необузданным темпераментом. Темперамента хватило далеко за полночь, с небольшим перерывом на ужин при свечах, и уже после этого парочка уснула в полном изнеможении. Хотя и во время любовных игрищ Невменяемый пытался деликатными, казалось бы, совершенно не относящимися к нужной ему теме вопросами выведать у Молли, где, как и с кем она расслаблялась на горячих источниках. Выясняя самое главное: конкретное место отдыха.
А ближе к рассвету, тихонечко поднявшись, он отправился как бы в душевые, прихватил из своих вещей Маяк и дал определенный сигнал своим друзьям. Вскоре уже Караг неслышно подлетел к решетке с наружной стороны дворца и без единого скрипа выслушал данные ему инструкции. Весьма простенькое задание: слетать парочке боларов к тем самым горячим источникам и раздобыть информацию о пребывании на отдыхе красавицы Галиремы со своей дочерью и возможной свитой.
В подтверждение полного понимания полученных инструкций Караг протянул корень сквозь прутья кованых решеток и потрепал друга по плечу. Так что, возвращаясь в уютную спальню, Кремон переживал только об одном: не заметила ли его отсутствия капризная Галирема. Обошлось. Молли, видимо, только что проснулась и громко восклицала:
— Кремон! Ты куда подевался?
— Я и сам по тебе соскучился, хотя отошел только на минутку, — С этими словами мужчина кувыркнулся в кровать. — Ух! Какая ты тепленькая!.. Продолжим?
— Обожди, я тоже постараюсь управиться за одну минутку…
Пришлось ждать, но при этом почему-то разрослась в сознании жуткая досада, что он до сих пор не побывал в Сонном Мире. Огромное количество волшебных плодов так и занимало бесполезно место в багаже. А если учитывать, что они вскоре подешевеют раз в сто, то подобное разгильдяйство вряд ли окупится. Выгоднее продать сейчас царедворцам и местным дворянам, а потом себе купить в десять раз больше и все равно остаться в десятикратной выгоде.
Понятно, что решение этого вопроса пришлось отложить на дневное время суток.
С утра все выглядели умиротворенными и довольными, словно жизнь вошла в давно устоявшееся и привычное русло. Разве что сразу после подъема Невменяемый огласил нужным секретарям царской свиты и нескольким представителям дворянстватЛто желает распродать волшебные плоды из Поднебесного сада Менсалонии. И, судя по заинтересованности тех же секретарей, назначенный на послеобеденное время аукцион обещал пройти очень бойко.
Два часа процедур до завтрака и два после, а потом состоялось и долгожданное посещение элитного хранилища, напичканного наиболее боевыми и уникальными артефактами. Воттут, правда, Великому Герою полную волю и свободу действий не дали. Все три часа возле него неустанно находились старшая принцесса Файналия и ее родная бабушка, носившая в близком кругу титул графини. Да оно и понятно — некоторые артефакты до сих пор не поддались укрощению умениями Галирем, чего уж там было говорить о человеке, который потерял и колдовские силы, и магическое зрение. Мно- гие действия поделок Древних он не то что почувствовать или понять — рассмотреть не мог. Хотя экспериментировали и проводили специальный показ его покровительницы очень тщательно и дотошно.
Чудес в хранилище хватало, но если разбираться в них здраво, то никакого практического, а уж тем более боевого смысла большинство из них с первого взгляда не имело. Ну зачем, к примеру, устройство в виде толстенной литанры, которое с расстояния в триста метров может сменить цвет почти любого конкретно обусловленного вещества с желтого на зеленый? Или с красного — на синий. Да еще при этой операции выпивая из Эль-Митолана или заготовленных амулетов чуть ли не треть его магического ресурса! Или к чему, например, огромный, громоздкий предмет в виде барабана, который может уничтожать всех комаров в радиусе пятидесяти метров? Опять-таки со страшной силой берущий из пользователя магическую энергию.
И таких ненужных предметов бесполезного назначения в элитном хранилище скопилось много и еще куча. Оставалось только поражаться: с какой такой стати Галиремы прятали эту рухлядь от Невменяемого?
