Джанет Иванович
Невеста для капитана
Глава 1
Иван Расмусен, поболтав в кружке остатки кофе, задумчиво посмотрел с борта своей шхуны на зеленые холмы прибрежного Камден-парка и в сотый раз за последние два часа спросил себя: «Что, черт возьми, случилось с коком? Люси никогда не опаздывала». До сегодняшнего дня. Сегодня же опаздывала просто вызывающе, а так как была не только его коком, но еще и другом, то волнение ни на минуту не покидало его.
Вдруг краем глаза Иван заметил какое-то яркое пятно, двигавшееся вниз по холму. Внимательно присмотревшись, он чуть не подпрыгнул при виде девушки, катившейся по поросшему травой склону. Лишь в самом низу, немного не добравшись до бетонной дорожки, ей удалось, наконец, остановиться, распластавшись на земле, как цыпленок табака. Ругательство, вылетевшее из ее уст, легко перепорхнуло через узкую полоску пляжа и заставило Ивана улыбнуться. Первый раз за все утро.
Стефани вскочила на ноги, поправила за спиной рюкзак и сердито посмотрела на свои зеленые колени.
— Здорово, просто здорово! — процедила она. — Без торжественного выхода, ну никак. Если сегодня еще что-нибудь стрясется, так тому и быть, я возвращаюсь домой. Катись оно все! Не очень-то и хотелось. И как только, я дала себя уговорить? — Она представила впереди целую неделю беспрерывной готовки для этого «Ивана Грозного» в обмен на бесплатный ремонт своего туалета. Кроме того, ей выпало принести Ивану добрую весть о том, что его кок взял внеочередной отпуск. Размышляя об этом, она застонала как от зубной боли, шлепнула себя по лбу, и с языка ее сорвалось: «Господи, какая же я дура!»
Она видела Ивана только раз, но он успел произвести на нее неизгладимое впечатление. Больше шести футов, атлетического телосложения, обольстительный и на редкость сладкоречивый самец. Зеленые глаза, светло-соломенные волосы, широкие плечи, узкие бедра и интригующее прошлое были упакованы в сшитую на заказ новую с иголочки морскую форму, которая делала из него скорее председателя правления, чем капитана шхуны. Она оглядывала забитую судами гавань в поисках «Джозии Т. Саваж» и плюнула, обнаружив посудину прямо перед собой, привязанную к плавучему причалу в конце бетонной дорожки.
«Сегодня эта шхуна уйдет из Камдена последней, — пробормотала она ворчливо, — без кока далеко не уплывешь». А кок внезапно решил выйти замуж. А еще хуже то, что этот кок — ее кузина Люси.
Люси снабдила ее некоторой жизненно необходимой информацией о «Саваж». Парусное судно. Столетняя двухмачтовая шхуна каботажного плавания с палубой длиной 70 футов. Она вмещала 22 пассажира и члена команды, совершала 6-дневные круизы вдоль усеянного островами побережья штата Мэн. Капитана Люси описала столь же кратко. По ее словам, Иван Расмусен был больше известен под именем Ивана Грозного, так как был страшно привлекательным, пугающе непостоянным и жутко подходящим для роли жениха. А у Стефани были собственные причины считать его еще и ужасно испорченным. Она окинула взглядом судно и увидела Ивана, стоявшего на палубе с кружкой в руках и рассматривавшего ее, будто она только что свалилась с Луны. По спине Стефани пробежал холодок легкой паники. «Соберись, девочка, — сказала она себе. — Жизнь — непрерывная цепь сделок. Бесплатный сыр, как известно, только в мышеловке. За все бесплатное платишь вдвойне». Кузина Люси работала коком на посудине Ивана. Этим утром кузина Люси решила сбежать и выйти замуж за Стенли Шелтона. Стенли Шелтон — слесарь. Стефани срочно нужен слесарь. Просто, правда? У кузины Люси медовый месяц, а у Стефани — туалет. Какие проблемы? Просто, как дважды-два. И не надо нервничать. Она считает, что Иван непременно должен быть счастлив заиметь ее на борту. Где бы он так быстро нашел другого кока? Она для него сущий клад. Да и после того, что он ей сделал, Иван заслужил есть ее стряпню в течение недели! Да ничего, собственно, сложного. Намазываешь сорок или там пятьдесят бутербродов ореховым маслом и мармеладом и отправляешь всех пассажиров на какой-нибудь остров на поиски приключений. Это может быть даже забавно: неделя в открытом море, ветер в волосах, соленые брызги в лицо. Настоящее приключение, новый опыт опять же.
