вьющийся сзади хвост турбулентного урагана должен подхватить за собой в первом пробое реальности все живое, а потом рухнуть, провалиться во втором, большом и гораздо более пригодном для этого месте. То есть в том самом «большом сливе». Торговцу уже несколько раз приходилось пользоваться подобным методом для уничтожения особо опасных преступников или преследователей. Но раньше он их захватывал поодиночке, не больше. Даже когда недавно пришлось перенести в другой мир группу настырных шпионов, пришлось каждого из пятерки подхватывать турбулентностью отдельно. Правда, ребята оказались слишком ловкими и при перемещении даже умудрялись стрелять в межмирском пространстве, но с ними тогда тоже все прошло благополучно. Мало того, удалось сделать так, что эти трое мужчин и две женщины, отрабатывая свои провинности, еще и пользу теперь приносят.
Сейчас же задуманное перемещение всего на несколько километров свершилось удачно ровно наполовину. Не в том смысле, что половина монахов осталась в сытом благополучии строить козни в своем гигантском по размеру монастыре. Нет, тут как раз все прошло удачно: подавляющее большинство деятелей, притворяющихся шафиками, с воем и мочеиспусканием рухнули на горы слантерса да там в полном здравии и остались. А вот сам Торговец чуть при этом не умер от полного и, что самое неприятное, неожиданного бессилия. Изначально он вознамерился после такого отчаянного и неиспытанного трюка сразу нырнуть к своим новым товарищам в грот, но вот как он там оказался, вспомнить так и не смог. По словам шафиков, он выпал из подпространства на высоте в полметра да так и шмякнулся лицом о твердый камень. Лишь через полчаса общими магическими усилиями удалось изгнать жуткую бледность с лица Дмитрия и убедиться, что кровообращение стало восстанавливаться.
К тому времени все недавние каторжники скопились на маленьком безжизненном пространстве грота. Ни одного товарища по несчастью внизу не осталось. Да только и выносить их из этого места оказалось некому. Сам ангел-спаситель нуждался в экстренной помощи.
Выход из положения нашли общим мозговым штурмом. Решили выломать ворота, используя подъемник из иного мира. Был, конечно, риск обрыва троса, а то и вообще слишком резкого пролома створок, при котором собравшиеся на маленьком пятачке беглецы могли быть сброшены обратно на озеро слантерса, но все единодушно решили рискнуть. Будучи уверены, что если они сейчас помогут графу Дину Свирепому, то он их впоследствии наверняка опять вызволит. К тому времени никто еще не знал, что Зеленая Каторга занята новыми сотнями обитателей.
Ворота поддались общим усилиям и силе лебедки ценой десятка поломанных пальцев и доброй сотни сорванных ногтей. Затем в образовавшуюся внизу щель все беглецы проползли по одному и протащили за собой спасителя – в бессознательном состоянии.
Дальше в течение одного дня произошла вполне бархатная и вполне бескровная революция, в результате которой вернувшиеся в принадлежащий им по праву храм шафики отвоевали свои исконные права. Сам император, прекрасно понимая, что его трон шатается, как никогда, встал со всей решимостью на сторону исторических прав местных магов и лично выступал на всех площадях, объясняя народу, как надо избавляться от наркотической зависимости. В первые дни цена на зеленый корень взлетела до небес, и пришлось насильственным методом заваливать рынок жевательным удовольствием. Потом акстрыг упал в цене до смешного, зато стали появляться первые выздоровевшие. Причем не просто появляться, а со всем рвением и усердием наставлять на путь истинный как своих друзей, соседей, так и первых встречных.
Сам великий ангел-спаситель Юга пролежал в беспамятстве три дня. Потом еще четыре дня восстанавливал по крохам былое могущество. И только на восьмой день со дня уникального побега он смог наведаться в королевство Ягонов и успокоить не на шутку взволнованного Бонзая Пятого. Молодой монарх к тому времени уже начал собирать все свои капиталы, договариваться с союзниками и вознамеривался большим караваном двигаться к побережью. Там он собирался нанять или построить самые большие корабли, а затем плыть к Южному континенту для спасения товарища.
