сверху каменными плитами или слоем стука. Жилые здания и дворцы имеют стилобаты в 1—3 м высотой, а размеры пирамид у некоторых храмов (например, у Храма IV в Тикале) достигают 60 м высоты.
Наиболее характерной чертой каменной архитектуры майя в классический период является также широкое использование ступенчатого (или ложного) свода. Этот тип перекрытий обуславливал острый угол свода, большую его высоту и чрезвычайную массивность стен, на которые опирался свод. В итоге полезный (внутренний) объем здания был весьма незначительным. Основные типы зданий и сооружений:
а) храм — сравнительно небольшая постройка из одной (реже двух-трех) темных комнат на высоком пирамидальном основании с усеченной плоской вершиной;
б) дворец — длинное многокомнатное здание на низком фундаменте;
в) «стадионы» для ритуальной игры в мяч (появляются с позднеклассического времени);
г) рядовые жилища — небольшие постройки из легких материалов на низких каменных платформах.
Храмы.
Величественные каменные храмы на высоких ступенчатых пирамидах — характерная черта архитектурного силуэта любого крупного города майя в I тысячелетии.
Несмотря на то, что эти храмы уже сами по себе были достаточно высокими, архитекторы майя не удовлетворялись сделанным и всегда усиливали внешний эффект высотности здания с помощью установки на его крыше большого узорчатого «гребня», обильно украшенного скульптурами и надписями из алебастра.
Храмы — это культовые по назначению постройки. Следы копоти и огня, до сих пор заметные на их стенах, полах и алтарях, свидетельствуют об отправлении здесь каких-то сложных ритуалов. Под иолами и главными лестницами храма, а также под основаниями каменных алтарей и стел, стоявших поблизости, часто встречаются специальные приношения в ямках-тайниках. Они состоят из вещей и материалов, имевших для древних майя огромную ценность: нефритовые украшения, фигурные предметы из кремня и обсидиана, иглы морских ежей, морские раковины, водоросли, красочно расписанные глиняные сосуды и т. д.
Традиционная точка зрения на назначение храмов майя I тысячелетия состояла в том, что они всегда были местом отправления культа различных богов местного пантеона.
Возможно, в ряде случаев это так и было, но уже сейчас накопилось немало данных, позволяющих высказать совсем иное мнение.
В лепной орнаментике из алебастра, украшающей фасады храмов и декоративные гребни на их крышах, есть сложные иероглифические тексты и сопровождающие их изображения. Здесь представлены, как правило, человеческие фигуры огромных размеров, сидящие на вычурных тронах и скамейках и окруженные разного рода священными эмблемами и символами.
Но главный ключ к пониманию функций таких храмов дают пышные гробницы, находившиеся под их пирамидальными основаниями, а также резные каменные стелы, стоявшие перед фасадом или на уступах вдоль главной лестницы храма. Еще в 1962 г., после сенсационного открытия мексиканским археологом А. Рус-Луилье царской гробницы под Храмом Надписей в Паленке, была выдвинута гипотеза о том, что одной из функций храма была погребальная, то есть что он служил местом вечного успокоения наиболее выдающихся членов общества.
В ряде гробниц из храмов Паленке имеется специфическая конструктивная деталь — «канал для души» («психодук») в виде узкой каменной трубы, ведущей из гробницы наверх, к полу храмового здания. В других случаях связь между гробницей и храмом поддерживалась с помощью специальных внутренних лестниц. Совершенно очевидно, что здесь мы имеем попытку установить непосредственные «контакты» между живыми людьми и душой знатного умершего, погребенного внизу, в подземном склепе. А это еще раз доказывает, что в комплексе «храм — пирамида — гробница» главным составным элементом была именно гробница. Пирамида должна была надежно укрыть ее под своей каменной толщей, а храм наверху служил, вероятно, для совершения обрядов и церемоний в память погребенного внизу человека. Есть все основания считать, что подобных почестей удостаивались лишь умершие правители майяских городов-государств. Весомым аргументом в пользу этого вывода могут служить изображения и тексты, запечатленные на каменных резных стелах, стоявших группами почти у каждого центрального городского храма. Недавние исследования Т. Проскуряковой показали, что стелы — не только памятники в честь окончания определенных циклов времени, а изображенные там персонажи — не жрецы и не лица, представляющие богов, связанных с культом календаря. Это исторические мемориальные монументы, поставленные для того, чтобы увековечить деяния конкретного правителя — его генеалогию, основные вехи жизни: рождение, вступление на престол, династический брак, войны с соседями, и т. д.
