– Что вы сказали?
Дина поспешно объяснила ему, что к чему.
– Сами видите, джентльмены, – горько закончила она, – он умер до, а не после. Всего четырех минут не хватило. Но это значит, что наследства Хайнцу не видать.
Мафиози задумчиво сдвинул брови.
– Погодите, еще не все потеряно. Давайте-ка наберем номер точного времени.
– Да что это изменит?
– И все же. Попробуйте.
Дина пожала плечами и набрала семь цифр.
– Восемь двадцать три.
– Позвольте. – Специалист по разводам потянулся к трубке.
Двое других склонились к нему. Механический голос подтвердил: восемь двадцать три. Все трое одновременно посмотрели на часы и заулыбались.
– Так я и думал, – сказал мафиози.
– Что вы думали? – удивленно спросила Дина.
– А ну-ка посмотрите на свои и скажите нам, который час? – предложил бракоразводник.
Дина повиновалась.
– Восемь тридцать три. Ну и что?
И только тут до нее дошло – даже рот открылся.
– Тридцать три! Ну конечно же, – она хлопнула себя по лбу, – и как это я могла забыть? Всегда ставлю часы на десять минут вперед!
– Должен признать, – улыбнулся мафиози, – что поначалу вы нас несколько смутили. Наши часы показывали одно и то же время, но поскольку вы твердо нас заверили, что ваши никогда не бегут и не отстают...
– Вы решили, что отстают ваши, – закончила Дина. – Ну, чего ждем? Заканчивайте свою работу. И ради всего святого, поставьте стрелки на правильные часы и минуты!
Адвокаты дважды обращались к ней, чтобы уточнить полное имя отца и матери.
...Его высочество принц Карл Хайнц Фернандо де Карлос Жан Иоаким Алехандро Игнацио Иеронимус Юстас фон унд цу Энгельвейзен...
...Ее высочество принцесса Анна Зандра Элизабет Терезия Шарлотта фон унд цу Энгельвейзен...
Пять минут спустя все было закончено. Дина быстро пробежала текст, повторяя написанное вслух:
– «Сего одиннадцатого дня месяца ноября года... от Рождества Христова... и так далее... мы, нижеподписавшиеся, такие-то, такие-то... свидетельствуем, что в восемь часов семь минут настоящего дня...»
Дина удовлетворенно улыбнулась. К такому документу никто не придерется.
Она торжественно передала его Зандре и Карлу Хайнцу.
– Вот, дорогие мои! – радостно воскликнула она. – Свидетельство о рождении.
– Фантастика! – с трудом выговорила Зандра. – Слушай, но оно же написано на оборотной стороне холста. В суде его признают?
– Естественно. Все, что от вас требуется, так это купить картину. Я прослежу, чтобы ее сняли с торгов и продали вам.
– Спасибо, – сказал Карл Хайнц. – А теперь, может, все-таки перевернем и посмотрим, что там с лицевой стороны?
– А разве это имеет какое-нибудь значение? – осведомилась Дина.
Зандра внимательно всмотрелась в портрет.
– Слушай, неужели нельзя было найти чего-нибудь... э-э... подешевле?
– Да меня привлекли размеры, писать удобно, – пояснила Дина.
– Размеры! Ты что, не видишь, это же Рембрандт!
– В самом деле? Ну что ж, в таком случае будем считать, что ты купила Рембрандта.
Зандра и Карл Хайнц от души расхохотались. Дина тоже было захихикала, но вдруг уловила наверху какое-то движение.
Она подняла голову, и сердце у нее замерло. В вентиляционном люке кто-то появился – судя по виду, полицейский. С ловкостью акробата он спрыгнул на пол и вскинул пистолет.
За ним последовали еще четверо, без обычных бронежилетов, которые явно не позволили бы им пролезть в люк.
Старший протянул руку в сторону двери. Двое кивнули и, используя стоящие на полу картины как прикрытие, двинулись в дальний угол и прижались к стене, держа оружие на изготовку. Еще двое заняли позицию у противоположной двери.