Несколько более нужными для любого колдуна могли считаться толстенные и громоздкие наручи, которые при полном предварительном заряде в своих накопителях могли обернуть своего носителя толстенным слоем льда. Такое охлаждающее действо весьма приветствовалось при перегреве тела, когда отделенное сознание Эль-Митолана возвращалось с максимально возможного для подсматривания расстояния. Но, с другой стороны, и любой находящийся рядом коллега мог обернуть разгоряченного товарища ледяной корочкой, не тратя для этого много магических сил. В наручи следовало закачать энергии многократно больше, да и места они занимали слишком много, не говоря о весе почти десять килограммов.
Единственной наиболее интригующей вещью, которая попалась Кремону в руки за первые три часа, оказалась Малая Лопата. Именно так оригинально назывался артефакт в виде среднего размера стола на четырех толстенных ножках, основное достоинство которого заключалось в подбрасывании предмета до ста килограммов весом на высоту более пятидесяти метров. Объект устанавливался на столешницу, и при подаче команды верхняя пластина столешницы резким рывком устремлялась вверх, побрасывая что надо и куда надо.
— А если человека так подбросить? — поинтересовался Кремон.
— Не получится, — хмурилась графиня Эзокан. — Кости ног при ударе снизу разнесет вдребезги и позвоночник сломает. Нашедший Малую Лопату Эль-Митолан помер при испытаниях, сам разместившись на столешнице. Поймать его при падении сумели, а вот спасти наивного испытателя — нет.
— М-да… это он явно погорячился…
— А что, ты думал, все эти артефакты здесь делают? Почти с каждым связана трагическая история, а то и две.
— С каждым? — резонно не поверил Невменяемый. — Не смешите меня!
— Ну-ну, тогда ты сейчас посмеешься, — с сарказмом пригрозила Файналия и стала пересказывать самые страшные моменты из истории осмотренных недавно экспонатов: — Та самая труба, которую ты сравнил с литанрой, тоже послужила причиной смерти не только для ее обладателя, но и для его супруги. А все случилось потому, что их малолетняя дочь взяла трубу, навела ее на родителей и решила им поменять цвет крови с красной на синюю. Наслушалась где-то сказок о «голубой» крови знати, вот и…
— Неужели получилось?
— Более чем! Кровь и в самом деле стала синей до безобразия, а оба родителя, кстати, мать — Эль- Митоланка, померли в страшных мучениях в течение одной минуты.
— А тот безобидный барабан, над которым ты хихикал, — продолжила глава тайного сыска, — убил в последний раз сразу двух боевых Эль-Митоланов.
— На голову им упал, что ли?! — поразился Кремон.
— Если бы! — Галиремы и сами не сдержались от короткого смешка, — Они поволокли его с собой на северные болота, где водятся дикие собаки с рогами, дризы называются. Слышал о таких?
— Доводилось даже самому притворяться охотником на дризов.
— Тогда знаешь, насколько ценны их рога. Так вот два колдуна-охотника решили заночевать в одном гиблом месте, где комаров живет тьма-тьмущая. Включили барабан и, пре-довольные, уснули. Да так и не проснулись: барабан из них вытянул не только магическую, но и физическую силу, потому что комаров оказалось непредсказуемое количество. Утром: их отыскали — непокусанных, но скукожившихся при смерти вдвое за двухметровым валом из убитых комаров.
— М-да! И в самом деле почти не смешно… — покивал Кремон. Они уже собрались выходить, осмотрев только четверть хранилища, и он подозревал, что остальной показ растянется на долгое время. А хотелось хоть что-то взять для изучения. — Ладно, тогда я сегодня возьму с собой наручи…
— Зачем они тебе?
— Сам поиграю, боларам покажу, если они еще не улетели. Вдобавок на них и попробую.
— Как это?
— Легко: артефакт человека льдом покрывает, а зеленю-чек? Интересно ведь!
— Действительно, на разумных растениях эта штука не опробовалась… — Видно было, что Галиремы раздумывают и вообще не очень-то желают что-либо давать навынос. Но, с другой стороны, интерес истинного воина к подобным редкостям даже гипнозом не задавишь, следовало хоть чем-то его задобрить,