— Что это за боги, которым нужна помощь? — Эфа еще злилась, но уже почувствовала интерес.
— Помощь нужна многим богам, — равнодушно заметил мудрец. — Тебе еще предстоит узнать об этом. Ну так как, вы согласны?
— А если мы не согласимся, нас ожидает чудная жизнь в джунглях или на окраинах болота, да? — Эфа достала трубку. — И драгоценная возможность беседовать время от времени с вами, уважаемый.
— Не самое плохое будущее. — В голосе Ке-Хоу скользнула усмешка.
— Уж лучше война.
— Может быть. Ты всегда сама решаешь за себя и за свою подругу?
— Только когда она молчит. — Эфа выдохнула дым. — Давно война-то идет?
— Война еще не началась. — Черепашья голова медленно втягивалась в панциры — Возможно, все ждут именно вас.
— Конечно, — пробурчала Разящая себе под нос. — Стоит Легенде появиться в толпе вояк, как такое начнется.
Эльфийка, может, и услышала, но не обиделась. Кажется, она всерьез задумалась над вопросом Ке- Хоу: так кто же из них, она или Эфа, принимает решения.
А когда трубка была почти докурена, ветер пронесся над затхлой поверхностью болота. Заскрипели одинокие корявые и мертвые деревья. Вновь заголосили птицы. Эфа поморгала… Нет, ей не померещилось — из мутной воды, из тины, в которой наверняка водились отвратительные пиявки, из гнилостной вони вырывались, раскрываясь навстречу серенькому небу, золотые венчики кувшинок.
Ке-Хоу высунул голову из панциря-пещеры. Вывернул шею, пытаясь посмотреть вверх.
— Богиня, — пробормотал он гулко. — Богиня идет.
Эфа выбила трубку. Подумала и встала на ноги. Легенда тоже встала.
Мертвые черные ветви деревьев зазеленели клейкой сияющей листвой.
— Богиня. — Голос мудреца то ли смеялся, то ли действительно был исполнен восхищения. — Сорхе идет. Дарующая Жизнь Лесу.
А потом солнце рванулось в просвет облаков. Солнце, которому полагалось бы уже скрыться за горизонтом. И по солнечным лучам, как по ковру, неспешно, но совсем невеличаво спустилась на землю женщина.
Позабыв о трубке, Эфа переводила взгляд с нее на Легенду. Сравнивала сияющую зелень глаз. Золото волос. Острые, тонкие черты таких похожих и все-таки разных лиц.
А эльфийка и богиня смотрели друг на друга. И улыбались.
Неуверенно.
— Откуда ты взялась такая? — Сорхе склонила голову, разглядывая Легенду. — Разве тебе воевать? Ты должна дарить радость своей улыбкой. Это из-за тебя можно развязывать войны, но тебе самой не пристало убивать.
— Мне пришлось научиться. — Легенда коснулась сабли на поясе. — Чужой мир учит многому.
— Это правда. — Богиня опустила глаза. — Я помогу тебе вернуться. Но сначала мы должны победить. Это долгая история. Согласна ли ты воевать за меня?
— Конечно.
— А ты? — Сорхе перевела взгляд на Эфу. В глазах у нее смешались страх и восхищение. Ни капли божественного величия не было в этой женщине, что спустилась с небес по солнечным лучам. В женщине, под ногами которой пробивались цветы. Дыхание которой оживляло давно умершие деревья. — Ты, существо столь же уродливое, сколь и прекрасное, поможешь мне?
— А у меня есть выбор?
— Конечно. Если ты откажешься, я верну тебя туда, откуда ты явилась.
— Неужели? — Разящая насмешливо хмыкнула. — Вы без меня навоюете, пожалуй! У вас там все такие?
— Какие? — удивленно спросила богиня.
— Ну… — Эфа неопределенно повела руками. — Благостные.
— Нет. — Сорхе улыбнулась. — Не все. Ты любишь красоту, правда? Тебе понравится в моих владениях. Идемте.
— Сейчас. — Эфа осторожно постучала по носу Ке-Хоу, впавшего в прострацию. — Эй, уважаемый. Эй, да проснитесь вы!
— Богиня… — Мудрец открыл глаза и уставился на Разящую. — Тебе нужно что-то еще, сказительница?
— Мне нужно, чтобы вы водичкой плеснули. — Эфа показала на костер. — Непорядок это — огонь оставлять.
— Хорошо. — Ке-Хоу шевельнул лапами, и волна прошла по берегу, окатив Эфу до колен. — Так лучше?
— Намного. — Разящая брезгливо тряхнула одной ногой. Потом другой. В сапоги не натекло, но тем не менее было противно, — Ну что, госпожа? — Она обернулась к Сорхе. Взгляд богини был полон искреннего любопытства. — Вы готовы? Тогда пойдемте.
Сорхе кивнула и почему-то улыбнулась. Эфа поняла, что смеются над ней, но не поняла почему. Собственно, какая ей разница.
3. Право на смерть
— Йорик, ты глянь-ка! Новички!
Йорик развернулся неспешно. «Заставить бойца отжиматься за то, что разговорился без разрешения, или простить?» — прикидывал он. В конце концов, новичков действительно не ожидали. Желтые глаза скользнули по нарушителю, и тот поежился, как от холода.
— Разговорчики в строю? — дружелюбно одернул Йорик.
Строй, весь как один, выдавил смущенные улыбки.
Сам нарушитель, коренастый, широкий орк, нервно шевельнул ушами. Говорить он опасался. Двигаться тоже. Хотя команды «смирно» не было.
Йорик отвернулся и взглянул на новичков.
Две женщины. Командир поморщился — женщин у него в отряде не было, и в планы они вовсе не входили. Одна… Йорик прищурился, да, одна эльфийка. Чистокровная. Этих ни с кем не спутаешь. Ох, будет драка! А вторая?
Женщины только-только миновали опушку и вышли на широкую поляну, в центре которой и располагался лагерь.
Вторая…
Йорик не мог пожаловаться на зрение, но сейчас он протер глаза. Может ли быть такое? Значит, все- таки может! Рядом с эльфийкой, возвышаясь над спутницей почти на голову, шагала уверенно и легко шефанго. В просторной одежде (они все предпочитали в походе одеваться именно так, чтобы не возникало сложностей со сменой пола), тонкая талия перетянута простеньким ремнем. Без оружия.
Без оружия?!
Да. Шефанго была невооружена. А вот на поясе эльфийки, вопреки всем традициям, висела легкая сабля.
— Разойдись! — скомандовал Йорик, не глядя на замерших в строю бойцов. И пошел навстречу вновь прибывшим.
Как и следовало ожидать, эльфийка, едва разглядев его, остановилась, брезгливо сморщив нос. Схватила за рукав шефанго. Та обернулась с недоумением.
Йорик хмыкнул. Шевелить ушами, в отличие от чистокровных орков, он не умел, но слышал ничуть не
