— Что такое?! — на лице мага читался ужас. Я в ответ усилил собственный поток клатхи, вливающийся в Арданиса — и вскоре ощутил внутренним зрением, что мои светлые энергии изнутри разрывают хаотическую сущность служителя Зорана.
Выхватив левой рукой из-за спины катану, я снёс противнику голову. После этого я отпустил поток клатхи, формирующий световой клинок.
— Порядок, — произнёс я через некоторое время, отдышавшись. Силой воли я призвал меч из Небесной Стали — а затем мысленно произнёс заклятие призыва фамильяра. И действительно, на опушке леса появилась синяя крылатая фигура, которая через несколько секунд приобрела физическую оболочку.
Марта жива!
— Жива то я жива, хозяин — но помню все муки смер-рти.
— Марта, фамильяры опытных Истиных Магов привыкают к смерти. И вообще, хватит отвечать на мои мысли без согласия.
— Хор-рошо, хозяин, — Марта умолкла.
Только клатхи осталось очень мало. Придётся ждать её возобновления. Можно, конечно почерпнуть и энергий из-за пределов мира — главное не перегружать энергетические каналы — и не злоупотреблять этим способом.
Я сел в позу лотоса, обратив ладони вверх, и отправил свои ментальные потоки за пределы Элама, черпая оттуда клатху. В бою с Арданисом — вместе с созданием грозы, использованием энергетического клинка и возрождением Марты было потрачено слишком много клатхи, — подумал я. — И сейчас, пока я не восстановлюсь, любой из простых боевых магов Элама с лёгкостью меня одолеет. Может и не с лёгкостью — но имеет шанс.
Внезапно я ощутил внутренним зрением на горизонте серый прямоугольник. Карета. А внутри — три фигурки. Две серых и одна небесно белого цвета. Обладатель этой ауры исповедует принципы абсолютного добра. Но по отблескам ауры чувствуется, что он очень фанатичен. Я не любил такое абсолютное добро — потому что любое добро, которое насаждают силой, само превращается во зло.
— Это он! — раздался знакомый голос. — Тот самый колдун, которого разыскивают в Гаурдаке! Я сам видел его в столице! Как всегда в окружении нечисти. Похоже, черпает тёмные энергии!
Я открыл глаза и встал, мысленно приказав Марте подготовиться к возможной агрессии. Через минуту карета, запряжённая тремя вороными конями, остановилась у дерева, под которым я медитировал — и из неё вышло двое палачей с гигантскими крестами на груди — а вслед за ними — отец Светозар, кардинал Гэнни-Джунский.
— Попался, голубчик! — кровожадно крикнул инквизитор, и его глаза заблестели зелёным огнём.
— Я?! За что это, святой отец?!
— Не притворяйся идиотом, колдун! Епископат Гэнни-Джуна вынес тебе смертный приговор!
— У вас проблемы, господа?! — перед троицей инквизиторов встала Марта, и её глаза тоже загорелись зелёным огнём — более ярким, чем у Светозара.
— Брысь! Сгинь! Сгинь, нечистая! — кардинал неистово крестился, глядя на моего фамильяра. Марта же и не думала испаряться. Она мурлыкнула, свернулась в клубок и, придав своей морде как можно более флегматичное выражение, принялась вылизывать у себя под хвостом. Я слегка хихикнул, глядя на красноречивый ответ своего фамильяра инквизитору.
— Господа, ваш смертный приговор не может быть исполнен, — с достоинством произнёс я. — Я — аристократ, рыцарь Грома и Молнии, зять князя Драгомира и наследник Солнцеградского престола. Не говоря уже о дипломатической неприкосновенности. Меня нельзя казнить иначе чем по решению суда. Верховного суда, осуществляемого дворянским собранием или советом магической академии.
— Ах ты, колдун нечистый! — крикнул один из палачей. — Нам некогда с тобой возиться! Мы должны тебя грохнуть!
— Да неужели?! — иронично ухмыльнулся я, схватившись левой рукой за амулет со знаком Перуна, и над моей правой дланью образовалась шаровая молния. — Вы втроём пришли убить выпускника Солнцеградской академии — да к тому же аргоманта?!
