В зале № 1 бывшего Центрального музея В. И. Ленина висел в рамке диплом об окончании юридическою факультета Петербургского Императорского Университета. Экскурсоводы особо подчеркивали, что Ленин за короткое время (несколько месяцев) экстерном сдал экзамены по курсу и окончил вуз. Между тем в дипломе крупными буквами и ясно указан владелец данного диплома:
С конца января 1892 года Ленин был зачислен помощником присяжного поверенного и с марта начал выступать в Самарском окружном суде. В течение 1892—1893 гг. он выступал в Самарском суде около 15 раз. Его подзащитными были главным образом крестьяне-бедняки.
Биография. С. 17
Несколько раз брат и выступал, но, кажется, только по уголовным делам, по назначению суда, то есть бесплатно, причем облекался во фрак покойного отца.
ПРОШЕНИЕ В. И. УЛЬЯНОВА И А. Н. ХАРДИНА В САМАРСКИЙ ОКРУЖНОЙ СУД ПО ДЕЛУ А. К. ПАЛАЛЕЕВА*
##*Суд принял решение в пользу Палалеева. В. И. Ульянов служил помощником у присяжного поверенного А. Н. Хардина с января 1892 г. по август 1893 г.
13 (25) марта 1893 г.
В Самарский окружной суд
Поверенного крестьянина деревни Чувашского Мелекесса Ставропольского у[езда] Самарской губернии Антона Кирлова Палалеева пом[ощника] присяжного] повер[енного] Владимира Ильича Ульянова, живущего в г. Самаре, по Почтовой улице в д[оме] Рытикова и поверенного Мелекесской посадской управы прис[яжного] пов[еренного] Андрея Николаевича Хардина, живущего в г. Самаре по Саратовской ул[ице] в д[оме] Вощакина [по делу] с крестьянином Владимирской губ[ернии] Судогодского у [езда] дер[евни] Сельковой Степаном Ивановым Мороченковым.
Поверенный крестьянина Степана Мороченкова, присяжный поверенный г. Лялин, предъявил иск к Мелекесской посадской управе и к имуществу умершей жены запасного солдата Анастасии Головиной об уничтожении купчей крепости, совершенной 17 июля 1890 г. у мелекесского нотариуса Итевского и утвержденной 24 июля 1890 г. старшим нотариусом Самарского окружного суда, по реестру № 1707, на продажу Мелекесской посадскою управою Анастасии Кириловой Мороченковой (по второму мужу Головиной) усадебного места в г. Мелекессе по плану № 60, и о признании права собственности на это усадебное место за Степаном Мороченковым.
Основан иск на том, что покойный брат истца, Павел Иванов Мороченков, который владел до 1888 г. означенным усадебным местом, внес 4 октября 1882 г. установленный посадскою думою выкуп за спорное ныне усадебное место, в чем и получил 30 декабря 1882 г. за № 122 удостоврение от управы. Удостоверение это представлено истцом при исковом прошении, и в нем сказано, что за уплатой им, Павлом Мороченковым, выкупа за усадебное место, это последнее «с настоящего числа переходит в собственность его, Мороченкова». Следовательно — заключает истец — последовавшая затем продажа этого усадебного места посадскою управою Анастасии Головиной (как сказано выше, купчая крепость совершена в 1890 г.) недействительна, ибо это усадебное место принадлежало, де, в момент продажи не продавцу-управе, а Павлу Мороченкову.
Такое мнение истца совершенно неправильно. Покойный Павел Мороченков подал в Мелекесскую посадскую управу 23 декабря 1888 года заявление (засвидетельствованное нотариально) о перечислении числившегося за ним усадебного места по плану № 60 на имя его жены, Анастасии Кириловой Мороченковой. Управа перечислила усадьбу на имя Мороченковой и выдала ей 13 октября 1889 года за № 34 удостоверение об уплате выкупа за усадебное место.
Перечисление это совершенно законное, так как уплата выкупа Павлом Мороченковым сама по себе отнюдь не переносила права собственности на усадьбу от управы на Павла Мороченкова (ибо по закону переход недвижимой собственности происходит лишь по крепостным документам — и притом с момента утверждения их старшим нотариусом), а только давала Павлу Мороченкову право требовать от управы или выдачи ему крепостного документа на землю или возвращения уплаченных денег. Само собою разумеется, заявление управы, что «право собственности с 30 декабря 1882 г. переходит к нему, Мороченкову» — никакой силы не имеет, ибо домашними документами право собственности на недвижимость не переносится.
До выдачи крепости — усадебное место было в собственности управы. Последняя, перечислив его по просьбе Мороченкова на имя Мороченковой, совершила потом купчую крепость на продажу этого места Анастасии Кириловой Мороченковой (по второму мужу — Головиной).
Таким образом, первое исковое требование истца — о признании этой купчей недействительною — отпадает, а вместе с ним и второе — о признании права собственности на усадебное место по плану № 60 за единственным наследником Павла Мороченкова — Степаном Ивановым Мороченковым.
Спорным усадебным местом совершенно законно владеет крестьянин Антон Кирилов Палалеев, родной брат и единственный наследник Анастасии Кириловой Мороченковой (по второму мужу Головиной), скончавшейся 3-го февраля 1891 года.
На основании изложенного имеем честь просить Самарский окружной суд в иске, предъявленном крестьянином Степаном Мороченковым к Мелекесской управе и к имуществу умершей жены зап[асного] солдата Анастасии Головиной — отказать, возложив на истца судебные и за ведение дела издержки.
При сем прилагаем: две доверенности, заявление Мороченкова, копии сего ответа и приложений и на повестку 25 к.
Помощник присяжного поверенного В. Ульянов. Присяжный поверенный А. Хардин.
Неизвестные документы. С. 1820
Он проигрывал процессы один за другим. Кстати, в нескольких случаях ему пришлось защищать простых людей, из крестьянской и рабочей среды, и все они были признаны виновными. Значительно успешней он выступал на стороне обвинения.
В отличие от его земляка, адвоката по политическим делам Александра Керенского, Ленин оказался слабым профессионалом. Обращаться к нему перестали...
Но в своей юридической практике он будет дважды защищать собственные интересы и оба раза выиграет. В одном случае выиграет дело против соседних крестьян, допустивших потраву в поместье Ульяновых. В другом — когда его, едущего на велосипеде, собьет автомобиль виконта в Париже.
В 18911892 гг. неурожай, повлекший голод, охватил восточную часть России. Голодные крестьяне бежали из деревень, в Самаре ходили из дома в дом, прося хлеба и работы. Нужда была огромная. Помощь требовалась немедленная. Правительство организовало (очень плохо) разные общественные работы для голодающих, и на помощь им считали долгом прийти все, в ком была хотя бы маленькая частица сердца, способного откликнуться на великое бедствие. Был организован так называемый общественный комитет помощи, на собранные средства устраивающий столовые для голодающих. Подавляющая часть самарской
