вокруг столика. С молчаливого согласия сторон слово предоставлено было старейшему. После минуты задумчивого молчания комиссар начал — точнее, продолжил — говорить:
— Такая у нас с вами компания здесь собралась, что редко когда и встретишь… Однако хоть о чем-то нам столковаться придется. Без этого нам не разойтись…
Над столом раздалось общее неопределенное, но скорее одобрительное, нежели несогласное мычание.
Роше оно приободрило. Он повертел свою трубку в руках, тяжело вздохнул, махнул рукой и принялся искать по карманам кисет с табаком.
— Слава богу, общий интерес у нас есть, — констатировал он, чиркая о коробок антикварными спичками, — у одних с Коппером и делом о торговле головами разобраться, для других — из этого дела сухими выйти… Пожалуй, мы могли бы друг другу и помочь. Но прежде надо как-то с вами двумя, — он кивнул сначала на Шишела, потом на Гая, — определиться. У вас обоих, господа, положение хуже, чем в свое время было у Гарри Гросса…
Он откинулся в кресле, с наслаждением затянулся раскуренной наконец трубкой и пояснил:
— Был такой ушлый малый. Лет пятнадцать тому назад пришлось мне надеть на него наручники. Так вот, Гарри Гроссу пришлось принимать экстренные роды сразу у двух дамочек — из числа заложниц, которых он взял в Крестьянском банке. Натерпелся бедняга… Так вот, ваше положение еще хуже, ребята.
Облако сизого дыма поднялось к расписанному земными созвездиями потолку. За окнами уходили в сторону стоящего над городом зарева темными тенями две «вертушки».
— Вас, Дмитрий Евгеньевич, — продолжил комиссар, — я должен арестовать за нападение на офицера полиции и кражу оружия…
— Заберите свою пушку и… это… извинения мои примите, са-а-аг.
Шишел положил на стол «герсталь». Вернувшийся тем временем к столу переговоров Дорн жестом дал понять, что он не в претензии. Но ствол свой забрал, лишь сначала подозрительно оглядев его.
— Но это все, Дмитрий Евгеньевич, как вы, русские, любите говорить, только цветочки, — продолжил Роше, попыхивая трубкой. — Ягодки же состоят в том, что полицейским управлением республики Терранова получено прямое распоряжение Директората задержать вас, взять под стражу и немедленно препроводить в Метрополию. Это значит, что вы полностью рассекречены. И еще это значит, что за вами начата настоящая охота. Я могу принять удар на себя и воздержаться от немедленного ареста здесь и сейчас. Мне это обойдется отстранением от расследования и очень нелестной характеристикой в личном деле. А вас не спасет. Вы все равно не пробудете на свободе и суток…
— Это ваше «прямое распоряжение» — еще цветочки, — вошел в разговор Градов. — К твоему, Дима, сведению, тебя уже заказали такие люди, которые побольше возможностей, чем Директорат, имеют. Правда, заказали живым. Однако же хрен редьки особенно не слаще…
— Кому ж заказали-то? — мрачно полюбопытствовал Шишел.
— Да мне, кому ж еще? — пожал плечами Вась-Вась. — Как лучшему твоему здесь другу. Намедни дело было.
— Здорово! — признал Шишел. — Но удивляться мне тут нечему.
Он энергичными движениями ладони развеял облако табачного дыма. Наверное, чтобы лучше видеть собеседников.
— Ваше, конечно, дело, господа, но только я так просто никому не дамся. Это во-первых. А во- вторых, во внимание возьмите, что я как обещал вам Коппера слить — так и слил! Правда, — вы уж меня, господин следователь, извините великодушно — товар с гнильцой оказался… Так не моя в том вина. Слово свое держу.
— Согласен с вами, — вмешался в разговор Дорн. — Вы до-доказали, что можете действовать и де- действуете оперативно.
