Фэллон?
— Мисс Андерсон, я вас совсем не знаю. Но думаю, можно отбросить формальности, для вас я — Рурк.
Сара хотела бы сохранить дистанцию, этот мужчина так странно действует на нее, но не могла отказать ему.
— Хорошо, Рурк. У меня такое ощущение, что ты обижен на меня. И возможно, справедливо.
— В каком смысле?
— Ну… ты в компании человек номер два. И конечно, рассчитывал, что придет время и ты заменишь Эвелин. Вдруг из ниоткуда появляюсь я и… — Не договорив, Сара пожала плечами.
Несколько секунд Рурк молчал, изучающе разглядывая Сару. Потом медленно улыбнулся.
— Если это тебя волнует, забудь. У меня нет никаких юридических прав, Сара. Чтобы стать президентом, надо быть членом правления, а для этого иметь акции. Но «Эв косметикс» — закрытая корпорация. Только члены семьи могут владеть акциями. Поэтому не волнуйся, ты не расстроила мои планы, Сара.
— Хорошо. Это облегает дело. Откровенно говоря, мне бы очень не хотелось враждовать с кем- то.
Он закинул голову и расхохотался грубо, по-мужски, недобрым смехом. Сара насторожилась от дурных предчувствий.
— О, враждовать придется. Еще как! Можешь не сомневаться!
— В каком смысле?
— Да в том смысле… — Он оттолкнулся от рояля и широкими шагами подошел к ней, в глазах его плясали веселые искорки. — Ты еще не встречалась с семейством Кэтчемов.
Глава 10
Пол Кэтчем с силой нажал на тормоз «кадиллака».
— Сукин сын!
Из-под колес вылетел фонтанчик гравия, следом за ним — поток отборной брани. Машина остановилась перед домом на ранчо. Пол выскочил из нее, хлопнул дверцей с такой силой, что, пока поднимался по ступенькам веранды, машина качалась.
А потом с такой же силой распахнул створки двойных дубовых дверей с овальными стеклами в каждой половинке — угрожающее дребезжание стекол разнеслось по всему дому.
— Что за… — в библиотеке, расположенной справа от прихожей, раздался испуганный возглас и зажужжал электрический мотор. — Пол, это ты?
Не обращая внимания на оклик отца, Пол протопал по широкому коридору в узкую длинную комнату в задней части дома и кинулся к бару.
— Эй, парень, ты меня слышишь? Что за черт, почему такой шум?
— О дьявол! — пробормотал Пол.
Электрический гул приближался. Пол быстро проглотил большую порцию виски и повернулся в тот момент, когда Уилл Кэтчем въезжал в комнату в инвалидном кресле.
Доехав до середины, старик остановился. Инсульт, который ему пришлось пережить в прошлом году, имел ужасные последствия. Он настолько усох и похудел, что казалось, кожа висит на крупнокостном скелете. Левая половина лица так опала, что его речь можно было понять с трудом. Невероятно, всего год назад это был крепкий шумный мужчина семидесяти лет, выглядевший на шестьдесят. Сейчас он казался старше на десять лет. Однако в проницательных серых глазах не было ни слабости, ни старости. Они пронзали Пола, как лазер.
— Ну?
Пол нахмурился и еще отпил. Потом хрипло выдохнул, вытер рот ладонью.
— Что — ну?
— Слушай, парень, ты мне не дерзи. Я, может, и полупарализован, но могу выпороть как следует. А теперь я хочу знать, что случилось.
— Что случилось? — невесело расхохотался Пол, взмахнув рукой, от чего виски плеснулось на ковер, но он не обратил внимания. — У меня был чертовски проклятый день. Вот что случилось! Бизнес — дерьмо. Моя жизнь — дерьмо. Весь этот проклятый мир — дерьмо. Так что выбирай что хочешь.
— Бизнес? — проворчал Уилл, сосредоточившись только на этом слове из всей тирады, поскольку лишь оно имело для него значение. Кустистые брови соединились и нависли над глазами, он подался вперед в своем инвалидном кресле. — Что-нибудь не так в компании? Почему, черт побери, ты не можешь сказать прямо? Скважина в Холлистер-филд? Да?
Пол бросил на отца быстрый взгляд и стиснул челюсти.
— Да, — пробормотал он. Пол отвел взгляд и потер затылок. Но сам он думал о телефонном звонке, раздавшемся чуть раньше, и почувствовал, как его замутило. По сравнению с этим проблема со скважиной — чепуха, но для отговорки годилась. — В четырнадцатой скважине слишком высокий уровень воды, очень скоро мы начнем качать соленую воду вместо нефти.
— Гм. Это плохо. Партнеры по месторождению хотят углубить скважину и скорее начать добычу.
— Они уже начали. Мне сегодня позвонили из Смитсона и сообщили, что нам дают шестьдесят дней для окончательного решения. Мы включаемся или нет?
— А у нас есть деньги пробурить нашу долю?
— Нет. Отец, ты же знаешь, как у нас идут дела в последние десять — двенадцать лет. Еле-еле концы с концами сводим. Мы держимся на волоске.
— А как насчет дивидендов «Эв» по акциям, которые Джо оставил для нашей нефтяной компании? Хоть какие-то деньги…
— О, про это забудь. С тех пор как уменьшилась добыча нефти, мы едва закрываем платежную ведомость.
Нахмурившись, старик глубоко задумался.
Пол допил виски и налил еще. Он крутил рюмку с янтарной жидкостью, не отрывая от нее глаз. Мысли вернулись к телефонному звонку и к скрытым угрозам Бруно Скаглиале. Он должен добыть деньги как можно скорее. По крайней мере столько, чтобы букмекер отстал хотя бы на время. Долго его не сдержать. Но где взять столько? И как, черт побери?
— Если бы мы держали контрольный пакет акций «Эв», не было бы никаких проблем.
Жалоба, высказанная ворчливым голосом, вклинилась в размышления Пола, он стиснул зубы. Черт бы побрал старого дурака. Если он к чему-то прицепится, то как собака к кости, — ни за что не отпустит. Пол бросил на отца раздраженный взгляд и хмыкнул:
— Ну да, конечно, размечтался.
— К черту! — заорал Уилл, стукнув здоровым кулаком по ручке кресла. — Эта компания начиналась на деньги Кэтчемов! И кто-то из Кэтчемов должен ею руководить.
— Да, держи карман шире, Эвелин не знаешь?
Жалоба, повторенная бесконечное число раз, казалась Полу рефреном, еще бы — он слышит ее всю жизнь. Внешне Уилл сохранял дружеские отношения с невесткой, но сам-то считал, что Эвелин Делакорт — ничто, обыкновенная дешевка, ценящая в мужчинах только богатство, что она вышла замуж за его брата из-за денег. Пол соглашался с отцом. А почему бы еще красивой двадцатичетырехлетней женщине выйти за мужчину на двадцать два года старше?
С самого начала Уилл не одобрял этот союз. Еще больше он противился поддержке Джо, когда тот стал помогать жене в становлении «Эв косметикс». Уилл считал — место женщины на кухне и в спальне, а не в комнате, где заседает правление. Явные успехи Эвелин злили его ужасно.
Пол разделял мнение отца, но сейчас его одолевали другие мысли. Нетерпеливо вздохнув, он отвернулся и беспокойно зашагал по комнате.
За сто тридцать с лишним лет каждое из поколений Кэтчемов что-то переделывало, добавляло,
