Том 13. Стихотворения

1868

' Как! Отрицаешь ты души существованье? '

Как! Отрицаешь ты души существованье?
Но это — луч зари! Но это — солнца свет!
Способен лишь слепой сказать, что солнца нет.

Душа — везде: она — и стон, и вопль, и слово,
Она — мысль мудреца, она — экстаз святого.
Когда исполненный достоинства Катон
Был непоколебим; когда, как гром, Дантон
С трибуны прогремел: «Ужасен гнев народный!
Страшитесь, деспоты, проснулся лев голодный!
Час Революции пробил — и пал король!»
Когда встал Цицерон и произнес: «Доколь
Ты будешь истощать терпенье, Каталина?»
Когда у Иова страдания лавина
Крик возмущения исторгла из груди:
«Я стражду, господи! Довольно! Пощади!» —
То все они в ночи, над миром вставшей глухо,
Свой прочертили след, как метеоры духа.

ДРЯХЛЫЙ ГОРОД

Все в этом городе застыло, одряхлело;
Он — словно старое, бесчувственное тело,
Где жар души остыл, угас огонь ума.
Брюзгливо хмурятся надменные дома,
Окраска их давно слиняла и поблекла;
Блестя, как слизняки, подмигивают стекла,
Встречая путника гримасою кривой;
Ступеньки — в трещинах и поросли травой;
Проказа плесени — на ветхой штукатурке;
В глубоких нишах стен попрятались фигурки
В камзолах, с брыжами, по моде давних лет;
Тут — вычурный фронтон, там — башни силуэт;
Как ручки у корзин, согнулись арок дуги.
Убогие дворцы! Роскошные лачуги!
Упадок, нищета — они всего видней
В ужасной наготе играющих детей.
Десяток жалких лип, уродливых и старых,
Огромные замки на каменных амбарах,
Порталы мрачные, где на цепях внутри,
Как мертвые тела, повисли фонари,
На редких вывесках готические буквы —
Вот в этом городе что видите вокруг вы.
Вам днем не по себе и жутко в поздний час.
Вы здесь встречаете все тех же всякий раз
Старух и стариков, зловещих и нелепых.
В унылых логовах, в заброшенных вертепах,
Где время, кажется, свой прекратило бег,
Брюзжит и злобится от нас ушедший век.

LYRNESI DOMUS ALTA; SOLO LAURENTE SEPULCRUM [6]

Дни осады Парижа. Декабрь 1870

Над морем высится, дубами окаймленный,
Гранитный остров мой, где, родины лишенный,
Я свой приют обрел.
Отважно он отпор дает ветрам холодным;
Ночует здесь гроза, как вождь в шатре походном,
Как на скале орел.

Я полюбил тебя, друг верный и суровый!
Как часто я смотрел на горизонт свинцовый,
На бурный океан,
И думал я: мое да будет погребенье
Тут, в хаосе камней, тут, где в ожесточенье
Бушует ураган.

Но нынче я узнал: на подступах к Парижу
Идет жестокий бой. И я отсюда вижу,