круто все повернулось. Так что, если я тебе не совсем безразлична, отправляйся спать и оставь меня одну.
– Не раньше, чем ты примешь дозу успокоительного из рук доктора Тернер, – решительно заявила Кензи и, подбросив в камин несколько чурбаков, участливо посмотрела на подругу. Бедняга. И как бы там ни было, одно ясно – бросать ее сейчас нельзя. Беду лучше переживать вдвоем. И выпить как следует тоже явно не помешает. Это – как доводить воду до кипения, в процессе убиваются всяческие микробы, таящие в себе немалую угрозу для здоровья, а то и жизни.
– По маленькой, – пропела Кензи, – всего по глоточку.
За первым глотком, естественно, последовал второй, потом третий, и вот уже язык у Зандры развязался, и микробы исчезли.
– Ну что ж, вот теперь все ясно, – констатировала Кензи, в очередной раз наполняя бокалы. – Остается забыть худшее и подумать о лучшем. В конце концов, у каждой медали две стороны.
– О лучшем? А что тут может быть лучшего? – подозрительно посмотрела на нее Зандра.
– Ну как что? Принц.
– Хайнц? – Зандра подперла подбородок ладонью и задумчиво поскребла ногтями щеку.
– А кто же еще? И не надо так на меня смотреть. Можно подумать, что таких, как он, на каждом углу пруд пруди.
– Ну да, особенно если не рвешься замуж. – Зандра сделала большой глоток, и ее передернуло. – Эй, с каких это пор мы пьем кампари неразбавленным?
– А чем плохо? Впрочем, можно и так. – Кензи подлила ей немного шампанского.
– Так на чем мы остановились?
– На другой стороне медали.
– Да, да. Неудивительно, что мы топчемся на месте.
– Вовсе нет. Подумать только, что ожидает тебя впереди – драгоценный младенец с титулом его высочества.
– Лучше не напоминай, – простонала Зандра.
– О чем? О материнстве?
– Хватит!
– Да разве это не здорово?
– Ничуть. Тошнота по утрам. Пятна на коже.
– И то, и другое проходит.
– Подгузники. Бутылочки-скляночки, газы в кишечнике... укропная вода... плач...
– О Господи, Зандра, да у тебя же будет целый штат нянек, все это их забота.
– Ну да, конечно. – Зандра сразу оживилась.
– И еще. Пока все мы, несчастные девушки, рыщем в поисках мужа, у тебя уже все в порядке. И даже пальцем не пришлось пошевелить! Представляешь себе, как позеленеют от зависти завсегдатаи нашего клуба в туалете!
– Дуры безмозглые, – презрительно скривилась Зандра.
– Дуры – не дуры, однако признай, что жених тебе достался классный!
– Н-да, – мечтательно протянула Зандра, – может, ты и права. Кстати, коль скоро уж мы об этом заговорили, я рассчитываю на тебя.
– Естественно. Всегда к твоим услугам.
– Отлично. Стало быть, согласна быть посаженой матерью на свадьбе?
– А как же Дина? – удивленно посмотрела на нее Кензи.
– А что Дина?
– Она не обидится?
– Ну и черт с ней, пусть обижается. Пусть будет подружкой невесты. Кстати, и Бекки тоже.
Впервые за все последнее время Зандра усмехнулась.
– И вот еще что. Заставлю-ка я всех их одеться во что-нибудь непотребное. Лимонный цвет подойдет? Или оранжевый. Как думаешь, что хуже?
– Ты что, с ума сошла? – с ужасом спросила Кензи.
– А что? Они это вполне заслужили.
– Да, но не получится ли так, что Рождество обернется сущим наказанием?
– Ты на каком свете живешь, дорогая? Рождество – это и есть наказание, любой скажет. То же самое и со свадьбами.
– Да брось ты, Зандра, не будь такой занудой. Свадьба – это всегда забавно. – Она посмотрела на подругу и мечтательно вздохнула. – Принцесса! Натуральная принцесса! Фон унд цу Энгельвейзен.
– К черту! – отмахнулась Зандра.
