первое место. Море сверхдешевой энергии — это еще и полный крах финансово-кредитной системы всей Федерации. А это — кризис в условиях изобилия. Ну что ж, и такое экономика рода людского знала. Но не в таких масштабах, в каких это произойдет. И это будет только началом. Дальше пойдет эскалация. И политики просто ничего не успеют предпринять, прежде чем Федерация развалится на несколько полусожженных, агонизирующих Миров, в каждом из которых будут полыхать войны на полное уничтожение… Это — не мои личные фантазии. Это — точный прогноз. У Человечества не было бы ни единого шанса выжить, проглоти оно ту конфетку, которую приготовили для него на «Вулкане».
— Пока что заживо сгорели только сами ее изготовители… — пожал плечами Ким. — Примерно три сотни не самых глупых человек в Обитаемом Космосе. Все остальное… Все остальное, конечно, выглядит убедительно, но все-таки — нечто умозрительное. Реальны только эти триста погибших. Впрочем, они — не на вашей совести, Клаус. За вами числится только док Кобольд… А он-то за какое благое дело отдал жизнь? И вообще, что вас принесло сюда, в другой конец Вселенной?
Клаус скинул вторую рукавицу и нервно размял пальцы. Осторожно прикоснулся их кончиками к мерзлой стали поваленной опоры. Отбил по ней уже хорошо знакомую Киму мелодию. Поднял взгляд на собеседника.
— Я же уже сказал, что беда надвигается на род людской с нескольких направлений сразу. То, что Спецакадемия и «оружейники» Чура затевают здесь, вдали от присмотра всяческих комитетов и болтливых СМИ, не менее взрывчатая смесь, чем та, что готовили всем нам люди с «Вулкана». У «оружейников» своя теория пространства-времени — не менее бредовая, чем выкладки Сегюра. И не менее продуктивная. У нас — технология и финансы. Первую искусственную черную дыру здешние гении уже соорудили. Еще несколько лет интенсивной работы — и Федерация получит в свои руки оружие, которое сможет уничтожить всю Вселенную. Ни больше и ни меньше.
— Стоп, стоп, стоп… — встревоженным жестом остановил его Ким, — Гравитационное оружие… Манипуляции с пространственно-временным континуумом… Да об этом шумели в парламенте, еще когда я был где-то на первом курсе юридического. И тогда же был принят Федеральный закон… Все эти штуки запретили…
— В сфере юрисдикции Миров, подписавших Совместный протокол. И ратифицировавших Федеральный закон. А на это раскачались далеко не все. Чур до сих пор формально не входит в Федерацию. Фронда из нее вышла. Миры, не обладающие высокими технологиями, даже не ставили закон на голосование в своих парламентах — там, где таковые вообще есть. Как неактуальный. Причем таким Миром без высоких технологий до сих пор считаются Прерия и Квеста — можете смеяться, но это так. Так что закон тот был принят больше для успокоения общественности. Другое дело, что в тот период он был не слишком актуален — не было подходящих теоретических подходов, а про то, что «оружейники» Чура занимаются не только упражнениями в магии, знали лишь посвященные.
Ким поморщился. То, что и его и всю Федерацию привычно водят за нос хозяева военной машины Тридцати Трех Миров, вовсе не было для него слишком большим сюрпризом. Он оборвал наступившее молчание:
— Скажите, Клаус… Вы хотите повторить тот же трюк, что проделал Сол Файнштейн?
— Мне не обязательно становиться камикадзе. Следующий мой шаг — проникновение… А там я найду, как их остановить. Посмотрим по обстоятельствам. У меня есть чем заинтересовать одну из групп исследователей, которые работают с «оружейниками»…
— Проект «Погружение»?
— Проект «Погружение». Работы по экзоргонической свертке пространства. В макромасштабах.
— Экзо…? — переспросил Ким.
— Не важно.
Гильде нервно хрустнул пальцами:
— Если бы не весь этот немыслимый идиотизм с захватом корабля… Впрочем, это-то как раз и можно было бы повернуть в нужную сторону… Я давно уже был бы на месте… Но вам приспичило сажать корабль именно сюда, в другое полушарие!…
Ким присмотрелся к лицу Гильде внимательнее. И словно разговаривая с больным, как можно более четко выговаривая слова, спросил:
— А вы убеждены в том, что так хорошо разобрались в вещах, которые секретились самым серьезным образом, что можете решать за людей — стоит ли их жизнь их тайны или не стоит? Вы убеждены в том, что ваш Демон не ввел вас в искус всезнания и вседозволенности?
