- А я – своего брата, - добавила я.
- Но разве они не вернутся сами, когда будут готовы?
- Не только мы их ищем, - объяснила я. – Я хочу найти их раньше плохих парней.
- Это возможно?
- Возможно все, - заметил Хукер.
В руках он держал мобильник, просматривая свою телефонную книжку. Он нашел номер, который искал, и нажал кнопку «позвонить».
- Привет, - сказал он, когда трубку подняли. - Это Сэм Хукер. Как дела? Ага. Ага. Ага.
Последовал какой-то разговор о НАСКАР. А потом - о сигарах. И затем Хукер спросил парня на другом конце провода, не хочет ли тот слетать на острова рядом с Кубой. Коротко хохотнул. Затем повесил трубку и встал.
- Я еду в аэропорт, - заявил Хукер. – Кто хочет со мной?
Международный Аэропорт Ки-Уэст находился на востоке острова. Одноэтажное белое оштукатуренное строение терминала было покрыто оранжевой черепицей и выглядело слишком красивым, слишком беззаботным и слишком маленьким для международного аэропорта. Мы припарковались на стоянке под парочкой пальм и проследовали за Хукером в здание.
- Кажется, ты знаешь, куда идти, - обратилась я к Хукеру.
- Я уже летал отсюда раньше на рыбалку и просто так. А в остальном – сплошное притворство. Понятия не имею, что делаю.
Мы встали у выхода и осмотрелись. Стройный парень с отличным загаром подбежал к нам. На нем были сандалии, шорты и расстегнутая у горла рубашка с короткими рукавами и рисунком из зеленых и красных попугаев. Его длинные волосы были собраны в хвост, солнечные очки болтались на шнурке вокруг шеи, а в уголках голубых глаз собрались морщинки. Он широко улыбался.
- Где, черт возьми, тебя носило? – спросил он Хукера. – Мы несколько месяцев не виделись.
- Конец сезона всегда бешеный. А потом мне пришлось вернуться в Техас, на праздники.
- Так что же ты здесь делаешь – хочешь приобрести домик на Кубе?
- У меня яхту умыкнули. Подумал, надо поехать и поискать. Это Барни, Роза и Фелиция. Барни с нами полетит.
Парень с хвостиком кивнул нам.
- Чак Девулф. Очень приятно, дамы.
- А летать на Кубу не противозаконно? – спросила я Чака.
- Не для меня, - ответил он. – Я же канадец.
- Так что у тебя? – полюбопытствовала Роза. – Гидроплан?
- Вертолет. – ответил Чак.
Вертолет! Да я в жизни на них не летала. И мне никогда не хотелось. Я бы скорее поехала на лифте на Марс, чем поднялась на сто футов вверх на вертолете.
- Барни чуток боится высоты, - сообщил Хукер.
- Ноу проблемо, - сказал мне Чак. – Полетим низко и тихо.
Фелиция опять крестилась, лопоча что-то по-испански.
- Вы разобьетесь и умрете, - заявила она. – Никто вас не найдет. Тела сожрут акулы, и от вас ничего не останется. Я все предвижу.
- Ага, надо быть совсем психом, чтобы летать на вертолете, - согласилась Роза. – Только мужики в них летают. Женщины гораздо умнее. – Она погрозила мне пальцем. – Не позволяй уговорить себя лететь на нем. Хоть он и красавчик, это не значит, что он хорошо соображает.
- Вот те на, - возмутился Хукер. – Дайте же мне поблажку.
- Да уж, сурово, - заметил Чак. – Но с другой стороны, тебя считают красавчиком.
Они с Хукером выполнили замысловатую вариацию жеста «дай пять».
- Возможно, всем нам не надо лететь, - предложила я. – Почему бы мне не подождать здесь?
Хукер на пару секунд скрестился со мной взглядом.
- Ты ведь все еще будешь здесь, когда я вернусь?
- Да.
- Обещай.
- Не дави на меня, - пригрозила я.
Мы с Розой и Фелицией смотрели, как мужчины уходят к вертолету.
- Может, он и стоит той заразы, - протянула Фелиция. – Ничего серьезного. Маленький такой болезнь.
- Я твоему мужу расскажу, - заявила Роза. – У тебя грязные мысли о другом мужчине.
- Мысли не считаются, - парировала Фелиция. – Женщине можно помечтать. Даже примерной католичке можно помечтать.
- Вот что мы сделаем, - предложила Роза, - Сначал поедим, а потом пойдем по магазинам.
Мы вернулись в Старый город, припарковались у гавани и поднялись по Дюваль-стрит. Сели в уличном кафе-приманке для туристов и отведали сандвичей с жареной рыбой и пирог из лайма.
- Я лучше пеку, - похвасталась Фелиция. – Хитрость в том, чтобы класть в тесто сгущенное молоко.
Черное пятно привлекло мое внимание. Немногие в Ки-Уэст так одевались. Я оторвала взгляд от пирога и посмотрела в глаза стрелку с зализанными волосами. Казалось, он разделял мое удивление от нашей встречи.
Мы таращились друг на друга примерно секунд десять, а потом он развернулся, перешел улицу и направился к перекрестку. Остановился у магазина, и я поняла, что это «Скуба-Дуба». Парень, выглядевший так, словно прошел курс обучения по программе «Громила напрокат», вышел оттуда и подошел к стрелку поговорить. Мужчины резко повернули головы, уставившись на меня. Кажется, мы года два смотрели друг на друга. Стрелок изобразил пальцами пистолет, и, вытянув указательный палец, направил его на меня и спустил курок.
Роза и Фелиция наблюдали за этим.
- Эй! – возмутилась Роза. – Вот тебе.
И показала ему совершенно другой жест, оттопырив средний палец.
Фелиция повторила. И я, так как не хотела отрываться от толпы, тоже.
Стрелок улыбнулся нам. Он был на расстоянии почти полквартала отсюда, но я видела, что ухмылка была и в его глазах. Он считал нас забавными.
- Что это с ним? – спросила Роза.
- Кажется, хочет меня убить, - ответила я.
- Он же улыбается.
- Ага, – заметила я. – Мужчины. Кто их разберет?
Роза наклонилась ко мне через весь стол.
- Есть ли какая-то особая причина, по которой он хочет твоей смерти? Не считая этого, на него вроде приятно посмотреть.
Я рассказала им о разговоре у «Монти».
- Да у тебя железные нервы, раз ты тут осталась, - сказала мне Роза. – Я бы уже летела домой.
- Не могу. Дело касается моего брата.
- А как же полиция?
- Я к ним обращалась, но всего не могла рассказать. Боюсь, что Билл может заниматься чем-то незаконным.
- Хорошая ты сестра, - похвалила Фелиция.
Стрелок и его напарник отвернулись от нас и исчезли в переулке.
- Как в кино, - восхитилась Роза. – Одном из тех триллеров, где всех убивают. А Джон Траволта играет киллера.
Фелиция крестилась.
