будет еще больше ошибок. Все отправятся в особую лабораторию, где хранятся самые точные приборы. Не исключено, что он должен будет остаться там на ночь. Наверно, придется так делать всю неделю.
Идиот пасдаран, который возглавляет программу, прикажет провести измерения и выстроить графики с точностью до миллисекунд. Вот в чем слабость верхов. Есть власть, но не хватает знаний. Ему не объясняют, как его фрагмент головоломки укладывается в общую картину, но он и сам это понимает. И там это тоже понимают. Каждый раз, когда эксперимент проваливался, молодой ученый радовался. Внешне изображал разочарование, как и все остальные, но в глубине души испытывал удовлетворение. Он не хотел, чтобы эта исследовательская программа увенчалась успехом. В этом корень его измены. Он посвятил все силы своего ума проекту, которому всей душой желал провала. Вот в чем смысл.
Он заставил себя сосредоточиться. Казалось, мозг распирает голову изнутри. Наверное, обезвоживание от выпивки. Он снова оглядел улицу в поисках такси. Нужно добраться до дома, принять душ и прийти на работу раньше всех. Он будет изображать из себя человека, целиком посвятившего себя делу. Вот его маска. Он ученый. Он будет прилежным. Постарается успешно провести эксперименты, втайне надеясь на то, что они все так же будут заканчиваться неудачей.
Полицейские в форме цвета зеленого стекла вышли на обход рано поутру. Увидев в такой час на улице молодого человека, они заподозрили неладное. Должно быть, он выпивал, был у проституток или шпионил, возможно, делал еще что-нибудь нехорошее. Ученый порылся в кармане, ища шоколадку, чтобы отбить запах алкоголя, но конфеты кончились. Когда полицейский подошел к нему, он замедлил шаг. Полицейский потребовал у него удостоверение личности. Он ухмылялся, надеясь, что найдется повод задержать незнакомца или, по крайней мере, получить хорошую взятку. Но при взгляде на документы улыбка исчезла с его лица. В бумагах говорилось, что это человек, занятый на особой правительственной работе и имеющий спецдопуск.
Теперь пришла очередь полицейского испугаться. Он слегка поклонился и извинился, потом повторил слова извинения. Но в его глазах светился недобрый огонек. Что-то не так с этим особым слугой революции, который идет по улице в мятом костюме на рассвете летнего дня.
Глава 5
Гарри Паппас глядел, как ветер качает деревья за окном старого здания штаб-квартиры ЦРУ. Летнее небо на западе, над Потомаком, темнело. Будет дождь. Он закрыл глаза. Такими летними днями они с Алексом обычно отправлялись кататься на парусной лодке. Гарри уходил с работы рано, забирал сына из дома, и они ехали на пристань, к югу от аэропорта. В июле почти каждый вечер громыхала гроза, и гладь Потомака вспенивалась. Кипарисы, стоящие вдоль реки, сгибались, качаясь из стороны в сторону. Алекс любил эти прогулки. Даже когда вдалеке начинали сверкать молнии, он не хотел возвращаться домой.
Они выходили из бухты под парусом, несомые свежим бризом. В отлив река настолько мелела, что им приходилось убирать шверт, чтобы не цепляться за дно. Но на середине реки, где было глубже, порывы ветра так швыряли лодку, что она едва не зарывалась в воду рейлингом с подветренной стороны и брызги воды захлестывали кокпит. Алекс вел лодку круче к ветру, балансируя, чтобы крохотное суденышко не опрокинулось. Гарри лишь крепче держался за планшир, про себя наслаждаясь тем, какой смельчак его сын.
Они смотрели, как стена ливня движется на них вдоль реки, словно облако жидкой тьмы. Перед дождем воздух становился холоднее, сверкали первые молнии. Тогда они поспешно сворачивали к берегу и выскакивали на сушу. Тем временем изломанные линии молний начинали бить в пенящуюся воду, и ливень обрушивался на них со всей силой. Иногда Алекс вскрикивал, воплем животного восторга от удовольствия быть вместе со своим отцом здесь, перед лицом первозданной стихии. Он с детства был рисковым парнем. А еще он всегда верил в то, что отец сделает так, что их риск не будет слишком безрассудным. Что он вытащит его из реки прежде, чем в нее ударит молния. И это воспоминание было худшим для Паппаса. Сын доверял ему.
