Ну и сама переоценка действий Сапфирного Сияния вводила в ступор. По ним получалось, что отношение землян, да и всех обитателей Изнанки к бестелесному духу в корне неверно. Раньше был враг. Могучий, непобедимый, страшный и коварный. А теперь? Некое разумное, но бесплотное существо, не знающее смысла своего рождения и не совсем четко представляющее себе смысл своего будущего существования. Несчастная абстракция, возникшая случайно и, скорее всего, являющаяся банальным сбоем, ошибкой, а то и вирусом в оперативной системе всего телепортационного комплекса. Даже учитывая, что имеется какая-то привязка демона к изумрудному туману, – как привести общую картину к полной ясности, если раз в сто лет проходит ночь смерти? И как объяснить исчезновение (или сжигание) людей и факт оставления на их месте драгоценного камня? И почему камни не остаются на месте врагов Загребного во время стычек?
Можно ли это изменить? Надо ли? Почему? Отчего? Кому конкретно это надо?
Вопросы, цепляющиеся друг за дружку, выстраивались лесенкой из многих тысяч перекладин, и пройти по этой лесенке можно было, лишь отыскав самую первую, основополагающую перекладину. Ну, в крайнем случае те первые пять, за которые можно крепко ухватиться в начале подъема. А вот это как раз и было самым сложным: отыскать самое важное, с чего следует продолжить дальнейшее совершенствование в этом мире.
И как раз эти пять основных вопросов спорщики никак не могли отыскать. Что важней: исследовать Бублград? Отыскать медузу Лунную? Создать на континенте единое государство? Отыскать иные материки? Договориться с Асмой и выведать у него те тайны, которые он скрывает?
Да, спорили об этих вопросах громко и упорно. Только вот на лету они явно не могли разрешиться. А когда прибыли в лагерь, Федор неожиданно для всех предложил:
– Чего мы так зациклились на срочности принятия решений и так волнуемся о завтрашнем дне? А давайте на все плюнем и дадим развиваться событиям, как им хочется. Конечно, не в смысле развития войн или нашествия саранчи, к примеру. Но просто устроим для всех нас эдакий месячный отпуск. Отдохнем в какой-нибудь глуши, расслабимся, просто выспимся и почитаем любовные романы. Наконец посибаритствуем в роскоши и займемся банальным обжорством. Излишнее ожирение нам, как шабенам, не грозит. Только отдыхать! Особенно это тебя касается, отец. С момента нашего прибытия ты только и делаешь, что надрываешься, работая на износ. Вначале больше всех работал, вытягивая нас на учебу, потом больше всех рвал жилы, пытаясь нас спасти и пристроить в теплом месте, а сейчас пытаешься навести порядок во всем мире. А оно нам надо? Тем более вот так, с таким риском и надрывом? И так чудо, что ты остался жив после всех этих войн, стычек и покушений. Не лучше ли остановиться, размышляя: куда идем? Все ли сделанное правильно? Все ли задуманное достойно?
Он сделал длинную паузу, которую прервала тихим голосом Люссия:
– Было бы здорово… пожить месяц на необитаемом острове.
Да только Семен на это отчаянно замотал головой:
– Вы о чем? Что значит – остановиться? Сейчас как раз самое интересное намечается, а вы меня в отпуск спровадить собираетесь? Нет, не получится!
Сын удивился от всей души:
– Чего ты так противишься? Давай вместе подумаем и ответим для тебя на самый важный вопрос: о чем ты больше всего переживаешь?
– Бессмысленно спрашивать, переживаю только о вашем здоровье и счастье.
– Вот! Я и не сомневался в твоем ответе. И мои братья, и Мармеладка знаем об этом и очень тобой гордимся. Но давай рассмотрим ситуацию на данный момент: кому-нибудь из нас нужна твоя помощь?
– Ну… – Семен в задумчивости почесал висок. – Вроде сами справляетесь.
– Мы все счастливы?
