопытство и задело самолюбие энергичной женщины. Элис была доверенной секретаршей Эвелин больше двадцати лет и чувствовала — что-то происходит, но, не зная, что именно, воспринимала тайну как личное оскорбление.
Эвелин рассказала секретарше правду о своем здоровье. У миссис Кэтчем не было выхода — из-за постоянных осмотров, сеансов химиотерапии она часто отлучалась из офиса.
Элис ужасно расстроилась. Рурк знал о ее безмерной преданности Эвелин, но слезы, которыми разразилась секретарша, его удивили. И хотя Элис была лет на десять моложе Эвелин, любой, увидевший ее в тот момент, решил бы, что перед ним убитая горем мать, над которой нависла угроза потерять любимое дитя. Ему пришлось немало потрудиться, приводя Элис в чувство.
Но с того момента секретарша защищала Эвелин и ее тайну с яростным усердием. Итак, о болезни Эвелин знали только трое; в компании и за ее стенами никто понятия не имел, что дважды в неделю Эвелин отправляется в клинику — по вечерам или, как сегодня, утром. Для особенно настойчивых, старавшихся допытаться, где Эвелин, секретарша неизменно находила правдоподобный ответ.
После химиотерапии Эвелин часто испытывала слабость и, как подозревал Рурк, тошноту, поэтому после сеансов она не возвращалась в офис. Но, как истинный трудоголик, в такие дни Эвелин вызывала Рурка для работы на дом.
— Время еще есть, — упрямствовала Эвелин, — Сара появится. Я так и думала, что она будет тянуть до последней минуты. На ее месте я поступила бы точно так.
— Возможно. Но на твоем месте я бы не слишком надеялся.
