– Люблю, – сказала Келли и добавила, пожав плечами:
– Я люблю его. Именно поэтому я и сделала то, что сделала. – Она постаралась объяснить все, что произошло, подробно останавливаясь на деталях. – Они грозились убить его, Кирнан.
Кирнан подвинулась к ней поближе и крепко обняла.
– О, Келли! Почему ты все это не объяснила Дэниелу?
– Я пыталась, но думаю, он мне не верит. Или вообще не может мне верить. А может, во всем виновата война, которая превращает нас во врагов.
– А может, ему просто следовало бы надавать пощечин, – решительно заявила Кирнан.
– Уже пробовала, – призналась Келли, печально улыбнувшись.
– Думаю, мне следовало бы вмешаться… – начала Кирнан.
– Нет, – сказала Келли. – Разве ты не видишь, Кирнан? Ему надо снова поверить мне, или ничего хорошего уже никогда не получится. Судьба сыграла со мной злую шутку. Как только мы отправились в Виргинию, тот же янки, который захватил его в плен, снова погнался за нами. Он теперь подполковник Дабни – получил повышение за поимку Дэниела. Дабни погнался за нами, потому что кто-то из Вайсов, моих друзей, сказал ему, куда я уехала. На самом деле они лишь беспокоились о моей судьбе и о ребенке, я уверена.
– Понятно, – кивнула Кирнан.
– Но главное, конечно, не в этом.
– А в чем же?
– Я янки, – сказала Келли. – О, Кирнан, я знаю, как ты любишь свой Юг! Но я верю в Союз и в то, что, только объединившись, мы сможем стать великой нацией…
– Подожди, – прервала ее Кирнан. – Не забывай, что мой муж – врач янки, Келли! Я видела опустошенную землю Виргинии, видела, как умирают люди, помогала при ампутациях.
И не хочу видеть, как сожгут мой дом или дом моего отца.
Больше всего я хочу, чтобы война закончилась.
Келли улыбнулась и горячо обняла Кирнан:
– И я тоже!
Кирнан внимательно посмотрела на нее:
– Знаешь, а Дэниел действительно тебя любит.
– Когда-то и мне так казалось. А теперь, я думаю, он меня ненавидит.
– Не может быть. Я знаю Дэниела всю жизнь и еще никогда не видела его таким растерянным. Разве ты не понимаешь, Келли, что, если бы ты была ему безразлична, он был бы более учтивым?
Келли вспомнила о прекрасном белом платье с красными досточками, оставленном в изножье кровати.
«Давай притворимся…»
– Но я даже не могу сказать ему о своей любви, потому что он мне не доверяет. И изо всех сил стараюсь держаться от него подальше, потому что если я поддамся, то потеряю себя, ..
– Ты права! Никогда нельзя поддаваться мужчинам из семьи Камеронов, – кивнула Кирнан. – Однако всегда можно найти пути к примирению.
– Возможно, – сказала Келли.
– Время покажет.
– И война кончится!
Но война все не кончалась.
В рождественское утро все женщины Камерон, несмотря на холод, вышли на крыльцо. Глядя на дорогу, ведущую к дому, они молили Бога, чтобы вернулись те, кто им дорог.
Но в тот день ни один солдат не пришел домой на побывку.
Келли молилась за Дэниела и Джесса и своих братьев, воевавших где-то далеко-далеко. Она написала им несколько писем, но ответа пока не получила. Может быть, они не знали, где она?
Ей оставалось лишь молиться.
В начале февраля Кирнан получила письмо от некой патронессы с просьбой приехать в Ричмонд и помочь в военном госпитале. Она прочла письмо Келли:
«Я знаю, дорогая, что некоторые из наших ричмондских леди стали косо смотреть на вас, узнав, что вы вышли замуж за того Камерона, который отвернулся от своих людей, но я знаю, что вы сильны духом и, самое главное, преданы нашему Делу. Умоляю вас не обращать внимания на их колкости и приехать сюда, чтобы оказать нам помощь. Госпиталю не хватает медикаментов и перевязочных средств, но наши храбрые воины нуждаются также и в том, чтобы кто-то поддержал их боевой дух. От одного молодого человека, которому спас жизнь ваш муж (это офицер, который был тяжело ранен, попал в плен, а потом был обменен), я узнала, что вы отличная медсестра, поскольку приобрели опыт, пока работали рука об руку с мужем. Прошу вас, приезжайте. Но будьте очень осторожны. Янки только и думают, как бы захватить дорогую всем виргинцам столицу!»
– Как ты намерена поступить? – спросила Келли.
– Я, конечно, поеду.