— Во-во! — подтвердил Шишел. — И второго Коппера в лучшем виде сдам. Тут есть у меня идеи… — Он призадумался самую малость и добавил: — Я вам и еще одного козла интересного солью. Коппер, может, и пожиже него будет… Тоже на эти дела завязан. С торговлей головами… Дайте только срок. А потом и не услышите обо мне. А вот коли вы меня арестуете… — Голос его помрачнел. — Коли арестуете меня, так это вы, извиняюсь, сами себе в борщ насерите… Фига вам с маслом будет и по части Коппера, и по части второго козла… И вообще — только время зря потеряете…
— Вообще-то, — заметил Дорн, — если вы рассчитываете уйти через Трассу, то…
— Ох, не ваша то забота, Орест Иоганнович, — отмахнулся от него Шишел. — Не ваша то головная боль — моя! Мне всего и надо-то, что суток несколько..
— Легко сказать… — вздохнул Роше. — Вы, Дмитрий, и не представляете, на какие жертвы нам пришлось пойти, чтобы…
Его прервал федеральный следователь. Тихим кашлем он попросил себе слова.
— В этот раз, господа, я думаю, дело может обойтись без особых жертв с вашей стороны. Силой полномочий, вверенных мне, я забираю господина Шаленого в свою оперативную разработку. Я думаю, это устроит и вас, и главным образом ваше начальство. Соответствующую расписку я накропаю сейчас же.
— Можете занести ее завтра в Управление, — отмахнулся от снова сгустившегося над столом табачного дыма Роше. — А сегодня можете ограничиться звонком инспектору Руттену.
— Договорились, — согласился Кай.
Оба его собеседника — и Дорн, и Роше — мгновенно оценили ценность этого хода. Конечно, Терранова была миром юридически автономным. Это делало ее налоговым раем и большой прачечной для отстирывания денег самого различного происхождения. Но, в отличие от также юридически автономных Мелетты и Харура, полиция Террановы «по умолчании» принимала примат интересов Федерального управления расследований над интересами региональной криминальной полиции и прочих органов. Кроме разве что военной разведки и службы президентской безопасности. Так что сдать Шишела в распоряжение федерального следователя полиция Санта-Финиты могла с легким сердцем. Пусть господин Санди трактует «прямое распоряжение» так, как ему охота. И сам принимает на себя все шишки, если таковые на него посыплются.
— Этим, господин Санди, — признал Дорн, — вы избавляете нас от изрядной доли г-головной б- боли, связанной с этим деделом. Но и от изрядной доли лавров — в случае благоприятного исхода — тоже… Я бы не назвал ваше благодеяние бескорыстным.
— Лавры, — прервал его Роше, — мы будем делить позже. Если таковые будут. А пока что мы делим между собой синяки и шишки. В деле уже пять трупов: этот гангстер с Мелетты — Бернарди, Н’Гама со своей подружкой, Райнер и теперь еще Мацумото…
— Накиньте еще парочку, — подал голос Вась-Вась. — Не кто иной, как Коппер прикончил Аахена. Рональда Аахена — частное сыскное агентство «У Легран». И еще Федора Корнеева двадцати двух лет. Это в кемпинге на Растаманском. Оба случая свежие. И суток не прошло. Копперовых ручонок дело. Будьте уверены. Забирайте эти дела у околоточных копов. Они век не докопаются.
— Итого, семь, — признал Роше, — И никаких сдвигов. Так что забудь о лаврах, Орест Иоганныч. Забудь и радуйся тому, что дают. Точнее, отбирают. В данном случае.
— Мне сегодня, — снова вошел в разговор федеральный следователь, — выпало играть роль Сайта- Клауса и раздавать из мешка подарки. Хотите еще один?
Роше изверг из ноздрей мощную — дракону под стать— струю дыма и тяжело вздохнул.
— Гордый галльский дух… — изрек он, — Гордый галльский дух — а корни мои идут к тому же из Гаскони, мсье следователь, — велит мне послать к черту ваши подарки вместе с вами и вашим Управлением, которое так удачно направило нас по ложному следу. Но… Но мы не в том положении, чтобы демонстрировать свою фанаберию. Выкладывайте ваш презент.
— Он прост, — улыбнулся Кай. — Как я понял, следующим номером нашей программы должно быть обсуждение проблемы господина Максимова. Ведь вы стоите перед необходимостью его ареста по обвинению в убийстве?
— Именно так, — подтвердил Дорн.
— Так вот, примите к сведению, — у него полнейшее алиби, и я могу доказать это алиби.
— Черт возьми! — озадаченно произнес Гай. — Как можете вы, следователь, доказать мое алиби,
