Отважных душ маяк; Вас по горам несли и средь снегов суровых; Вы осеняли смерть!.. Орлов гоните ж новых, Кем осенен кабак! Пусть разницу поймут несчастные солдаты! Знамена Франции! Явите им крылатый Ваш строй, что, как заря, Сиял над Мёзою, и Самброю, и Рейном!.. И вздрогнет Аустерлиц пред мужеством питейным Второго Декабря. 6 Увы! Все кончено! Грязь, мрак… Над нашей славой, Что в бездну рухнула, встал ореол кровавый Из кличек воровских Мопа, Морни, Арно, Маньяна, Бонапарта… Так склоним головы: взята Гоморрой — Спарта!.. Их пять — убийц ночных! Все страны в свой черед захватам подвергались. В край древних вольностей, в Британию, вторгались Нейстрийцы; готам сдан Был древний Рим; Махмуд взял Византию в узы; Сицилия сдалась трем рыцарям… Французы — Пятерке каторжан! Так! Властвуйте! Собор наполнен фимиамом, Канавы — трупами, дворец — банкетным гамом, И омерзеньем — мир. Царите же! Народ (для вас он «чернь») душите; Париж и Францию к лафетам привяжите Дымящихся мортир! 7 Когда захлопнулся капкан, и смолкли стоны, И он свои кресты, медали и шевроны На ваш мундир кидал, — Вы, к зною Африки привычные рубаки, Ужель не поняли, что грязь — все эти знаки, Что вас он запятнал? О, лишь подумаю — и на ресницах слезы! Солдаты! Жаль мне вас, жаль той зари, чьи розы Уже блистали вам! Жаль: слава навсегда для вас теперь затмилась, Хоть не одна душа меж вами оскорбилась, Весь этот видя срам. Солдаты! Чтили мы ваш прежний блеск победный. Сыны республики, сыны лачуги бедной, Вы знали славы сон! Но, изменив одной и оплевав другую, Вы — слуги хищника, что пьет их кровь святую!.. Чем подкупил вас он? За кем идете вы обманутой ватагой? За деньги овладев, как девкой, вашей шпагой, Он, явный всем злодей, Авантюрист, ловкач, столь милый вашим душам, Войдет в историю, Великим став Картушем, — Наполеон-Пигмей! И сабля армии, напавшей ночью с тыла, Присягу, долг, закон и право изрубила; И попраны пятой Прогресс, грядущее, республика Вторая И революция, что в мир неслась, блистая Свободою святой, Чтоб он, топча страну с разбитыми сердцами, Мог над великими усесться мертвецами — Всевластный гнусный гном — И в мерзостных пирах, нажравшись до отвала И человечью кровь глотая из бокала, Икал кровавым ртом! 8 Ты видишь, господи, что армия свершила! Поскольку честь ее безмолвней, чем могила, И, стыд забыв, она Вся пресмыкается, с ползучим гадом схоже;
