его Аллах, сердился на слуг и говорил им: «Вы губите эту собаку». Но они не оставляли ее в покое.
Эмир Шихаб ад-Дин Малик ибн Салим ибн Малик, владыка крепости Джа‘бара [42], подарил моему отцу, да помилует его Аллах, ученую собаку, которую пускали под соколом на газелей. Она показывала нам удивительные вещи. Охота с соколами происходила в таком порядке. Сначала пускали переднего. Он вцеплялся в ухо газели и наносил ей удары. Потом пускали его помощника, который ударял другую газель, а когда пускали [319] второго помощника, он делал то же самое. Так же пускали и четвертого. Каждый сокол ударял одну из газелей. Первый из них вцеплялся газели в ухо и отделял ее от других газелей. Остальные соколы поворачивались к нему и оставляли тех газелей, которым наносили удары. Эта собака бежала под соколами и поворачивалась только к тем газелям, на которых сидел один из них. Если случалось, что показывался орел, соколы оставляли газелей, те убегали, а соколы начинали кружить. Мы видели, что эта собака бросала газелей, когда от них улетали соколы, и начинала бегать и кружиться на земле, подобно тому, как соколы кружились в воздухе. Она не переставала кружиться под ними, пока те не спускались на зов. Тогда останавливалась и шла вслед за лошадьми. Между Шихаб ад-Дином Маликом и моим отцом, да помилует их обоих Аллах, была большая дружба, и они обменивались письмами и гонцами. Шихаб ад-Дин однажды прислал сказать отцу: «Мы выехали на охоту за газелями и поймали три тысячи детенышей в один день». Это объясняется тем, что газели изобилуют в области крепости Джа‘бара. В то время, когда газели приносят детенышей, охотники выходят на конях и пешком и забирают тех детенышей, которые родились в эту ночь, в предыдущую или за две-три ночи раньше. Они собирают их, как собирают хворост или сено. Рябчики попадаются у них в зарослях на Евфрате в большом количестве, и если вскрыть внутренности рябчика, вынуть то, что в нем находится, и набить волосами, запах птицы не портится на много дней.
Однажды я видел рябчика, которому вскрыли живот и выдули желудок. Там оказалась змея длиною около пяди, которую рябчик съел.
Один раз мы убили змею, из желудка которой вышла другая змея, проглоченная первой. Она была здорова, немного меньше ее и уползла.
В природе всех животных лежит вражда сильного к слабому.
Несправедливость – одно из свойств души, и если ты найдешь воздерживающегося, это потому, что у него есть причина не быть несправедливым. [320]
Я не в силах и не в состоянии перечислить все охоты, в которых участвовал за семьдесят лет моей жизни. Да ведь и тратить время на пустые рассказы – одно из величайших бедствий. Я прошу прощения у великого Аллаха, если потрачу то немногое, что осталось мне от жизни, иначе как в повиновении ему и добывании себе награды и воздаяния, и Аллах благословенный и великий простит грехи и одарит в своей милости дарами. Он милосерд; надеющийся на него не будет обманут, а просящий не будет им отвергнут.
Библиография [1]
Честь открытия арабского текста автобиографии Усамы принадлежит французскому ученому H. Derenbourg’y. История этой находки летом 1880 года в Эскуриале не лишена известного интереса и обстоятельно изложена им в одной статье [2].
Derenbourg является единственным ученым, который серьезно занялся этим автором и ввел его в обиход европейской науки. В 1886 году он издал найденный им арабский текст [3]. Работа была встречена с большим интересом востоковедами всех стран, отметившими важное значение памятника в самых разнообразных отношениях. Некоторые рецензии вносили ряд поправок в текст, очень искаженный переписчиками рукописи Эскуриала; другие представляли иногда целые монографии как относительно автора, так и отдельных деталей его труда. Среди первых надо особенно выделить работы С. Landberg’a [4], A. Krumer’a [5], [322] M. J. de Goeje [6]; среди вторых в особенности Р. de Lagard’a [7] с целым рядом ценных экскурсов, J. Wellhausen’a [8], Th. Noldecke [9], Ign. Goldziher’a [10], двух анонимов [11] . Тогда же появилась и единственная до сих пор статья об Усаме на русском языке, принадлежащая перу арабиста барона В. Р. Розена. [12]
После издания текста Derenbourg приступил к обработке и опубликованию всех доступных материалов, относящихся к Усаме. В том же 1886 году им была издана одна арабская биография Усамы [13], через два года – отрывок из одного его сочинения [14], а в 1893 году – целый том относящихся к нему материалов [15]. Попутно он разрабатывал в мелких статьях отдельные вопросы, вызываемые автобиографией: о словах, заимствованных в эту эпоху у франков [16], о положении женщин [17] и евреев [18] .
Завершением всех этих работ явилось обстоятельное исследование, посвященное жизни Усамы и его эпохе, вышедшее двумя выпусками в 1889 и 1893 годах [19]. Оно тоже вызвало целый [323] ряд рецензий: J. Wellhausen’a [20], Cl. Huart’a [21] и других [22] . Среди них следует отметить большую статью барона Carra de Vaux, которая очень хорошо рисует исторический фон современной Усаме действительности [23].
В своем исследовании Derenbourg дал почти полный перевод автобиографии Усамы, расположив отдельные рассказы в хронологическом порядке в разных частях своей работы. Критикой было справедливо указано, что такой прием, необходимый для исследователя-историка, нарушает целостность литературного произведения, отдельные части которого сплетаются у автора по другим принципам. Ввиду этого через два года Derenbourg выпустил полный перевод, точно сохранив форму подлинника [24]. И на эту работу последовало несколько более или менее серьезных рецензий [25].
Последним этапом в знакомстве Европы с Усамой был немецкий перевод автобиографии, исполненный G. Schumann’ом. В 1903 году им был опубликован отрывок из него [26], а через два года вышел полный перевод с обстоятельным предисловием и упомянутой вначале статьей Derenbourg’a [27]. В противоположность французскому переводу немецкий снабжен многочисленными историко-географическими примечаниями и выполнен значительно тщательнее. Среди рецензий на этот труд некоторые тоже заслуживают внимания [28]. [324]
Для полноты библиографии следовало бы отметить, что воспоминания Усамы благодаря некоторым подробностям вызвали интерес среди любителей охоты и представителей медицины. Ему было посвящено несколько заметок в специальных изданиях по спорту и медицине. Литература этого рода носит слишком специальный характер и к тому же малодоступна в России. Эти обстоятельства лишают возможности указать ее в настоящее время с исчерпывающей полнотой.
В последнее время среди арабских рукописей Азиатского музея Российской Академии наук обнаружен автограф еще одного сочинения Усамы – «Книга стоянок и жилищ», – неизвестного в Европе. Подробное сообщение о рукописи печатается в «Записках Восточного отделения Русского археологического общества»; т. XXVI.
