более что он не приказывал, а всего лишь убеждал. Ну как было не пойти ему навстречу?
Вот все и пошли… по своим комнатам переодеваться, вооружаться и запасаться деньгами. Хорошая пирушка никогда не зависит от формы одежды или погодных условий. Тем более в таком дружном и спаянном коллективе.
Естественно, когда группа рассосалась, Тантоитану пришлось выдерживать яростное недовольство Клеопатры. Рассерженной пантерой она металась по комнате и, совершенно не стесняясь посмеивающегося Гарольда, восклицала:
— Ты за кого меня держишь?! За Золушку?
— Моя принцесса… — пытался Танти вставить хоть слово.
— Я и так себя совершенно не чувствую женщиной! А уж принцессой — и подавно! В кои веки появилась возможность показаться в обществе в приличном платье, явить, так сказать, некоторые свои скрытые прелести, как на тебе!
— Но для меня-то они не скрытые…
— Ага! Так, может, мне теперь при посторонних из комбинезона не высовываться? Может, мне и свадьбу в скафандре проводить?
— Ну если это будет «Гратя»… — вспомнил майор о самой совершенной защите на сегодняшний день.
— Вот! Вот она вся твоя любовь! Запаковать меня в броню, заварить разъемы и превратить в бездушного андроида.
— Кле, ну чего ты так расшумелась? Весь отпуск будешь носить платья, какие тебе только вздумается. Ну а нашей боевой форме в любом случае надо отдать последнюю дань уважения.
— Конечно! Ты умеешь все обосновать и подвести железную платформу. Попробуй тебе возразить. Саму тогда за дурочку примут.
С этими словами Клеопатра в гневе покинула комнату. А оставшимся друзьям после этого слов вообще не понадобилось, чтобы объясниться. Гарольд только чуть приподнял брови вверх — мол, чего это ты? Парадорский лишь прикрыл коротко веки — мол, так надо. И все. После чего оба стали быстро одеваться, проверять оружие и распихивать по карманам запасные обоймы. Друзья обожали возиться с оружием и гордились, что оно у них именное, подаренное командованием за подвиги. Оба имели по два пистолета, среднего и тяжелого калибра. Прекрасно стреляли с обеих рук, используя более легкое оружие для левой, а уж патроны к пистолетам они всегда и везде собирали, словно хомяки зерно в свою норку. По примеру товарища Гарольд заполнил все имеющиеся у него обоймы и разместил их в карманах комбинезона, благо таковых на полубоевом скафандре космодесантника имелось предостаточно. Точно так же, заметив подобные действия у Танти, гигант стал упаковывать ножи — четыре метательных и два более широкого применения.
В некоторое раздумье Парадорский впал перед двумя частями разборной мины. При желании их тоже можно было прихватить, но тогда уже один шаг останется до боевого ранца и автомата. Пришлось со вздохом признать, что на выпускном вечере мина — это уже явно лишнее.
Через час вся группа встретилась у выхода. Стали обсуждать, как добираться до выбранного заведения. Всем хотелось неспешно пройтись, прокатиться в открытом транспорте, полюбоваться на город — так сказать, людей посмотреть и себя показать. Парадорский предпочел бы большой флаер и перемещение одним рывком, но спорить не стал по двум причинам: времени имелось с запасом, да и любимая девушка так на него глянула!
Сама она в форме космодесантницы выглядела не менее соблазнительно, чем в вечернем платье. Да и оружие в должных местах опытный глаз сразу просматривал. Ничего не забыла красавица: ни пистолеты, ни ножи. И, как потом выяснилось, даже два комплекта ампул с разработками принца Януша прихватила. И как только они у нее оказались?
И Тантоитан поспешил во всеуслышание восхититься своей невестой:
— О моя принцесса! Ты сегодня просто неотразима! Истинная покорительница Галактики!
После таких слов Клеопатра оттаяла и даже разрешила ему подставить локоть, за который с правом собственницы и уцепилась намертво.
По городу они прогулялись, себя показали и на людей посмотрели. Все-таки на последних местах службы полюбоваться прогуливающимися горожанами не приходилось. А здесь — просто раздолье: и тебе улыбаются, и ты можешь задорно подмигнуть в ответ. Дом. Отчий дом. Центр родной империи. Оазис мира и стабильности. Очаг миллионов семей. Средоточие планов будущей счастливой жизни.
А военных в городе любили и уважали. Всех, в любой форме. Поэтому ни у кого не вызывала удивления смешанная компания из космодесантников, дальников, боевых пилотов и обров. Раз собрались они вместе, значит, едины духом, сознанием и ответственностью. Значит, готовы дружно встать на защиту подданных великой Оилтонской империи. И неважно, у кого из них какое звание. И неважно, кто ты — безродный сирота, знаменитый аристократ или сам наследный принц. В этот вечер все оказались равны перед приближающимся жизненным испытанием.
В Старом Квартале, столице Оилтонской империи, наступал теплый летний вечер, пока еще мирный и счастливый. Но как знать, каким он будет в свете скорых событий.
ЭПИЛОГ
Узурпатор власти, нынешний монарх Пиклии, уже почти семь лет продержавшийся у власти, стоял у окна и наблюдал за игрой рассветных красок. Хотя тяжелые серые облака с изумрудным оттенком ему никогда не нравились. Не оборачиваясь к графу Де Ло Кле, который в глубине помещения колдовал возле многочисленных виртуальных систем связи, Моус несколько пафосно рассуждал вслух:
— У нас раннее утро, а у них приближается ночь. У нас — зарождается новая жизнь, а к ним подкрадывается смерть. Закат для всего живого… Не правда ли, символично?
— Ага. Более чем, — буркнул в ответ граф. — А чего это тебя на такие сравнения потянуло?
Монарх пожал плечами:
— Надо ведь что-то эпохальное говорить для истории. Потом это напишут в учебниках, будут изучать в университетах. Данный рассвет для Пиклии станет судьбоносным. Поэтому каждое слово мое должно звучать гордо и пафосно!
— Да пусть себе звучит на здоровье, — все так же бормотал озабоченный совсем другими проблемами Де Ло Кле. — Хотя по поводу учебников — это ты спешишь. Вот когда наступит завтрашний рассвет над Старым Кварталом, тогда и вспомним все твои слова и выражения. А если не вспомним, то новые, более солидные, более броские придумаем.
— Чем тебе эти не нравятся? — раздраженно спросил Моус. — Вечно ты недоволен то моими высказываниями, то поведением!..
— Доволен, недоволен — сейчас это не имеет ни малейшего значения. Так что очень тебя прошу… — Граф сделал паузу, устало опер подбородок на сцепленные в замок ладони и только потом закончил: — Не отвлекай меня от дел, а проведи этот день с максимальной отдачей. Тебе и в прямом эфире с заявлениями придется выступить, и бурю нот протеста от послов принять, и силы флота подбодрить напутственным словом. А потом и десантников восславить, если справятся… Да и вообще, все так шатко, опасно и неуравновешенно…
— Ха! А мне кажется, все уже решено, продумано и просчитано. Мы просто обречены на успех. И подобного тайного оружия, которое мы используем сегодня, еще никто в Галактике не применял. Мы! Именно мы первые покажем всю величину нашего гения! Мы докажем основательность наших попыток соединить оба государства в единое целое и поставить во главе нового государства истинного наследника! Только так! И во веки веков!
Шеф внешней разведки и директор управления безопасности Пиклии на такой спич только скривился:
— Зря энергию тратишь, здесь не площадь. Но, с другой стороны, ты даже не понимаешь, в какую