Она подошла к краю причала и, подняв голову, встретила взгляд Ивана, решив, что если он у него и хищный, то какой-то обволакивающий, совершенно необычный, с прищуром, но горящий огнем из-под густых и слегка загнутых ресниц. Волосы его оказались длиннее и светлее, чем она их запомнила, и вились за ушами и над пушком шеи. С тех пор он отрастил бороду, короткую и густую, неожиданно темную, по сравнению с шевелюрой, и ошеломляюще мужественную. На нем были линялые потертые джинсы, но, как отметила Стефани, свежевыстиранные и до неприличия плотно облегавшие его мужскую фигуру. Она прошла по короткому мостку между причалом и кораблем, попутно произвела инвентаризацию близлежащего имущества, изобразив на лице жизнелюбивую улыбку.
— Привет.
Когда он ответил ей, голос его, глубокий и спокойный, слегка рокочущий и немного хриплый, показался ей даже несколько удивленным. Кажется, он узнал ее, но без имени и места встречи, Стефани это поняла. И не удивилась. Женщин он, видимо, передурачил без счета и не мог удержать в памяти всех, кто волею случая попадался ему на жизненном пути.
— Стефани Лоу, — представилась она. — Мы встречались два года назад, когда я покупала у вас дом. «Тот самый, что рассыпается на куски, с тех пор как я в него въехала», — добавила она это уже про себя.
Иван, не подозревавший столь бурного начала, внезапно нахмурил брови. Стефани Лоу, кузина его кока, женщина, купившая Хабен. Как мог он забыть Стефани Лоу? Для старческого слабоумия, пожалуй, рановато. Правда, он лишь мельком видел Стефани в конторе торговца недвижимостью, но запомнить был обязан. Тогда на ней была футболка Билли и Бойнджерс, и она была разочарована отсутствием у него говорящего попугая. Сегодня же вид у нее был на редкость вызывающий. Ее короткие каштановые волосы, выстриженные клином, с челкой в три волоска, выглядели бы привлекательно, если бы не топорщились во все стороны. Он предположил, что эта его забытая знакомая, возможно, панк. Путем непростых мысленных вычислений Иван пришел к заключению, что она под метр восемьдесят. Его зрительная память, удивительная с рождения, тут же отметила, что она стройна и длиннонога, носит массивное серебро, высокие белые кроссовки, ярко-красные носки, закатанные ниже косточек, мятые шорты цвета хаки и оранжевый брезентовый балахон, в котором смело можно двигаться через самый густой туман, на который только способен штат Мэн. Вероятно, девушка пришла жаловаться на дом. В завершение сегодняшнего утра ему только этого сейчас и не хватало.
— Люси говорила, у вас какие-то проблемы с домом.
— Проблемы? — Стефани почувствовала что самообладание покидает ее. Не хотелось бы начинать с этого. — Через две недели после переезда центральное крыльцо уехало прямо из-под меня. Потом взорвался водонагреватель и затопил подвал. Ни одно окно не открывается, и дома жарче, чем в аду. — Она умолкла, увидев напротив лицо расплывающееся в улыбке. — Во взрыве котла есть что-то смешное?
Иван не считал, что во взрыве котла было что-то смешное, но не мог представить, как столько всего могло испортиться в его доме. Он ведь оставил его в отличном состоянии. Он любил Хабен. В нем жили несколько поколений его предков, и, видит бог, он никогда не продал бы его, если бы крайние обстоятельства не вынудили к тому. Вид Стефани, недовольный и даже немного разгневанный, не мог не вызвать улыбку.
— Вы очень привлекательны под всеми парами, — сказал он с довольным выражением лица и игриво потрепал ее чуб. — Скажите, почему у Вас волосы торчат? Это что, новый стиль?
Стефани провела по волосам рукой.
— Когда забился туалет на втором этаже, то залило весь пол и отвалилась штукатурка в кухне и нижней ванной комнате. Упавшая штукатурка оторвала зеркальную дверцу шкафчика для медикаментов, которая и разбилась о раковину. А так как это было единственное зеркало в доме, то причесываюсь я теперь перед тостером.