Поскольку стелы часто непосредственно связаны с храмом и погребенным там знатным персонажем, то это предполагает их общую ритуальную и функциональную взаимосвязь. В одном из храмов древнего города Рио-Асуль в Северной Гватемале лепные украшения из алебастра на гребне здания дублировали тексты и изображения стоявших рядом с храмом стел.
Таким образом, центральные храмы большинства майяских городов I тысячелетия часто были мемориальными сооружениями в честь умершего царя или его предков, а также местом отправления связанных с этим обрядов.
Дворцы.
В процессе изучения древних городов майя археологи довольно часто встречали в центральных районах длинные постройки из камня, стоявшие на низких платформах-основаниях. Эти здания, как правило, имели довольно много помещений и комнат и были сгруппированы в виде замкнутых четырехугольников вокруг открытых внутренних двориков и площадей. Еще пионеры археологии майя, такие, как Т. Малер, А. Тоззер и А.-П. Моудсли, назвали постройки этого типа «дворцами», стремясь показать их отличие от башнеобразных храмов майя, возводившихся на высоких ступенчатых пирамидах с усеченной плоской вершиной и имевших максимум две-три комнаты. С тех пор данный термин прочно вошел во все труды по майяской архитектуре, хотя каждый раз исследователи предпочитают брать его в кавычки, подчеркивая тем самым его условность и слабую обоснованность. Назначение и основные функции дворцов майя действительно во многом оставались до недавнего времени загадкой: слишком мало было исследовано подобного рода построек, слишком плохо разработаны критерии для доказательства их дворцовой принадлежности. Одни авторы считали дворцы местом обитания жрецов и отправления религиозного культа. Другие рассматривали эти здания как чисто административные учреждения, а не жилые постройки. Третьи называли их «мужскими домами», предназначенными для собраний и встреч мужчин и для обучения молодежи. Наконец, были и такие исследователи, которые приписывали дворцам их прямое назначение, то есть считали их резиденциями правителей городов-государств майя.
Пытаясь опровергнуть эту последнюю точку зрения, многие ученые ссылаются на сырость и темноту, постоянно царящие внутри толстостенных, со ступенчатым перекрытием дворцов. Но их оппоненты с не меньшим упорством отстаивают свои взгляды, справедливо указывая на то, что все дворцы дошли до нас в сильно попорченном виде и поэтому неизвестно, как они выглядели в момент их функционирования.
Археологические исследования в крупнейшем центре древних маня — Тикале позволили наконец решить и вопрос о назначении дворцов. Раскопки в районе Центрального акрополя помогли выявить несколько таких дворцовых ансамблей, существовавших по меньшей мере несколько сотен лет (с 350 по 850 г.). Для доказательства того, что дворцы Тикаля действительно были местом обитания правителей, их семей, сановников и слуг, американский археолог У. Хевиленд приводит убедительный аргумент. Во- первых, по его словам, наблюдается непрерывная линия развития от простых деревянных хижин с крышами из листьев или тростника — через каменно-деревянные здания скромных размеров — к внушительным сооружениям целиком из камня. Во-вторых, во внутренних помещениях некоторых дворцов в изобилии найден хозяйственный мусор.
Внутри многих дворцов классического периода, в наиболее просторных комнатах, часто встречаются каменные скамейки или лежанки. Основываясь на сюжетах майяского искусства I тысячелетия н. э. (дворцовые сцены), можно утверждать, что с помощью циновок, подушек и тканей эти дворцовые комнаты с минимальными усилиями превращались во вполне удобные для жизни апартаменты. Конечно, это не