– О-о-о! Это тяжкий вопрос. Только вот ты сам недавно жаловался…
– Папа! – строго оборвал Федор. – По большому счету даже насильственная женитьба на нелюбимой женщине в интересах империи не лишит меня радости жизни и того счастья, которое я получаю от вас и от окружающего мира. Помимо этого в сугубо официальных отношениях с супругой есть масса и положительных факторов, которые начисто нивелирует любимая, но разбалованная и взбалмошная персона. Пословица: «Милые бранятся – только тешатся» – не по мне. Даже Виктор со своей итальянкой вполне счастлив, несмотря на ее, будем надеяться, не пожизненную инвалидность. Про Алексея и Владычицу Зари и говорить не стоит, они образцы семейственности и кумиры для всего континента. Значит, о счастье можешь не переживать. Что у нас еще осталось? Наше здоровье?
– Здесь я спокоен, – удовлетворенно кивнул Загребной, хотя тут же попытался что-то добавить: – Но естественно, что…
–.. что спишь и в снах видишь, – продолжил за него сын, – как мы все выглядим, словно гора с выпирающими клубками мускулов, и вышибаем наших противников ударом кулака, как делает это Виктор!
– Утрируешь! Хотя…
– Все понятно. Теперь с остальным: как Загребной ты опередил всех и после похвальбы Сапфирного Сияния можешь зазнаваться и уходить на пенсию. Понятно, что на покой тебя и танком не затолкаешь, но месяц отдыха ты заслужил. За это время наши мысли придут в порядок, а уже потом общими усилиями придумаем, что сотворить с Бублградом.
– Такое открытие и оставить без дальнейших исследований?! Да там только одних произведений искусства в виде…
– Ай, брось, папа! Тысячи лет статуи простояли и еще столько же простоят. Мир от этого не рухнет, и наши дворцы голыми стенами да углами не опозорятся. И так уже ставить, честно говоря, твои подарки некуда.
Семен морщил в сомнении лоб:
– Как у тебя все просто: бросил все – и в отпуск! А если Асма вдруг войну затеет?
– С кем?! Какую?! Никогда и нигде про Асму вообще не вспоминают иначе, чем в сказках и легендах. А мы знаем, что по всем логическим выводам Асма сам боится войны с людьми. Главное – не искать его вотчину, материк Асмадею, и ни одно морское чудовище не нападет на корабли или парусники. Да ты и сам говорил, что демон-переросток клюнул на твою наживку по поводу иного мира и теперь будет терпеливо ждать от тебя конкретного соглашения на полный союз.
– Похоже на то.
– Остается Лунная госпожа, но ее, извини, за хвост к людям или демонам не вытянешь. А самому наведаться к ней в гости не получится. Про единое государство будем думать, когда укрепим наши империи, толкнем прогресс на несколько ступенек выше. Ну и что остается? Поиск новых материков! Вот и совмести приятное с полезным. Переплывай Кипящее море, отыщи там островок, а то и континент и преспокойно отдохни месячишко. Лепота! Вот и вся недолга.
Даже по внешнему виду графини Фаурсе было видно, что она согласна с каждым словом молодого императора. Помимо кивков она еще и добавила вслух свое мнение:
– Конечно, остров – это прекрасно. Но если бы и в самом деле отыскать новый материк…
Наверное, мечтательный тон очаровательного, любимого голоса и стал той последней каплей, которая перетянула весы в сторону согласия. Загребной согласно кивнул и пробормотал:
– С другой стороны, поиск новых земель – это тоже нужное и весьма важное дело. Его тоже на старость лет откладывать не стоит.
Глава двадцатая
Смена галса
В тот вечер, уже перед самым убытием повелителя Иллюзий, в лагерь к Загребному наведался главнокомандующий расположившейся неподалеку армии Сапфирного королевства. Так как гость был лично знаком с хозяином, то и пышных церемоний или фанфар не устраивали, а сразу провели маршала в командирский шатер.
– С чем пожаловал, князь? – спрашивал его Семен, пожимая руку в приветствии. – И чего такой грустный?
Тот не мог увидеть графиню Фаурсе, не будучи шабеном, но сразу заметил восседающего за столом Федора и по всем канонам этикета просто не смог отвечать до тех пор, пока не воздал полагающиеся
