— Но чтобы через Сияние дотянуться к другим, требуется больше, — продолжила девушка. — Не знаю даже, как сформулировать…
— Может, любовь? — предложила Мария.
Пола скептически усмехнулась. Ки Сун кивнула с одобрением.
— Может быть, — сказала Ника. — А может, интерес — настоящий, от сердца. Или же полная открытость, предельное доверие.
— Выходит, и тут нельзя обойтись без веры! — посетовал я.
— Без доверия, — поправила она, покачав головой. — Верят — в идеи, высшие сущности. Доверяют людям… вернее сапиенсам.
— Но и это еще не всё?
— Это начало пути, — подтвердила девушка. — Хотя уже дает многое, а главное: избавляет от одиночества.
— Одиночек, да? Забавный поворот!
— Ведь любой, кто прорвался за этот порог, наверняка тебе друг — иных подтверждений не требуется. Но чтобы объединиться по-настоящему, сперва надо обособиться. Прочен лишь добровольный — иначе это стая, сплоченная общей выгодой.
— Наверно, это не самый короткий путь? — заметил я. — Есть люди, чистые изначально. К примеру, что ты думаешь о Зое?
— Ну, она еще не волшебница, — улыбнулась Ника. — Но все задатки в наличии.
Девушка уперлась в шар напрягшимся взором, и я увидел там Зою — оживленную, радостную, с горящими глазами и устремленным лицом. Коммунарка все же дождалась светлого будущего, хотя оно не явилось из космических далей, а обнаружилось совсем рядом, в паре кварталов от Лагеря.
— А что за Пророки мелькают в городе? — снова спросил я. — Развелось, понимаешь!.. Ведь их несколько — я прав?
— Возможно, даже десятки, — подтвердила Ника.
— Или сотни, — вставила Пола.
— Похоже, они-то и устроили тамошнюю заварушку — а вовсе не загорцы, как мы решили поначалу. И значит, на нашем поле объявились новые игроки.
— А их вправду не отличить?
— Загорцы тоже похожи, как близнецы. Но эти «пророки» и вовсе клоны, идентичные и бесполые, рождающиеся год за годом, — этакая растянувшаяся на тысячелетия личность. Вообще они зовутся Хранителями. В своей стране они владели монополией на знание, хотя значились лишь жрецами огрской Богини, черпавшей сведения из Подвала Вселенной и делившейся с имперской элитой. Затем Богиню у Хранителей забрали, от власти отодвинули. Вот и решили они попытать счастья здесь, благо у Земли с их планетой давние связи.
— «Благо»? — хмыкнула Пола.
Откликнувшись улыбкой, Ника прибавила:
— Тем более, загорцы уже протоптали сюда тропку — может, не без помощи Хранителей.
— И что же те хранят: Богиню?
Девушка покачала головой.
— Такие и у нас всегда были: хранители разобщенности. Им лишь бы разделить людей — все равно по какому признаку. Рецепт известный.
— Ведь одиночки тоже обособляются — в чем разница-то?
— В том, что одиночки не теряют связи с человечеством. А когда вливаешься в стаю, остальных уже не считаешь за людей, в расчет принимаются только свои. И этот путь ведет в тупик. Постепенно «своих» делается меньше, а в финале тут не одиночки — Хищники.
Я кивнул, соглашаясь. Собственно, и сам думал так же, хотел лишь услышать подтверждение.
Белая кобылица паслась рядом, пощипывая яркую траву, а иногда легонько тыкалась головой в девичьи тела, будто напрашивалась на ласку. Засмеявшись, Пола привстала на колени и обняла лошадь за склоненную шею, прижавшись щекой к гриве.
— Чего же вы добиваетесь? — заговорил я опять. — Надеетесь изменить людей к лучшему? После стольких веков зверства, скромно названных историей цивилизации! Если бы это не отпечаталось уже в наших генах…
— Ведь и в наших тоже? — возразила Ника.
— Вы — исключения, — отрезал я. — А над остальными тяготеет прошлое.
— Но прошлого нет, — сказала она. — Есть лишь наша память о нем. Которую, кстати, можно переиначить, как пожелает владеющий Силой. И вот так строится будущее.
— Ну, тогда желаю, чтобы Силы оказалось больше у вас, чем у ваших противников.
Ближе к вечеру заявилась Стелла — во всем великолепии своей наготы. И сразу отправилась купаться, словно исполняя обещание, данное Никой. Подбодренный локотком соседки, я тоже пошел на берег, без стеснения любуясь тем, что демонстрировали без стыдливости. В каждом движении роскошнотелой пери сквозило столько неги, что поневоле представлялось, какая она в любви. Картинки рисовались столь зримые, что бросало в жар… хотя солнце уже клонилось к закату.
Наплескавшись, Стелла присела на мой валун.
— И это все, что ты от меня хочешь? — осведомилась она. — В чем же дело?
— В смысле? — не понял я.
— Могу предоставить в любой момент. — Женщина улыбнулась. — В порядке дружеской услуги.
Удивленно я покачал головой:
— И многим ты… удружила?
— Тебя интересует число? Могу сосчитать, если настаиваешь.
— Но ты хоть предохраняешься? — спросил я очень глупо, будто слой резины в десяток микрон надежно разделяет плоть и тогда соитие не в счет.
— Зачем? У меня не будет детей, пока не захочу.
— Как на Таити? Но это же разврат!..
— Почему? — удивилась Стелла. — Кому от этого плохо? Я даже не вызываю ревность — до сих пор на меня не предъявляли права.
Еще бы: владеть таким сокровищем! Вдобавок умная — для дураков это смерть. Значит, девять десятых отметаем сразу.
— А не боишься воздействия чужих ген? — спросил я. — Ведь с каждым извержением в тебя впрыскивают программу,
— Я устроена так, — улыбнулась она, — что принимаю лишь полезные свойства.
— Значит, поэтому ты такая красивая?
— И такая здоровая, — прибавила Стелла без ложной скромности. — А видел бы меня в девичестве!..
У меня возникло ощущение, будто надо мной насмехаются, — хотя я точно знал, что это не так. Экое раздвоение.
— Выходит, ты ведьма? — выпалил я и тут же прикусил язык, чтобы не добавить: «А я думал: фея». Но Стелла наверняка догадалась.
— Я беру лишь, что дают сами, — сказала она. — И делаю это с разбором. Поэтому не усредняюсь, а совершенствуюсь. Оставайся я прежней, разве привлекла бы твое внимание?
— «Нет предела совершенствованию», да? — кисло произнес я.
Наверно, вот так же ведет себя с друзьями Ника. И сколькие уже вкусили от ее щедрот?
Обсохнув в нашем кружке, Стелла не стала задерживаться — видно, хватало дел в других местах. Скорее всего отправилась собирать дань, неведомо как определяя, кто из ее приятелей уже накопил излишки.
А разговор уже повернул в иное русло. Как водится, девушки принялись обсуждать знакомых мужчин, причем мое присутствие их совсем не стесняло. Прошлись по разным качествам, включая интимные (о которых явно знали не понаслышке). Но с особым увлечением сравнивали их Силу, словно бы