Гарри открыл глаза. Зря он предался этим мыслям. Дороги назад нет. Только вперед, иначе он сломается окончательно.
Паппас быстро создал новое обиталище доктору Али. Сначала надо было отправить ответ на адрес на сервере Hotmail. Иранец ждет. Он знает, как скрываться на просторах Интернета, как послать электронное письмо по защищенному протоколу так, чтобы не оставить следов. Он все умеет. Если, конечно, он вообще существует.
Паппас начал составлять ответ. Для этого имелся ряд шаблонов, которые Управление сочинило, чтобы общаться с виртуальными перебежчиками. Простой текст на языке адресата, в данном случае — на фарси. «Мы получили Ваше послание. Желаем Вам хорошего и спокойного лета». Если кто-нибудь следит за каналом при помощи программы-ищейки, он ничего другого не увидит. Но если открыть адрес на Hotmail при помощи нужного пароля, то появится второе сообщение с набором инструкций, которые опишут получателю процедуру переписки по защищенному каналу через виртуальную частную сеть.
Обычно Управление просило завербованного агента подождать шестьдесят дней, прежде чем снова выйти на связь, чтобы убедиться, что за ним не ведется слежки, ни виртуальной, ни реальной. Но в данном случае времени не было. Иранская ядерная программа являлась «непосредственной угрозой миру во всем мире и международной безопасности», как заявляли в Белом доме. Предполагалось, что иранцы пару лет назад приостановили военную часть проекта, но в действительности в это никто не верил. В администрации были те, кто хотел начать войну прямо сейчас, чтобы не дать иранцам достичь хоть каких- то успехов. Паппас считал, что в число этих людей входит и Фокс, но никогда не спрашивал его об этом напрямую. Возможно, он просто не желал услышать ответ. Пусть политикой занимаются в Белом доме, и именно такие амбициозные люди, как Артур Фокс.
«Когда и как мы встретимся в следующий раз?» Обычно это был первый вопрос к агенту, будь он реальным или виртуальным. Связь может оборваться в любой момент, поэтому в зашифрованном письме Паппас задал несколько вопросов. «Имеете ли Вы право выезжать за рубеж? Можем ли мы выйти на контакт у Вас на родине? Где нам встретиться?» Он сообщил доктору Али, что надо подождать пятнадцать дней, прежде чем присылать ответ на защищенный интернет-адрес с использованием системы кодировки, применяемой в Управлении. Слишком быстро, для хорошей работы задержка должна быть больше, чтобы проверить контакт. Но времени не было.
Паппас снова вызвал к себе Марсию Хилл. Ему хотелось поговорить, но не с Артуром Фоксом, директором или кем-то еще, кто огрызнется в ответ, если он скажет что-нибудь не то. С Марсией все в порядке. Она давно верит не системе, а конкретным людям. Хорошо бы, чтобы с ней пришел и кто-то из молодежи. Он решил вызвать Мартина Виттера, заместителя Марсии по оперативной работе. Парень только что вернулся из Ирака и своей недетской серьезностью напоминал ему Алекса. Для него главное — уничтожить «плохих парней».
Они собрались в лишенном окон кабинете Паппаса. Администратор принесла из кафетерия кофе и печенье, чтобы их встреча проходила в более доверительной обстановке. Гарри был на взводе. Хорошие новости всегда будили в нем подозрения.
— Как мы будем работать с этим парнем? — начал он. — Нужно, чтобы контакт был долговременным. Что нам сделать, чтобы он остался в живых? Как нам найти его, встретиться с ним и вывезти его? Иначе он мертвец.
— Ого! Давай сначала подумаем, как разыскать его, — сказала Марсия. — Пока что у нас и агента нет, только адрес электронной почты.
— Добро. Предположим, что доктор Али готов начать игру. Он ответит на мое письмо и согласится пойти на первоначальный контакт. Обсудим это. Что будем делать? Попробуем устроить встречу на их территории?
