Та тут же словно ожила, резво вскочила, перенесла свой стул на другую сторону стола и села так близко к мужчине, насколько позволяли широкие седалища стульев. А старшая принцесса продолжала командовать:
— Кашад, положи свою руку на правое колено.
Лишь только молодой колдун это сделал, как на его ладонь легла ладонь сидящей рядом Галиремы. Она была так холодна, что Кремон непроизвольно вздрогнул и стал поворачивать голову вправо. Но его тут же вернул в исходное положение новый вопрос:
— А что вас совсем недавно так сильно возбудило эмоционально?
— Моя подруга поставила меня в известность, что ждёт ребёнка.
Прикрытые ресницы и лёгкий кивок головы дали понять, что женщина и не сомневалась в подобном ответе. Но где-то в самых потаённых глубинах разума, У Кремона стал расти панический страх. Что-то в этом допросе было не так! И противоречило всем его представлениям. А это могло означать что-то одно. Либо его уже разоблачили и просто продолжают непонятные эксперименты. Либо их Высочествам глубоко наплевать на процессуальные нормы, да и на весь допрос в целом. Но ведь последнего не могло быть просто изначально. А что же тогда? Других объяснений пока не находилось.
А задающая вопросы Галирема продолжала его шокировать:
— Кашад! Что тебе всего больше нравится из природных образований?
— В каком именно смысле?
— Ну, на что тебе более всего приятно смотреть? Чем ты больше всего готов любоваться? Лесом, водой, горами, небом, пустыней?
— Водой! — Невменяемый ответил без колебаний. Хотя тут же попытался дать объяснения: — Хотя и пустыня тоже прекрасна. Но вода…
— Причины нас не интересуют, — мягко перебила его старшая принцесса. — В данный момент тебе надлежит вспомнить самые прекрасные свои воспоминания о воде, речке или прочих водных просторах и описать своими словами. Начинай!
«Вот она, ловушка! — опять из пяток стал подниматься новый буравчик паники. — Если я начну лепетать про морские просторы, меня сразу вычислят и раскроют моё незнание! — но тут же пришла в голову другая спасительная мысль: — Но ведь мне приказали рассказать о какой угодно воде. А ведь все речки и озера, в сущности, совершенно одинаковые. Значит, я могу достать из запасников своей памяти самые правдивые воспоминания!»
И он приступил к повествованию:
— Ещё малышами мы очень любили плескаться в водах одной маленькой речушки. Вода там была на удивление чистая, и на удивление тёплая. Или может, нам просто так казалось…
Слова текли за словами, Кремон даже сам увлёкся рассказом. И не сразу заметил, что глаза у обеих огианок прикрыты ресницами и ни одна частица тела не указывает на жизнедеятельность их организмов. Вроде и дышать перестали. Вроде и пульсирующие жилки на шее не просматривались. Но зато прикрывающая его руку ладонь Огирии стала ощутимо нагреваться, и через час стала превышать температуру нормального человеческого тела. К концу второго часа тепло стало переходить в неприятное жжение, и Невменяемый не на шутку обеспокоился. К тому же его магические силы таяли прямо на глазах, перед глазами поплыли разноцветные круги, а во рту пересохло, словно после марш-броска в раскалённой пустыне.
Он чуть ли не умышленно сбился и вполне естественно закашлялся. Что сразу же вернуло в этот мир обеих Галирем. Огирия тут же сдёрнула свою ладонь, а молодой колдун попытался рассмотреть чуть ли не обожжённые пальцы. Но его руку моментально перехватила старшая принцесса, зажала на какое-то время в своих леденящих холодом руках, и все неприятные ощущения и странные покраснения разом пропали.
— Хочешь пить?
— Конечно. Всё внутри так и горит.
— Можешь выйти на пять минут освежиться и по своим надобностям.
После такого милостивого разрешения, молодой колдун пробкой вылетел из комнаты допросов и бросился к своей второй заместительнице. О естественных надобностях он в данный момент и не подумал, а вот несколько литров жидкости и вливание обеих сил ему явно не помешает. Ещё издалека он крикнул Золане:
— Воды! Много!
И тут же незаметно показал три пальца. Поэтому когда девушка подавала ему кувшин с водой вся её магическая и половина физической силы перешла в тело бравого десятника. Одного кувшина не хватило, но отпущенное время истекало ещё быстрей. Что бы хоть как-то высказать свои недовольства такими продолжительными допросами, Кашад решился громогласно разразиться лишь несколькими словами:
— Ещё пару таких часов — и можете меня относить на кладбище!
После такой эскапады чуть ли не все, находившиеся в то время в приёмной, посмотрели ему вслед с сочувствием.
Вернувшись в комнату Кремон застал Галирем… спорящими. При виде десятника они резко замолчали, но тут же Огирия схватила старшую коллегу и чуть ли не силой усадила на стул, где сама сидела раньше рядом с десятником.
Её Высочество попыталась, видимо, выдвинуть последний аргумент против чего-то непонятного:
— Но я же стара для этого!
— Не смешите меня! — молодая огианка уселась в кресло. — Вы ещё в самом соку!
И тут же приняла командование на себя:
— Кашад. Садитесь опять на своё место и ничего не бойтесь, на этот раз мы у вас займём только один час. Так, руку на колено! Ваше высочество, не тяните время, накрывайте его пальцы своей ладонью. Отлично! Итак: начинаем!
Короткую паузу десятник осмелился нарушить неуверенным голосом:
— А…, что начинаем?
— Всё тот же допрос! — но сказано это было, чуть ли не с лаской. — Продолжайте рассказ!
— Но я…
— Ах да, про воду вы уже наговорились. Теперь поведайте нам о пустынях. Кажется, они вам тоже нравятся?
— Конечно. Как могут не нравиться эти бескрайние и такие дивные просторы. Особенно весной, после нескольких дождливых дней можно наблюдать такие прелести и чудеса природы, что глазам больно и осязание надолго выходит из повиновения. Великолепные цветы, словно…
Через пять минут Галиремы снова впали в полный ступор. И опять рука, теперь уже старшей принцессы стала нагреваться. И опять магическая энергия молодого колдуна испарялась из его тела с невероятной быстротой.
Но на этот раз всё действительно кончилось за один час. Вновь чуть ли не полностью обессиленный Кашад с ужасом ждал своей участи и старался уловить перешёптывания обеих женщин. Те предварительно удалились в дальний угол комнаты. Похоже, они чем-то очень развеселились, а то и вообще забыли, где находятся. И со странной непоследовательностью, минуте на десятой, стали говорить вслух, и вообще перешли на отвлечённые темы:
— Но ведь те платья наверняка уже где-то погнили?
— А вот и неправда! Я отменно помню, что приказала их повесить в гардероб на чердаке и периодически вытравливать моль.
— Хорошо, а как мы восстановим рецепты питания?
— О! У моей бабки наверняка отыщется что угодно.
— Если она нас к себе подпустит на расстояние видимости!
— Не волнуйся, дорогая! Если я ей опишу последнюю новость в письмеце, она сама побежит на своих костылях встречать нас на тракте.
— Вот бы полюбоваться на такое событие…
— Обязательно полюбуешься!
Наконец терпенье бравого десятника лопнуло, и он спросил со всей возможной деликатностью:
