— Увы. Перворождённые покинули этот мир восемь тысяч лет назад, оставив Эквитанию и плоды своей цивилизации людям. А шесть тысяч лет назад великая эквитанская цивилизация погибла, потому что прогневала небесных богов, вместе со своим богом Авузлом перейдя на сторону Хаоса — и заставив его покарать себя и утопить остров Эквитания. Все пещеры, содержащие информационные кристаллы, затонули.
— А что такое информационные кристаллы?
— Древняя эквитанская цивилизация использовала кристаллы для хранения информации и обучения. Также древние маги были способны общаться на телепатическом уровне — через клатху.
Но древний горный остров затонул — вместе со своими технологиями. Остались только вершины гор, ставшие новым архипелагом. И выжили только неграмотные горные пастухи, от которых потом и произошла цивилизация новых эквитанцев. Но после катастрофы, имевшей место шесть тысяч лет назад, аномалии окружили море Коралов — ко всем четырём сторонам от Эквитании, и этот архипелаг оказался отрезан от всего остального Элама. Я не могу поплыть и к северным землям, чтобы искать кристаллы там. Теперь я и живу тут — отшельником, вот в этой хижине на болоте.
— Я могу вместе с вами поискать эти кристаллы в Дейлосе, но это после того, как справлюсь с Зораном. Неужели… Неужели мы уже пришли? — выдавил из себя я.
Увлекшись разговором, я не замечал ничего вокруг, и опомнился только вступив во что-то вязкое, и чуть не поскользнувшись. Подняв глаза, я увидел, что мы стоим на опушке леса, и перед нами простирается болото. Арктур жестом пригласил меня первой в дом. Я зашёл.
— Генерал Коринфос, а почему ты живёшь в таком, — я слегка замялся, пытаясь подобрать слова покорректнее, — неблагоприятном районе?
— Потому что я — отшельник. А сюда редко кто заглядывает — поскольку про болото ходят разные слухи — про нечисть, про призраков — и про высокую концентрацию хаотических энергий. Последнее, кстати говоря, правда.
— Эй, Арктур, мать твою! Чё не даёшь мне спать! — раздался откуда-то сверху грубоватый хриплый бас, и я от неожиданности вздрогнул. Оглянувшись, я увидела бронзового дракона с небольшой козлиной бородкой. Да. Тот самый говорящий дракон! Танин, похожий на Руханнура, только с ещё более скверным характером.
— Опять собутыльников водишь, старый хрен? — съехидничал дракон. — А меня чего не зовёшь выпить?
— Прошу простить поведение моего друга, — слегка смущённо поклонился генерал Коринфос. — А ты, Коготь Ветра, не встревай, когда я разговариваю с гостем.
Я тоже смущённо замолчал. Арктур щёлкнул пальцами, и по углам хижины загорелись факелы. Я осмотрел комнату. Куча склянок с зельями, самописных книг, самокруток из болотной травы — и сундук, запечатанный сильной магией. Очень сильной. Скорее всего, там и лежал Разрыватель Реальности — больше такому артефакту было негде находиться. Затем мой взгляд остановился на мече Арктура.
— Я могу взять тебя в ученики. Ты, как я понял, уже познал путь паладина. А чтобы хорошо справляться со слугами Авузла в их среде, чтобы черпать мощные энергии из Хаоса, ты должен познать путь шеддита.
— Я ценю ваше предложение, генерал. Но зачем же вам нужен ученик или ученица.
— Потому что мы должны спасать мир.
— Вы уже догадались, что…
— Да! Времени у нас осталось очень мало. Возможно, несколько месяцев. Авузл… Авузл скоро проснётся!
— Я знаю!
— Один я не справлюсь. Я чувствителен к Хаосу — и я слышал зов Авузла. Времени у нас, считай, нет. Пробуждение Авузла — само по себе трагедия, однако, я знаю, что на самом деле это лишь предвестник истинного Апокалипсиса!
