– Когда он придет?
– Обещал в течение часа, полковник.
– Прекрасно. Благодарю тебя, Бен. Если тебе надоест работать здесь, для тебя всегда найдется местечко в Камерон-холле.
– Помилуйте, полковник Камерон, вы же знаете, мне никуда нельзя уехать. Я собственность мистера Ланта.
– Уже нет – в соответствии с манифестом Линкольна, – отозвался Дэниел.
Бен пожал плечами.
– Но мистеру Линкольну и северянам сначала надо победить в этой войне. К тому же у вас в Камерон- холле, должно быть, есть собственный слуга.
– Я больше не владею слугами, Бен.
Негр с любопытством взглянул на него.
Дэниел похлопал его по плечу.
– В очень странном мире мы живем, а, Бен?
– Ваша правда, полковник. И с каждой минутой он делается все непонятнее.
Келли довольно долго нежилась в ванне, но когда вода остыла, у нее вдруг засосало под ложечкой. Ничего, ее здесь накормят! В этом доме водились такие удивительные вещи, как кровати и ванны, а также пища – только прикажи!
Что ж, пора выходить.
Она открыла глаза и чуть не вскрикнула от неожиданности.
Оказывается, она здесь не одна!
Небрежно держа в руках большую красивую коробку, за ней наблюдал Дэниел. Глаза его горели каким- то странным блеском. И стоял он распрямив плечи, с самым небрежным, вернее, дерзким видом.
Она с трудом перевела дыхание и подозрительно прищурилась:
– Что ты здесь делаешь?
– Как грубо!
– Убирайся!
– Вряд ли получится. Это и моя комната тоже.
– Твоя комната?!
– Ты ведь не возражала, чтобы тебя называли миссис Камерон. Вот нас и поместили вместе… любовь моя!
– Не называй меня так!
– Почему?
– Какое лицемерие!
– Что ты, я просто практикуюсь.
– Это еще зачем?
Он вытащил карманные часы.
– Примерно через двадцать минут сюда придет священник из епископальной церкви. Мне нужно принять ванну, Келли.
Так что освободи ее, будь любезна.
– О чем ты? – Келли так и вцепилась в край ванны.
– Он придет, чтобы обвенчать нас.
Она еще крепче вцепилась в край ванны. Что он говорит?
Дэниел, должно быть, шутит.
Сердце у нее гулко забилось. Конечно, ей хотелось выйти за него замуж. Такая надежда никогда не покидала ее, просто она не могла и вообразить, что он на ней женится, особенно после того как она сдала его Эрику Дабни, – даже ради Джарда.
От обиды у нее вдруг перехватило дыхание. Она хотела бы выйти за него замуж, потому что любила его. А надо бы перестать его любить, пусть бы ее возмущение перешло в ненависть, а ненависть убила бы любовь.
Но ей это сделать не удалось. «Что же в таком случае ты хочешь?» – спросила она себя. Ответ был прост: она хотела, чтобы он ее любил.
Закусив губу, Келли посмотрела на коробку у него в руках, потом перевела взгляд на купальное полотенце, которое ей принесли.
– Нет!
– Что?