— Уверен. Но вас, агент, и меня разделяет бездна. Бездна информации, которую я не смогу пересказать вам, даже если буду говорить с вами на этом злом ветру два семестра подряд. Или двадцать лет — безразлично. С того момента, как я сподобился присоединиться к братству «ужаленных», мне пришлось пропустить через себя информацию, во много раз превосходящую ту, которую я переварил за всю остальную свою жизнь. Я уже предупредил вас, что ничего другого, чем принимать мои слова на веру, вам не остается…
— Итак, вы уверены, что выловили из Сети сведения, которые говорят о том, что на Чуре ведутся работы, смертельно опасные для нашей цивилизации?
— Не из самой Сети. Сеть — только инструмент, который открывает доступ к таким залежам информации, о которых не подозревают даже опытные хакеры. И на то, чтобы приобрести умение пользоваться этим инструментом, ушла чуть ли не половина моего компьютерного времени. Зато оно окупилось сторицей. Наши криптографы даже не представляют, в каких дырявых сундуках хранят они свои секреты…
Гильде замолк, подбирая слова.
Ким опередил его и заговорил первым:
— Подумайте, Клаус, вы хотите нанести огромный вред той цивилизации, сыном которой являетесь. Хотите, чтобы я стал вам помощником в этом деле. Вам нужны еще тысячи и тысячи помощников… Практически вы намерены посвятить свою жизнь — точнее, даже пожертвовать ею только ради того, чтобы фактически просто ставить палки в колеса прогрессу Человечества! И все это исходя из мыслей, которые у вас засели в голове в результате вмешательства чужого разума! Вы ведь действуете как его агент. Возможно, обманутый, одурманенный агент! Вам самое место было бы там, в Поселении И идея та же, что нам Валентин растолковывал, — свернуть род людской с дороги, которую он выбрал…
Гильде прикрыл на секунду глаза и молитвенно соединил перед лицом кончики пальцев.
— Вы сейчас почти точно повторили то, что сказал мне Кобольд, когда я вернулся к нему в кабинет… Но, в отличие от него, у вас есть шансы поверить в мою правоту… Вы…
Он открыл глаза и, глядя поверх сложенных «домиком» ладоней, перехватил взгляд Кима. Теперь они смотрели друг другу в зрачки.
— У вас теперь есть опыт, которого не было и не могло быть у Кобольда… Опыт неповиновения… Подумайте хорошенько: вы вините меня в том, что во имя навязанной мне идеи я превратился в исполнителя чуждой людям, возможно, враждебной воли… А теперь давайте прикинем, кто же из нас всех действительно агент чужих? Агент Тартара — Темного Царства… Того Тартара, который изобрели древние в противовес светлому и понятному миру людей…
Он «не отпускал» взгляда Кима, и у того уже начало щипать глаза от невозможности мигнуть.
— Кто? Тот несчастный мальчишка из Поселения? Клини и его зомби? Я — Клаус Гильде? Или, может быть, вы сами, агент? Недаром у вас такая профессия и такое прозвище… Чью волю вы выполняли, когда помешали «своим» уничтожить тысячи искусственно выращенных, обученных Злу человеческих существ? Существ, в каждом из которых может таиться Сатана! Вы осуществили неповиновение! Вы фактически предали Человечество. Действовали именно в интересах Тартара. Стали его агентом!
— Я просто не стал сволочью! — Голос Кима звенел. Гильде поднялся и наклонился над ним, продолжая взглядом фиксировать его зрачки.
— Скажите на милость… Сейчас, пожалуй, вы скажете, что вами двигала совесть… А вы уверены, что не принимаете за голос совести голос заложенной в вас программы? Чужой программы…
Ким тряхнул головой, сбрасывая надвинувшееся на него одурение. Смог наконец моргнуть:
— Вот что, Гильде… У меня пока что еще не поехала крыша… И я твердо знаю, на каком свете живу. И еще я знаю, что не подвергался никаким таинственным воздействиям. Никакие Демоны не владели моей
