не справилась.
Миссис Холл нахмурилась:
— Моррисон осмотрит тебя, как только закончит с нашей нежданной гостьей.
— Вы имеете в виду жертву Харлана?
Мадам кивнула:
— Пошли, Моррисон, теперь мы можем туда войти. Думаю, подтвердились мои худшие опасения.
— Бросьте, Лиза. — Доктор попытался ее успокоить. — Вы же не знаете…
Он замолчал, так как она кинула на него предостерегающий взгляд. Они поспешили дальше по коридору. На этот раз, подойдя к двери, миссис Холл не стала утруждать себя стуком. Она повернула ручку и вошла в комнату. Моррисон вошел следом, а Миган остановилась на пороге.
В комнате было слишком темно, чтобы что-то разглядеть с первого взгляда. Газовый свет из коридора не слишком помогал. Только по этой причине Лиза не захлопнула перед Миган дверь.
Мадам решительно подошла к кровати и стала дергать за сбитые в кучу одеяла, сбрасывая их на пол, пока не открылась всклокоченная черноволосая голова.
— Где она? — спросила Лиза, пытаясь этим вопросом разбудить мужчину.
Он открыл один глаз и застонал. Голова у него раскалывалась. Он закрыл глаз, надеясь, что это поможет. Но не помогло. Резкий голос продолжал повторять: «Где она? Где она? Где она?»
Моррисон Джеймс указал на пустую бутылку из-под шотландского, валяющуюся на полу:
— Я думал, вы убрали из комнаты спиртное.
— Убрала, — ответила Лиза. Она взглянула в ту сторону, куда указывал палец. — Правда убрала, — повторила она, поднимая бутылку. — Наверное, эта была у него с собой. — Она протянула бутылку человеку на кровати, угрожающе потрясая ею. — Вы давали ей это пить?
Это пить? Это пить? Он уже не мог определить, повторяла ли она вопрос, или он слышит эхо. Снова открыл один глаз и ухитрился вовремя схватить простыню, которую чуть не сорвали с его обнаженной спины.
— Позвольте? — холодно произнес он.
Лиза отпустила простыню. И поставила обратно бутылку.
— Что с ней случилось?
Он предположил, что вопрос задан ему. Трудно сказать наверняка, поскольку взгляд мадам нервно метался по комнате и тут находились и другие люди. Он медленно сел, натягивая простыню до талии, и прислонился к спинке кровати. Бросил мутный взор в сторону часов па каминной полке. Похоже, уже почти половина четвертого. Протер глаза большим и указательным пальцами.
— Что вы хотите узнать? — устало спросил он.
— Та девушка, что была здесь, что с ней стало?
Посетитель перестал тереть глаза и одарил мадам язвительным взглядом.
— Откуда мне знать? — Приподнял простыню за край, притворяясь, будто ищет под ней. — Нет, тут ее нет. Вы посмотрели в укромном уголке? На кухне? Как насчет соседней комнаты? Наверняка я не единственный мужчина, которого она развлекала сегодня ночью.
Лиза сунула руку в ящик столика у кровати и нашла спичку. Чиркнула ею и зажгла масляную лампу, выдвинув фитиль и сделав пламя побольше. Поставив на место стекло, подняла лампу вверх и указала на темное пятно, которое стало видно, когда он поднял верхнюю простыню.
— Молодая леди, с которой вы провели этот вечер, никого другого не развлекает, — произнесла она ледяным тоном, ничуть не уступающим в холоде его собственному. — Более того, она никогда раньше никого не развлекала. И маловероятно, чтобы с вами она получила какое-то удовольствие!
Эти слова подействовали так же эффективно, как холодный душ или кофейник крепкого кофе. Сон мгновенно слетел с него. Он уставился на пятна засохшей крови на простыне и почувствовал, что бледнеет.
— Что здесь, черт побери, происходит? — спросил он, рывком поднимаясь с постели. Стянул за собой простыню, обмотал ее вокруг талии и закрепил там. Яростно посмотрел на мадам, затем на человека у изножья кровати и, наконец, на женщину в дверях. — Я не просил у вас девственницу!
— О, я тебе верю, дорогой, — сказала Миган. — И если бы ты нашел в нужную комнату, то тебе бы она и не досталась.
— Нужную комнату? Что это значит? — Он сдвинул брови и сердито взглянул на Лизу Холл, — Что она хочет этим сказать? Вы же меня послали в эту комнату. Налево от лестницы. Вторая дверь направо.
Пальцы Лизы нервно теребили жемчуг. Она тяжело опустилась на кровать.
— Это ужасно! Кошмар! Вы понимаете, что натворили?
Его черные брови взлетели вверх.
— Понимаю ли, что натворил? — Он помедлил, его верхняя губа изогнулась в циничной усмешке. Черные глаза смотрели холодно. — Если это ловушка, то не на того напали. Я не напрашивался просвещать одного из ваших ангелочков и не собираюсь платить только за то, что она больно ушиблась.
