— Смотря какие, — ответил я, принимая его стиль: ничего лишнего, каждое слово взвешено. — Что, опять кого-то кокнули?
— Ну, то наш быт. — Главарь слегка скривил рот, обозначая улыбку. — Хочешь быть здоровым — бегай или качайся. Хочешь быть живым — уходи от больших денег…
Например, как это делаю я. Вот Аскольд пока ухитряется совмещать.
— К очень большим, — неожиданно прибавил он. — А до тех пор…
И снова замолчал.
— Пора оборудовать в подъездах кресла для киллеров, — заметил я. — Удивительно, что фирмачи еще не забираются домой через окна.
— Теперь и это не спасет.
Я вскинул брови, изображая заинтересованность.
— Кто-то методично прореживает здешний крупняк, от торгашей до чинуш, и работают ребята ушлые — никаких следов, если не считать тел. Прежде у нас такие умельцы не водились.
— Ну почему? — сказал я. — Как раз у нас многие хлебнули горячего. И бывших гэбистов сюда наехало, а среди них хватает спецов.
— Все равно тут провинция — лучшим делать нечего.
— Включая крутарей?
— Включая политиков. В масштабе страны наша губерния такая дыра!
— Это да.
— А некоторых прибирают прямо на виллах, — продолжал Аскольд. — Чаще при купании, а то ив дома проникают. Разве не слыхал? Это ж тебя впрямую касается!
— Ну, ко мне-то непросто забраться, — возразил я. — И вряд ли кому я мешаю настолько.
— А разве ты мало отказывал? Есть ведь, кто живет по принципу: не мне, так и никому.
— К примеру, ты?
— Во всяком случае, — усмехнулся Аскольд, — мне проще их понять. Ты ж — не от мира.
— Может, по пьяни тонут? — предположил я. — Работа нервная — хочется расслабону. Вдобавок и гуляют после заката.
— Чего ж раньше не тонули? Ни с того ни с сего… Действительно, здешние-то с малолетства на море, для них плавать как ходить. Хотя дельфины плавают еще лучше, а вот поди ж ты!
— Хорошо, возьмем задачку шире…
— В смысле территории? — уточнил я.
— В смысле охвата проблемы. Убийства — частность. Вокруг вообще творится странное.
— Например?
— Например, у Кныша умыкнули девицу. Не на улице, нет, — прибавил он, опережая мой вопрос. — Ночью, прямо из спальни. По мне, так и бог с ней, но парень психует. Молод еще, привязчив. А мне он нужен в хорошей форме — сейчас от него многое зависит.
— Большой обоз, да? — спросил я, демонстрируя осведомленность. Иногда это полезно — для саморекламы. Хотя можно переусердствовать.
Аскольд пропустил вопрос мимо ушей — уж это он умел.
— Но и это частность, — сказал он, — Даже вдвойне.
— То есть?
— Во-первых, случай не единичный — мягко говоря. В городе будто дудочник завелся: каждую ночь пропажи. Дети, девицы, реже парни. Во-вторых, странности этим не исчерпываются.
«Но это еще не все!» — сказал Мюнхгаузен.
— Чем дальше, тем интересней, — заметил я. — Ты не пробовал сочинять триллеры?
— Без меня сочинили. Хотелось бы знать — кто?
— А если опять охотнички на рабов? Товар-то — самый ходовой.
— Мы проверяли — ничего похожего. Или ловцы той же породы, что и убийцы: следов не оставляют.
— Не оставляющие следов, ну да, — пробормотал я с сомнением. — Скорее их не разглядели.
Аскольд кольнул меня взглядом, доставшим даже через очки, произнес:
— А еще в городе стали всплывать занятные предметы. Мы уже выловили несколько образцов. И сегодня наконец узнали, откуда ветер дует.
Прикинув время, я усмехнулся:
— Разведка доложила точно? Так и думал, что Калиду пасут твои люди.
— С чего взял?
— Так ведь Лазер сперва у меня побывал.
— А потом?
— Ну а на «потом» у меня свои средства.
— И почему не сообщил?
— Вот на доносы не подписывался. Ты ж знаешь: я на отшибе.
— Но разве я не прикрываю тебя?
Действительно, без его покровительства у меня прибавилось бы хлопот. (Да он и сам бы подкинул.) Хотя такая «дружба» стоит недешево.
— Наверно, за красивые глаза? — предположил я. — Или все-таки к взаимной выгоде?
— А сколько я поставлял тебе, помнишь? — спросил Аскольд.
Так, начинается торг. Ведь солидный же человек… с виду.
— А сколько я наводил тебя? — в тон ему откликнулся я. — Информация нынче в цене, разве нет?
Главарь знал это не хуже меня. И что я нужен Семье, тоже понимал. А торговался больше по привычке. Конечно, он платит за все, что не удается отобрать, но цену все-таки старается сбить.
— Ты ж знаешь: у меня нюх на наживу, — снова заговорил Аскольд. — Своего не упущу. («Чужого тоже», — прибавил я мысленно.) Так вот, парни с набережной ведут себя, будто у них монет немерено. Откуда — я хочу знать. Или они клад нашли? Или им башляет кто? Но дело и в другом… — Наклонясь вперед, он понизил голос, будто его могли подслушать: — Ты ведь тут главный по новинкам? Так они переплюнули и тебя. Тех вещиц, что у них мелькают, ни в одном каталоге нет. О чем это говорит?
— Что ты фантастики перекушал, — проворчал я. — Некоторые разработки даже в Океане не выловить — пришельцы тут ни при чем.
— Тогда откуда это у тех? Раз там такие связи, они бы и мне сгодились.
— Денежки тоже?
Знакомая песня: надо делиться! Гимн всех грабителей.
— Знаешь, во что нам встает каждый обоз? — спросил Аскольд. — Ведь развелось столько шакалов! Пока проведешь через дикие земли… А суеты под боком я не люблю. Люди пропадают, взамен возникают предметы роскоши. Разве это не наводит на подозрения?
— Делаешь стандартную ошибку: судишь по себе, — возразил я. — Поверь, есть в мире и бескорыстные люди.
— Только не в делах. — Аскольд снисходительно улыбнулся. — И не в политике.
— А-а… — протянул я. — Все ж решил в нее сунуться? Крутарских игр тебе мало. Ну, большому кораблю — большие пробоины!
— Это прогноз?
— Предупреждение. Хочешь сыграть на чужом поле? Это ведь не простецкий гангстерский быт, где при худшем раскладе могут нашпиговать железом либо разнести в клочья, там дерутся по иным правилам… точнее, без правил. «Не для чести, а для победы» — слыхал такое? Думаешь, твоих накоплений уже уо хватит, чтоб обезопасить себя и близких?
— Ты меня заинтриговал. — Улыбка крутаря сделалась похожей на оскал. — Игра обещает быть нескучной, да?
— Ладно, все это занятно. Только я-то при чем?
— А ты нынче при всем, — хмыкнул Аскольд. — Так уж сложилось исторически. На фуршетах только и слышно: «Шатун присоветовал мне это», «а вот мне — то». Становишься популярным, в моду