Благо его шафик успел вовремя и остановил эту безрассудную затею. А еще через два дня, окрепнув и выспавшись (в промежутках между периодами обжорства и пьянства), он принес в Ягоны двух иностранцев, пожелавших связать свою судьбу с Севером и поклявшихся защищать Бонзая Пятого всей своей магической силой. Таким образом, в окружении молодого монарха появились первые придворные шафики: Аристарх Великий и Флавия Несравненная.
Глава двадцать пятая
НЕРАЗБЕРИХА СРЕДИ ОПАСНОСТЕЙ
Время поджимало: Александре уже и так пришлось перезванивать телохранителю восемь раз. Следовало или уходить из «офиса» или хотя бы показаться лично на глаза обеспокоенной охране. Петр так прямо и заявил при последнем разговоре по телефону:
– Вы хоть вниз к нам спуститесь для короткого разговора, а то мало что с вами там происходит.
– Да что тут со мной может случиться, – с искренним смехом парировала девушка. – Просто так давно не была на работе, что соскучиться успела. Да и новостей масса. Но уже спускаюсь, через пять, максимум десять минут буду внизу.
Она отключила телефон и выжидательно уставилась на шефа. Но тот пожал плечами:
– Вроде все самое важное тебе рассказали. О дальнейших действиях или перемещениях объекта будем держать тебя в курсе по мобильному. Очень жаль, что пронести с собой камеру у тебя не получится…
– Для этого надо вначале забраться в центр управления безопасности виллы, – напомнила Александра с печальным вздохом. – Но та дверь не открывается, да и он меня предупредил.
– Тогда еще раз постараемся провернуть несколько попыток с летающими «насекомыми» и с мнимыми ремонтниками.
– Как бы не провалиться, – скривилась девушка. – Мне кажется, в данный момент гораздо важнее выяснить, чем объект вдруг так неожиданно обеспокоился.
– Сколько можно обсуждать одно и то же? – Павел Павлович скрыл на своем лице любой намек на эмоции. – Все, беги! И теперь постарайся держать нас в курсе событий условными фразами через «подружку».
До этого они подробно обсудили и повторили все кодовые слова, с помощью которых много можно было передать информацию в ничего не значащем разговоре между двумя женщинами. Но это и так было понятно. Гораздо больше спешащую вниз по лестнице девушку-агента беспокоил тот факт, что родная контора так ей ничего и не сказала по поводу сестры Торговца. Ведь она была уверена, что про Елену они знают все или, как минимум, в курсе предложения неизвестного шейха. И в данный момент не спускают глаз со Светозарова. Вернее, стараются не спускать, потому что объект прибыл в очень удаленный и редко посещаемый обычными мирянами монастырь и скрылся за его толстенными стенами. Группы наружного наблюдения сейчас предпринимали массу самых различных уловок, чтобы попасть внутрь этой тихой заводи католицизма и выяснить цель такого посещения. Разве что любящая его женщина сразу догадалась о причине поездки в такую глухомань. Ведь Дмитрий собрался «просматривать» гаремы чуть ли не всех известных миру шейхов и рабовладельцев. Как он это делал, оставалось только догадываться, но, скорее всего, именно этот монастырь и подходил для подобного просмотра лучше всего.
Встретившись с телохранителями, Александра уселась в машину и огласила весь предстоящий маршрут:
– Вначале едем в банк, потом на кладбище, а потом проедемся по сети магазинов. Заодно где-то там и пообедаем.
Петр на это только согласно кивал: клиентка была рядом, и он был спокоен.
Торговец в это время как раз заканчивал разговор с настоятелем монастыря:
– Еще раз прошу извинения, что приехал так неожиданно, без предварительной договоренности.
– Ну что ты, сын мой! Для таких, как ты, наши двери всегда открыты, а наши сердца готовы делиться благостью и величием истинного покоя.
– Спасибо, святой отец. Это воистину святое место меня просто спасает от мирской суеты и ханжеского словоблудия. Хочу надеяться, что никто из плохих людей не нарушает ваш покой. Я в силах оградить вас от любого обнаглевшего грешника.
– Не стоит беспокоиться, Дмитрий. Ты и так оказываешь нашему монастырю большую финансовую поддержку. А с лиходеями мы и сами неплохо справляемся. Иди, сын мой, отдохни душой и телом.
Они попрощались крепким мужским рукопожатием, и Торговец отправился по хорошо знакомому коридору к винтовой лестнице в углу здания. Поднявшись на второй этаж, он выбрал одну из пустых келий,