Моррисон поставил на кровать свою сумку и вступился за Лизу:
— Никто не пытается получить с вас деньги. Произошла ошибка, вот и все. Миган, проверь платяной шкаф. Возможно, она не ушла из дома. — Когда Миган двинулась выполнить его просьбу, взгляд Моррисона остановился на бутылке из-под шотландского. — Я доктор Джеймс. Миссис Холл попросила меня зайти и осмотреть ту девушку, с которой вы были. Она… м-м-м… слегка приболела. Вы не ответили на вопрос Лизы. Девушка пила из этой бутылки?
— Пила.
Тихий стон Лизы заглушил заявление Миган о том, что шкаф пуст.
— Что здесь происходит? — спросил посетитель, переходя в наступление. Взгляд его упал на сумку доктора, и он вспомнил о своем черном кожаном саквояже. Оглянулся вокруг, сначала посмотрел на столик у двери, и, не обнаружив там саквояжа, осмотрел всю комнату и спросил:
— Где она? — Так как все непонимающе смотрели на него, повторил вопрос более резко: — Со мной был саквояж. Почти такая же сумка, как у доктора. Что, черт возьми, вы с ней сделали?
— Я к ней не прикасалась, — ответила миссис Холл, — Никто из нас ее не трогал.
— Что вы приказали своей девице с ней сделать?
— Вы ошибаетесь, — сказал Моррисон. — Если сумка исчезла, Лиза не имеет к этому отношения. Это респектабельное заведение.
— Это бордель.
— Это честный бордель, — вмешалась Миган, обиженная резкостью незнакомца.
— Найдите мою сумку, и я принесу извинения, — ответил тот с сухим сарказмом. Не заботясь о стыдливости, он отпустил простыню и натянул кальсоны и брюки.
Миган вздохнула:
— Жаль, что ты не нашел нужной комнаты.
Он только зарычал в ответ, равнодушный к этой лести. Надел свою вечернюю сорочку и заправил внутрь полы, щелкнул подтяжками, сел в кресло и надел носки и туфли.
Моррисон Джеймс разглядывал его платье. Дорогое. Возможно, удастся заставить этого человека внять разумным доводам.
— Послушайте, это не то, что вы думаете. И в любом случае вам ведь не захочется увидеть свое имя в газетах, правда? Будьте благоразумны и позвольте нам этим заняться.
Посетитель перестал вдевать запонки и уставился на доктора испепеляющим взглядом:
— Так вот как это работает, а? Шлюха крадет у клиентов, а вы рассчитываете на то, что мы слишком испуганы или смущены, чтобы заявить в полицию?
Он закончил возню с запонкой и расправил белоснежный рукав на предплечье, затем застегнул его на запястье.
— Я кажусь вам испуганным? — спросил он. — Или смущенным?
Ни на один из этих вопросов ответа не последовало. Он отметил, что его собеседникам было явно не по себе.
— Ваша шлюха — а вы меня поймете, если я усомнюсь в ее невинности, которую вы изобразили, — оказалась неожиданно очень хороша в постели, но она не стоит двенадцати тысяч долларов.
Ожерелье миссис Холл порвалось, и жемчужины рассыпались по полу.
Моррисон Джеймс в изумлении сел на постель, У Миган просто отвисла челюсть.
— Вам не здесь следует работать, — сказал он им. — Сейчас в Театре Уоллека как раз идет пьеса, которой бы пригодились ваши таланты. — Мужчина надел фрак, провел рукой по волосам и повернулся к двери. Но перед выходом остановился. — Мне все равно, найдете ли вы девушку, но советую вам отыскать мою сумку, черт возьми.
Миссис Холл пришла в себя, когда он уже вышел в коридор:
— Погодите! Я же не знаю, где вас искать.
— Я сам знаю, как вас найти.
— Но ваше имя… было бы… то есть…
Скупая улыбка на его губах была полна угрозы.
— Холидей. Коннор Холидей. — Он с удовлетворением увидел, что имя произвело впечатление. Закрывая дверь, он услышал, как доктор сказал:
— На этот раз ты влипла, Лиза.
Глава 2
Она заблудилась. Если бы ей приказали это сделать, она бы ответила, что это невозможно. Она выросла в этом городе и считала, что хорошо знает улицы и бульвары, переулки и дворы именно в районе Манхэттена. Правда, она не ходила по ним пешком, но, по ее мнению, была достаточно наблюдательной и часто отмечала в качестве ориентиров некоторые здания и конторы, когда проезжала по улицам в кебе или в семейной коляске. Ей свойственно было обращать внимание на окружающее, и она немного этим гордилась.
Вот почему так трудно было примириться с тем, что она заблудилась. Все вокруг незнакомое. Дома стоят скученно, чуть ли не один на другом, покосившиеся, без дворов, газонов или заборов, по которым их можно было бы отличить друг от друга. Каждый ряд домов, как она заметила, словно вогнут внутрь. Ночью трудно было разглядеть, в каком они состоянии, но она подозревала, что на крышах недостает черепицы, а многие окна нужно застеклить. На парадной двери многих домов виднелись объявления о сдаче комнат, другие были просто салунами или танцевальными залами. На нескольких домах она заметила светящийся красный шар.