— Ты енто… Не умничай, — сказал второй палач. — Арка… Алко… — сразу чувствовалось, что парень неграмотен. — Агроном! Кирдык тебе!
— Успокойся, Кыртан, — промолвил Светозар. Судя по имени, палач был гэнни-джунцем.
— Этого колдуна действительно нельзя так просто казнить! Хотя он и служитель Дьявола, но он наследует солнцеградский престол. Мы устроим над этим, — Светозар хмыкнул, — «агрономом» показательный суд. Я не отдам его мирским властям. А что касается Верховного суда, колдун, мы поедем в Гаурдак, и я сам буду судить тебя — ведь я духовный правитель всего Гэнни-Джуна.
— Благодарю за столь щедрое предложение, господа инквизиторы, — я по прежнему держал на лице ироническую улыбку — но у меня нет времени ехать с вами. Но ради приличия хотелось бы узнать ответ на вопрос: в чём же меня обвиняют? Что я такого натворил? Призвал Авузла и воскресил Гашмана? Или же в результате моих неосторожных действий погиб целый город, а?!
— Не отрекайся от своих грязных делишек перед представителями Истинного Бога! Ты хотел сознательно погубить целый город, служитель Дьявола — но это тебе не удалось. И не вздумай отбрыкиваться — у нас есть свидетель. Новообращённый кочевник Хуртан видел на месте преступления тебя — и твоего прислужника-скелета.
Я сразу понял, что всё затеял истинный мастер некромантии! Что подтвердил и твой соучастник Джерай. И мы нашли тебя!
— Мастер некромантии?! Ты, господин кардинал, может, помимо злоупотребления церковным вином покуриваешь крепкие гэнни-джунские травы?! Я — стихийный маг!
— Ты ответишь за эти слова, чернокнижник! Тебя обвиняют в попытке отравления города и разжигания ненависти между представителями крещёного населения.
— Делать мне больше нечего!
— Ты попросил у гаурдакского язычника Джерая компоненты для колдовских операций, включая, — тут Светозар сделал театральную паузу, — человеческое сердце. Сердце азариэльца. Но Джерай, хотя и был мерзким язычником, не решился на такое — и принёс свиное сердце, выдав его за человеческое. Затем ты провёл серию обрядов, сварил зелье, и слил его в колодец. А на следующий день все свиньи города собрались на центральной площади и поубивали друг друга.
— Ты хочешь сказать, что если бы Джерай принёс человеческое сердце, все азариэльцы перебили друг друга?!
— Да, чернокнижник! Тебя и обвиняют в попытке уничтожить всех последователей нашей религии.
— Очевидно, вы меня с кем-то спутали, господа. Было приятно с вами поболтать, — я иронично поклонился. — Но мне пора. Дела ждут.
Я сел на спину Марты, и приготовился к отлёту — как вдруг один из палачей достал из кармана пучок травы — а Светозар поджёг его — похоже, огнём Искупителя. Инквизиторы кинули этот горящий пучок в меня. Я принюхался: похоже, одна из дурманящих гэнни-джунских трав. Наводящая сон, ибо глаза Марты призакрылись.
— Не дыши, Марта! — приказал я, и, прибегнув к оставшейся клатхе, задержал дыхание.
Но дальше полететь фамильяр не смог: я понял, что местные святоши применили к нему какой-то непонятный артефакт, и Марта рухнула вниз. Сам же я ощутил, как затупляются все мои чувства. И тут же всё тело пронзила страшная, нечеловеческая боль. Марта постепенно превратилась из обладающего плотью животного в синий призрак.
— Что, служитель Дьявола, не нравится?! — злорадствовал отец Светозар. — Это — гаситель клатхи, недавнее изобретение Церкви. Он подавляет в твоей сущности магическое начало, и ты не сможешь колдовать.
Как это простые инквизиторы смогли создать артефакт, гасящий магию?! Не важно, похоже, Светозар говорит правду. Ничего, я и без магии хороший воин! Дойти до инквизиторов, достать катану — и вступить в бой.
