тонкая рука, с кончиков пальцев которой, блеснув, моему напарнику прямо под ноги упала какая-то вещица, и женский голос, показавшийся мне до боли знакомым, произнес:
— Кажется, вы что-то обронили, мистер Уоллес.
Стекло вернулось на прежнее место, машина дала задний ход, сворачивая в проулок, а капитан Кейн остался стоять. Форменным столбом. В смысле столбом в форме.
Надо было срочно выводить его из прострации, но в этот самый момент до перекрестка добрался лимузин, имеющий все шансы скоро начать мне сниться в страшных снах на семейные темы, и Катсу, высунувшийся из окна водительской двери, поинтересовался:
— Регулируешь движение?
— Да… То есть нет! А ты что здесь делаешь?
— Везу Тору-сама на встречу. По поводу вчерашнего расчета за услугу.
Я обогнул капот, рванул вторую дверцу на себя и забрался внутрь. На меня посмотрели удивленно, но ни в коем случае не протестующе.
— Желаешь присоединиться?
— Поехали!
Когда мы проезжали мимо, Морган уже выглядел вполне пришедшим в себя, а с его руки свисал шнурок с металлической то ли бляхой, то ли медальоном. Правда, лицо моего напарника по-прежнему мало что выражало.
Ехать пришлось совсем недолго: лимузин остановился у крыльца какого-то ресторана с очень скромным, но дорогим дизайном вывески. Я опередил Катсу и распахнул дверь перед дедулей сам, а заодно получил свою порцию злорадного удовольствия, встретив немного растерянный взгляд.
— Внук?
— Дед?
— Признаться, не хотел отвлекать приглашением… В сущности, это просто деловые вопросы, наверное, слишком скучные для тебя. Но раз уж ты к нам присоединился…
Он степенно прошествовал внутрь: по небольшому тихому залу, где не видно было ни одного посетителя, в отдельный кабинет. А вот там народа находилось уже предостаточно.
Главное, там была она. Королева Элисабет собственной персоной, кажущаяся еще более хрупкой в недрах огромного кресла. За ее спиной обретался привычно мрачный телохранитель, а рядом, уже на собственном предмете мебели, располагался давешний инвалид, тепло поприветствовавший Тору- сама.
Катсу искать место для сидения даже не попытался, поэтому я смело занял последнее свободное кресло и во все глаза уставился на девушку. Понимаю, это было не самое пристойное и достойное поведение, но глянцевые снимки не передавали и сотой доли очарования, которым обладала юная наследница клана Арагона, а упускать хотя бы минуту зря мне виделось беспечным и донельзя глупым.
— Поскольку я нахожусь здесь в качестве посредника и заверителя сделки, попрошу вас, господин Ишикава, высказать свои пожелания на сей счет.
А как же напитки-закуски? Ну хоть чашечку кофе, что ли, предложили бы… Нет, кофе лучше не надо. С кофе вон сегодня чуть пятая мировая война не началась.
— Я не буду умалять значения своего поступка, Элисабет-сан. И думаю, вы прекрасно понимаете, что без моей поддержки ваше положение оказалось бы весьма шатким. Не говоря уже о равенстве голосов, неизбежно тянущем за собой внутрисемейные распри.
— Я согласна, что должна заплатить высокую цену, сеньор Тору. Это мое слово, и я от него не откажусь.
— Рад слышать. А насколько цена будет высокой… Я не собираюсь требовать невозможного, как уже говорил. Более того, мое предложение позволит еще больше укрепить ваше… наше совместное положение.
— О чем вы говорите?
— Риск того, что кто-то из ваших противников вступит в новый виток борьбы, сейчас минимален, но есть способ полностью его исключить. Это было бы вам интересно?
— Это было бы интересно всему клану, — тихо признала девушка.
— Я предлагаю нашим семьям заключить союз между собой. Он избавит многие дурные головы от опасных намерений.
— Союз? Какого рода?
— Какой союз могут заключить семьи? Разумеется, брачный!
Элисабет побледнела, став белее скатерти стола переговоров.
— Учитывая ваш нежный возраст, окончательное подписание соглашений может быть перенесено на более поздний срок, однако… Ведь возможно провести предварительное бракосочетание? — обратился дед к старику на коляске.
— Помолвку, — кивнул тот. — Вполне возможно. Единственная трудность состоит в том, что, будучи еще несовершеннолетней, глава клана Арагона не вправе распоряжаться своей судьбой лично. Но от ее имени может выступать опекун, которого она сама изберет: это полностью согласуется с правилами.
— Замечательно! Итак, вы слышали мое условие, Элисабет-сан. А что услышу в ответ я?
На меня она не посмотрела ни разу за время всего разговора. Вообще ни на кого не посмотрела, кроме моего деда. И сейчас, не отрывая взгляда от лица Тору-сама, девушка произнесла всего одно слово:
— Да.
Поднялась, уважительно поклонилась и направилась к выходу.
— Место и время церемонии обговорим позже, — предложил инвалид, отправляя свое средство передвижения вслед за Элисабет.
— Как будет угодно заинтересованным сторонам, — согласился дед.
— И что ты задумал? — спросил я, проводив взглядом несколько озадаченных «бизнес- партнеров».
— Ты слышал.
— Хочешь заставить ее выйти замуж?!
— Она протестовала?
— Нет! Но вовсе не потому, что ее радует такая перспектива! Разве ты не видишь: девушка испугана до смерти и готова пойти на любой ду… неразумный поступок, чтобы сохранить равновесие сил.
— Каждый человек занимается этим на протяжении всей своей жизни.
— Но не каждого вынуждают связать себя…
— Узами брака? Это не самая дорогая цена, какая могла бы быть назначена, — усмехнулся дед.
— Для тебя? Наверняка. Но для нее…
— Я не изменю ни слова в своем предложении. Даже ради тебя.
— Я и не жду!
— Тогда к чему весь этот разговор? — насмешливо поинтересовался он.
А действительно, к чему? Семья Ишикава способна удержать два престола сразу. А что могу я? Не предлагать же мафиозному клану покровительство полиции, право слово! Это нужно было делать раньше, когда была возможность и необходимость защищать одну только Элисабет, но теперь она приняла на себя заботу и обязанности по отношению к очень многим людям, которые…
— Ты сам женишься на ней?
— Я? — Тору-сама хохотнул. — Нет, я слишком стар для такой красавицы. Есть кандидат намного моложе.
— Кто?
Вместо ответа дед повернул голову к тому, кто стоял за его креслом.
Значит, Катсу. Наверняка лучший выбор из всего, что было. Красивый, сильный, опытный, умелый. Он будет уважительно относиться к своей супруге, возможно, даже любить, неброско, несколько бесчувственно, исполняя прежде всего прочего долг, а не…
Но разве я могу ее отпустить?!
