Вряд ли Келли была счастлива – когда приходится жить среди боли и страданий, это едва ли можно назвать счастьем, – но она чувствовала себя нужной.
Время от времени Келли появлялась у Варины Дэвис. Перед приемом Кирнан, правда, заметила, что ее не очень жалуют в этом обществе, поскольку она вышла замуж за Джесса, и Келли очень удивилась, что ее принимают здесь лучше, чем преданную конфедератку Кирнан.
– Просто мы живем в мире, которым правят мужчины, – пояснила Кирнан. – Нас оценивают по заслугам наших мужей. – Она усмехнулась. – Ты, например, поэтому считаешься здесь чуть ли не национальным героем.
– Вряд ли Дэниел согласился бы с этим.
– И тем не менее тебе следует воспользоваться преимуществами этого положения, договорились?
Что бы ни судачили о Кирнан остальные женщины, Варина по-прежнему была на высоте и вела себя, как и подобает хозяйке дома.
Миссис Дэвис к концу весны ждала появления еще одного ребенка, и, несмотря на то что заботы и тревоги проложили морщинки на ее прекрасном лице, казалось, стала еще красивее.
– Вы, несмотря ни на что, выглядите счастливой, – заметила Келли.
– Но вы ведь с успехом помогаете нам, не будучи сторонницей «правого дела»! – улыбнулась в ответ Варина своей прекрасной печальной улыбкой. Миссис Дэвис была по-своему счастлива. Она любила своих детей, любила своего мужа. Вместе с ним она готова была преодолеть любые бури и невзгоды.
Келли вдруг позавидовала ей и поняла, что ей нужно больше всего на свете. Ей нужна любовь. Казалось бы, все так просто, но как же сложно на самом деле! Они с Дэниелом, возможно, так никогда и не поймут друг друга. Он же ей не верит.
Недоверие разделяло, как пограничная линия Мейсона – Диксона между Севером и Югом.
Кирнан уверяла, что Дэниел ее любит. Возможно, так оно и было когда-то, но не сейчас.
Печально улыбнувшись, Келли сказала Варине:
– Работать в госпитале – мой долг. Жутко смотреть на людские страдания, мучительно писать за них письма и сообщать матерям, женам, детям о смерти родного им человека. Но раненые в госпитале – не янки и не мятежники, они просто люди – все равные перед Богом, все одинаковые.
– Когда-то так оно и было, – проговорила Варина. – Извините, – вдруг сказала она, улыбнувшись. – Вижу, что одно мое непослушное дитя украдкой спускается по лестнице.
Келли рассмеялась, увидев сквозь раскрытые двери, как очаровательный темноволосый мальчуган, поглядывая на них с обезоруживающей улыбкой, старательно спускается вниз по лестнице.
И снова Келли позавидовала Варине Дэвис. Пусть даже вокруг рушится мир, рядом с ней были ее чудесные дети и ее дорогой, верный Банни!
Кирнан и Келли с удовольствием провели у нее вечер, но ушли рано.
Ричмонд наводнили толпы беженцев. Даже поздним вечером на улицах было многолюдно. Келли слышала, что многие так и жили под открытым небом. Их дома сожгли или разрушили северяне, причем делалось это преднамеренно.
Янки подошли совсем близко к городу. И тем не менее южане не теряли присутствия духа.
Пусть даже янки находятся рядом, Ричмонд им не взять никогда.
За последнее время в госпиталь больше всего раненых поступило после стычек и перестрелок, происходивших в непосредственной близости от столицы. Келли неожиданно для себя заметила, что ловит каждое слово из рассказов о боевых действиях.
Иногда в рассказах проскальзывало имя ее мужа, который сейчас находился неподалеку от Ричмонда вместе со своим великолепным командующим. Они не выпускали из поля зрения войска генерала Кастера. – Едва заслышав о нем, Келли пыталась унять учащенное сердцебиение и с головой уходила в работу. Ей очень хотелось увидеть Дэниела.
Однако война не считалась с желаниями и потребностями людей, попавших в ее водоворот. Дэниел был на передовой, а Келли – в Ричмонде.
И тут неожиданно произошла трагедия.
Тридцатого апреля сынишка Варины, очаровательный маленький Джо, упал с крыльца Белого дома Конфедерации. Келли сообщил о несчастье примчавшийся в госпиталь чернокожий слуга. У него слезы ручьями текли по лицу, когда он об этом рассказывал.
– Миз Варина оставила детей в своей комнате, а сама ненадолго вышла к президенту. И не успели мы оглянуться, как мальчик – ее гордость и радость – взобрался на балюстраду и, поскользнувшись, упал на землю. Все сразу закричали, а миз Варина тут же бросилась к сыну, и мальчик умер у нее на руках. Она вне себя от горя. Просто вне себя!
Но война продолжается, и депеши все время идут и идут президенту, даже когда он скорбит о сыне. Он наконец сказал, что хочет хотя бы день побыть со своим ребенком. А миз Варина ждет еще одного ребенка, и оплакивает этого, и еще пытается поддерживать своего мужа. Она сильная, миз Барина, но. Боже милосердный, откуда взяться силам?! Она очень ценит вас, мэм, и я подумал, что вы…
– Я приеду сейчас же! – с горячностью отозвалась Келли.
Она приехала. Но чем можно было помочь? Супруги Дэвис замкнулись в своем горе.
Келли помогла успокоить плачущих детишек, испуганных смертью братика, потом стала принимать людей, приходивших с соболезнованиями. Глядя на маленького мальчика, убранного для похорон, она не могла найти нужных слов для Варины, Да и есть ли слова, способные утешить мать, потерявшую ребенка? Келли вспомнила, что еще совсем недавно маленький Джо улыбался своей лучезарной улыбкой, и сама залилась слезами.
