эмоциональной аурой. И при этом тщательно рассмотреть основные эмоции. То есть, выделить преобладающие чувства.
И после согласия любовницы, вспомнил своё состояние в момент весьма здорово удавшейся шутки, и умелым приёмом выплеснул из себя собранные эмоции. Реакция Золаны оказалась примерно той же. С минуту она зачаровано рассматривала окружающее пространство магическим зрением, а потом призналась:
— Как красиво! Точно так же было после того, как я пошутила.
— Но что превалирует в первую очередь?
— Да какая разница? Мне просто приятно смотреть в этот слепящий вулкан чего-то безумного, возвышенного и неимоверно прекрасного. Ты себе просто не представляешь… Я и тогда, когда на плацу такое увидела, сразу забыла все обиды. Усталость и плохое настроение словно рукой сняло. Словно кто-то магической энергии добавил. Нет, не то! Словно одновременно и магической, и физической и ещё какой-то. Даже дышать легче становится.
— М-да, странное со мной что-то творится, — буркнул Кашад, стараясь успокоиться и всеми силами заглушить бьющие из него эмоции. — Кажется, я совсем перестал понимать шутки.
Но во время проведённого эксперимента, молодой колдун с недовольством заметил, что его магическая энергия расходуется весьма нерационально. При подобном действии её хватит часа на два, максимум три. А что если допрос будет проходить намного дольше? Ведь и так, в первые дни после взрыва, его порой допрашивали под Сонным Покрывалом по шесть, а то и восемь часов кряду. Да… Что же делать?
И только под утро ему в голову пришло одно подходящее решение. Разбудив Золану, он со всей страстью вновь предался с ней любовным утехам, а потом, во время ничего не значащего разговора, добавил:
— Всё-таки ты мне очень нравишься. И в последнее время я к тебе весьма привык. Поэтому не хотел бы, что бы в трудную минуту та осталась без моей поддержки или помощи.
— Я тоже для тебя сделаю всё что угодно! — тут же отозвалась девушка.
— Да я и так сильней тебя. А вот если тебе понадобится влить энергию, не стесняйся, поделюсь в любое время с радостью.
— Хорошо, я это принимаю. Но и ты никогда не должен отказываться от моей помощи.
— А как ты себе это представляешь?
— Очень просто, — Золана приподняла руку и отставила один палец. — Мы можем даже сигналы придумать, которые посторонние совершенно не заметят.
Разговор тёк просто по идеальному руслу, и Кремону оставалось лишь поддакивать и во всём соглашаться:
— И какие именно сигналы ты предлагаешь?
— Отставленный палец на кулаке — значит, нужна половина магической энергии. Два — значит ещё и половины физической. Если по два пальца будут оттопырены на обеих руках, значит, силы требуются все.
— Ты сообразительна, просто до невероятности! — похвалил Невменяемый свою любовницу, играя её пальчиками. — Но у нас есть ещё пятнадцать минут до подъёма, так что давай, используем их с большей рациональностью?
На что Золана, потянувшись к нему губами, томно прошептала:
— Да я готова к такой рациональности хоть сутками! А если у тебя кончатся силы, покажи мне лишь два пальца…
Предвидение не обмануло Кремона. Ещё во время завтрака к нему подошёл вестовой и передал приказ:
— После приёма пищи явиться в штаб!
На что он тяжело и безнадёжно вздохнул, и пожаловался сидящей рядом Золане:
— Опять эти допросы! Как они мне надоели! Все силы из меня вытянули!
На что менсалонийка игриво ему подморгнула и отставила мизинчик в сторону:
— Тебе что, силёнок не хватает?
— Точно! — обрадовался десятник вставая. — Теперь мне точно хватит.
А затем отдал приказ по поводу дальнейших мероприятий:
— Наёмник Бинай, — ордынец нервно дёрнулся, — Проведите запланированные на сейчас занятия и тренировки. Наёмница Мецц, — девушка постаралась придать своему личику выражение заправской служаки, — Остаётесь при мне, и будете ждать в приёмной штаба моих распоряжений.
Конечно, всегда к личному составу можно было послать вестового или попавшегося рассыльного, но в некоторых случаях десятник имел право и на такое действие. Если считал нужным. А лично для него такая необходимость просто висела петлёй на шее.
Ещё на подходе к штабу он стал вводить себя в соответствующий настрой, а когда его ввели в комнату допросов, то нужные эмоции уже хлестали из него с нужной силой.
Пока он усаживался на стул, пожилая огианка не сводила с него расширенных глаз. Видимо она прекрасно видела его ауру и теперь мысленно решала, что ей делать дальше. Она сидела в роскошном кресле, по другую сторону широкого стола. А рядом примостился один из уже надоевших Кремону до смерти столичных Эль-Митоланов. Молодой колдун подозревал, что это один из тех, кто уже давно помогает колабам во всех их делах. В том числе и водружает Магическую Сферу на мозговые наросты подрастающего поколения. Именно этот колдун и прервал затянувшееся молчание:
— Ваше Высочество, можно начинать?
И не дожидаясь ответа, принялся раскрывать свою папку, Каково же было его удивление, когда женщина без всякого выражения приказала тусклым и тихим голосом:
— Можете быть свободны. Вместо вас мне поможет её Высочество Огирия. Пригласите её ко мне.
Следователь весь перекривился от удивления и даже открыл рот, собираясь то ли возразить, то ли переспросить, но тут же вовремя одумался. Деловито кивнул головой, он быстро вышел и уже через две минуты вместо него на тот же стул уселась весьма симпатичная женщина. Лет тридцати двух, с двумя толстыми косами чуть ли не до колен, но с очень грустными и усталыми глазами. Скорей всего она не выспалась. А может и в её жизни хватало неурядиц и трудностей. Старшая принцесса к ней наклонилась и что-то быстро прошептала на самое ухо. Потом открыла лежащую на столе папку, наискосок пробежала первые несколько страниц и вновь уставилась почти немигающим взглядом на десятника:
— Господин Низу, вы признаёте себя виновным?
Хоть такой прямой вопрос противоречил всем пониманиям и предварительным размышлениям о ведении следствия, но Кремон удержал эмоциональный поток на прежнем уровне и спокойно ответил:
— Нет.
Тем более что он просто совершенно был уверен в правомерности своих поступков и вины за собой никакой не чувствовал.
— То есть вы утверждаете, что никогда в своей жизни не совершали плохих и предосудительных действий?
— Так утверждать я могу лишь со своей точки зрения. Мои враги наверняка имеют противоположное мнение.
— И никогда в своей жизни вы не сожалели о содеянном?
— О! Ещё сколько раз сожалел! — позволил себе усмехнуться Невменяемый и даже попытался что-то рассказать для примера: — Вот помню однажды, когда мне было лет четырнадцать…
Но тут же поперхнулся словом и застыл. Вдруг совершенно чётко осознав, что окаменевшие Галиремы его совершенно не слушают. А что же они делают? Может они впали в какой-то транс? Или выпали из реальности? А то и вообще витают где-то отделёнными сознаниями? С минуту он рассматривал каждую огианку поочерёдно и терялся в догадках. Как же вести себя дальше?
Но вот старшая женщина вздрогнула всем телом, улыбнулась с неожиданным подбадриванием и тронула свою молодую соотечественницу за руку:
— Садись рядом с ним.
