Но лишь после того, как по звонку хоббита слуга принес внушительных размеров бутыль вина и хозяин банка немного привел в порядок свои мысли, разговор понемногу возобновился. Ювелиры тоже с удовольствием отведали старого Aedorne, да и блистательные господа не жеманничали.
– И все же, на какие поступления я могу рассчитывать? - заинтересованно спросил банкир, нюхом почуяв запах больших денег. Нет - ОЧЕНЬ БОЛЬШИХ денег.
– Кстати - вы сам Фродо, или сыновья?…
– Или, - как-то невпопад ответил пожилой хоббит. - Сын… Бари, к вашим услугам.
Он встал и так усердно поклонился, что пара золоченых пуговок на его жилетке даже расстегнулась.
– Поймите меня правильно, господа, должен же я знать, чего ради рискую, дабы заработать на старость корку хлеба. - заныл он старую песенку.
– Ну-ну, - добродушно буркнул красавец и бесцеремонно ткнул в расстегнувшийся жилет хоббита, из которого выпирало откормленное явно не на сухих корках брюшко. - Совсем с голода опух.
– Примерно на сто миллионов цехинов. И вот в таких монетах, - деловито ответил чернявый усач и высыпал на стол пригоршню сверкающих
Почтенный Бари от ошеломления сел мимо своего кресла, и на миг его коротенькие ножки в ярко- желтых башмачках смешно задрались над столом. Однако он резво вскочил, как ни в чем ни бывало, несколько мигов рассматривал монеты в своих пухлых, заметно подрагивающих пальчиках и наконец, на всякий случай нащупав сзади кресло, сел в него.
Задыхаясь, он выдавил кое-как.
– Так значит, события в… да-да, не будем называть… имеют под собой вот какую подоплеку…
– Именно, - кивнул красавец-офицер.
А злодей с длинными усами добил хоббита и ювелиров окончательно.
– Господа, вы не хотите, чтобы в этот город вошли войска святош, орки или стигийские головорезы? - те испуганно затрясли головами, осеняя себя всеми известными им знаками, могущими отгонять несчастья.
– Так вот - нам нужен секретный фонд для проведения… скажем так - деликатных операций против наших врагов.
– Но этим же вроде занимаются их светлость барон Орк и… - тут хоббит зябко оглянулся на черноту за окном и с благоговейным страхом прошептал. - И Тайная Палата?
– Есть дела, о которым им знать не стоит, - зловещим голосом прожженного заговорщика заверил присутствующих чернявый. - Зато Император, если вдруг чего спросят, с чистой совестью ответит - знать ничего не знаю, ведать ничего не ведаю! А врагов к тому времени уж похоронят - и ищи эльфа в лесу
Ян, едва сдерживая себя от смеха, наблюдал, как его друг с талантом, достойным лучшего применения, стращал бедного хоббита и вспотевших от этаких треволнений ювелиров. С другой стороны, Valle прав - часть денег на подобные дела и пойдет, и мысль это весьма недурная. Зачем гробить людей, воевать, если можно вырезать или подкупить верхушку противной стороны и достичь куда большего с меньшими потерями? А деньги - дело наживное…
Далее покатилось, как по маслу. Розенблюм с дотошностью, не уступающей въедливости банкира, стал договариваться с тем о сроках, ценах, количествах, а господин Соломон на листе бумаги записывал обсуждаемые и утвержденные цифры. Наконец, когда долговязый ювелир едва не вырвал себе остатки волос, его дядюшка до кончика изгрыз третье перо, а банкир договорился уже до того, что полгорода - это его дети и всех надо кормить-поить, согласие
Глава 11.
Нет, ну это просто черт знает что такое! - я не без труда отвел взгляд от стройных и, разрази меня гром, весьма привлекательных ножек программистки Светланы, сидящей по соседству. В задумчивости по поводу очередного затыка в программе она имеет милую привычку вытягиваться в своем вращающемся кресле почти в струнку, а поскольку ножки ее весьма длинны и под столом не помещаются, то она с очаровательной непосредственностью выставляет их в сторону прохода - во всю их красу.
Боги! Будьте милостивыми к тому или той, кто придумал мини-юбки!
Принц и барон, оба в походной одежде со следами недавних приключений, с кислыми физиономиями стояли посреди Императорского кабинета и терпеливо получали очередной разнос. Они одновременно подняли глаза вверх, удивляясь, чего это боги обращают внимание на каких-то простых смертных, да еще и настолько ласково.
– Кто такая программистка? - еле слышным шепотом поинтересовался Valle.
Ян тихонько пожал плечами. - Какая-нибудь нимфа-прелестница из их гаремов… Да ну их, тут своих хлопот полно. Можем ведь и огрести!
И вновь всем своим видом выразил внимание и даже некое раскаяние по поводу слов разбушевавшегося отца, мимо внимания которого проскользнули незамеченными игривые мысли кого-то из бессмертных.
– Щенки! Я стараюсь, заключаю мир с Царством Света, а вы тем временем лазаете за линию границы и режете святош, как баранов!
Император ни на миг не обманулся по поводу приторно-покорного облика обоих великовозрастных хулиганов. Лишь перевел дух и продолжил, на этот раз чуть спокойнее.
– По правде говоря, эти мерзавцы заслуживают даже и не того. Но учтите такой факт - будущим летом орки полезут. И мне вовсе не улыбается, чтобы Империя осталась один на один с таким грозным соперником. Короче, я заинтересован в том, чтобы Царство Света, хоть в немного и урезанном виде, но продолжало существовать. И вы оба, прямо сейчас, дадите мне слово, что отныне не будете трогать будущих союзников…
Эстрелла вынырнула из объятий сна, вся еще наполненная светлым и радостным чувством
Вместо малютки Рамоны в колыбели, застеленной атласными простынками, лежал смутно знакомый длинный меч в простых и потертых кожаных ножнах.
Женщина слабо улыбнулась, ни на миг не побеспокоившись по поводу мысли, в чьих руках оказалась ее кроха-дочь, и сладко потянулась. По крайней мере, она хоть немного выспалась, уснув прямо у постельки прихворнувшей Рамоны. Но леди Бру сказала, что через час жар спадет, а сыпь и краснота пройдут к вечеру, и не доверять первой целительнице Империи было просто глупо.
Входная дверь в комнату еле слышно скрипнула, и в полутемную детскую осторожно вошел Ян. Тоже заспанный, милый и такой желанный!
– Как вы, солнышки мои? - прошептал он. Затем подошел поближе, заметил содержимое колыбели и негромко рассмеялся.
– Ага! Пока мама спала, обеих принцесс похитил черный колдун. За это я похищаю маму… - и он закружил Эстреллу на руках, произведя в прическе, а затем и одежде такой беспорядок! И в конце концов, на стареньком диване в комнате за потайной дверцей вновь и вновь произошли те волнительные события, что не оставляют равнодушными ни величественную королеву, ни простую крестьянку…
– Как ты после вчерашнего? - шепнула Эстрелла, вся еще в томных чувствах, ласково обнимая своего супруга.
Вчера Император все-таки вырвал у обоих друзей клятву оставить в покое святош. И с горя они оба не нашли ничего лучшего, чем спуститься в глубокие погреба под дворцом, где хранилось самое старое и дорогое вино, и учинить там такое…
Ян мимолетно улыбнулся, зарывшись носом в ее восхитительно растрепанные волосы и вдыхая легчайший аромат, всегда остающийся у его возлюбленной после проявления нежных чувств… Они стояли,