Глава 22. Путь шеддита
Я послал на корабль Марту с сообщением, чтобы подождали меня несколько дней: я нашёл полезного союзника. Потом я лёг спать. Поутру генерал Арктур Коринфос сидел на табуретке и на пару с драконом раскуривал самокрутку из болотной травы. Похоже, прикурили от огня самого дракона.
— Приветик, Апион! — прохрипел дракон. — Хочешь с нами затянуться?
— Нет, спасибо, — как можно вежливее постарался ответить я. — В юности у меня был опыт курения травы, но, прокурив её около года, я решил завязать, ибо понял, что страдает интеллект. — Расскажите поподробнее о себе, о ваших путешествиях.
— Когда разразилась революция, а за ней и гражданская война, я встретил Арастиора, когда был в девятнадцатилетнем возрасте таламидом, учеником паладина второго года. Мы долго странствовали с Арастиором. Он показал мне, как черпать силы Хаоса, не становясь его рабом.
— Расскажите поподробнее об этом знакомстве.
— Слушай же дальше. Во время революции я познакомился с самым юным паладином — таламидом по имени Арастиор Скайрис[21]. Ему тогда только стукнуло четырнадцать: он был младше меня на пять лет. В четырнадцать лет он стал таламидом, хотя закон разрешал брать учеников с восемнадцати. Арастиору хотели отказать, предложив прийти через четыре года — но он ответил, что через четыре года революционные войска могут проиграть. Арастиор вступил в паладины — несмотря на столь юный возраст, он уже был великолепным стратегом. За считанные годы мы стали офицерами — и героями революции. К концу войны он стал майором, а я — капитаном. Да, Апион, за эти годы он отличился сильнее, чем я.
Моя родина приняла республиканский строй, а я стал ближайшим другом и советником Арастиора. Вскоре, когда Арастиору исполнилось двадцать два года, а мне двадцать семь, мы, взяв брата Арастиора Петера, отправились в кругосветное путешествие — с целью найти древнее оружие, способное уничтожить Хаос, который мы тогда отождествляли со вселенским злом. Арастиор сделал ужасающее открытие: уничтожить Хаос нельзя, поскольку он — одна из основ мироздания. И можно только бороться с его носителями — демонами. В пути Арастиор потерял брата и нашёл жену. И Арастиор сам пустил Хаос на поверхность своей души. Я последовал его примеру. Арастиор научил меня, что сильную волю не сломить Хаосом — и можно суметь принять его в свою душу, не рискуя быть поглощённым этой сущностью.
— Я не знал, что вы приняли Хаос лишь поверхностно. Я думал, что вас убил Баал Хаммон, и он, а не вы был правой рукой Арастиора.
— Ты не прав, Апион. Мы вернулись в Масхон через три года после начала странствий. Арастиор сказал мне, что разочаровался не только в возможности покончить с Хаосом, но и в демократии. И лучшим строем для нашей страны будет авторитарный, ненамного отличающийся от старого монархического, но дающий равные права всем гражданам, вне зависимости от происхождения и вероисповедания. Ибо наш народ, как сказал Арастиор, ещё не готов к демократии: получив свободу, он окунётся в анархию.
— И как вы решили сменить строй?
— Для этого мы решили прибегнуть к помощи изгоев, некромантов Масхона: тайно организовать их из группы разрозненных магов в великую силу, способную нанести удар по государству. Некромантов возглавил я. Арастиор нарёк мне имя Баал Мавет, Владыка Смерти. А сам ударился в политику, чтобы развязать войну против некромантов, и под видом военного положения ужесточить законы — и ввести в стране авторитарный режим. Плетя интриги, он стал министром войны, а затем и консулом. Вообще всё время я служил Арастиору главным советником, поскольку был величайшим в Масхоне стратегом — после него самого, разумеется.
А после на масхонской сцене появилась новая фигура: Канис Эсквилл, молодой, сильный и самоуверенный паладин. Арастиор сказал мне:
— Надо сделать Каниса ещё более самоуверенным — и обратить его на сторону Хаоса. А для этого можно пожертвовать ещё одной фигурой.
