— Успели, — грустно констатировал Рашид. — И первым шагнул на качающуюся палубу. — А я, между прочим, воды боюсь, — сообщил в пространство.
— А я, между прочим, видел тебя давеча с одной пятнистой, — так же в пространство обронил Тэмор. — Вы с ней в Гремящем ручье, кажись, наперегонки плавали. Или это не ты был? Разобрали весла. Оттолкнулись от берега. Тиной и гнилью запахло сильнее, зато открытого пространства на болоте было куда больше, чем в джунглях. Хотя и меньше, чем хотелось бы.
— Не знаю. — Рашид уселся посередке, брезгливо поглядывая по сторонам. — С хвостом?
— С хвостом, — кивнул Тэмор, приноравливаясь к Исхару, налегавшему на весло с другого борта.
— Пятнистый?
— Пятнистый.
— И усы такие большие, да?
— И усы, — благодушно пробурчал тролль.
— А кохти видел? — Перевертыш перестал коситься на воду и улегся на палубу, пристроив голову на рюкзак.
— И кохти видел. Все деревья вокруг ручья подрали. Хуже бобров, право слово.
— Не. Это не я. — Рашид ухмыльнулся.
— А по-моему, ты. — Тэмор все так же равномерно и без усилий работал веслом. — Ну кем еще могла быть такая драная, пятнистая кошка?
— Пфе! — бессодержательно ответил перевертыш.
Дальше плыли молча. Птичий гомон висел над водой почти осязаемо. Так же как и комариное гудение. Однако никого из бойцов кровососы не трогали. Запах не тот.
Первая смена гребцов. Несколько однообразных часов, заполненных гнилостной вонью, располагали ее к размышлениям.
— И все-таки, когда успели связать плот? — Эльфийка обернулась к Йорику, развалившемуся возле одного из бортовых щитов.
— Это дело быстрое. — Сотник пожал плечами.
— Неужели за ночь?
— За вечер.
— Но почему мы не пошли по дороге? Болотами добираться дольше. И… опаснее.
— Ой ли? — Орк улыбнулся. — Ничего опаснее пиявок здесь не водится.
— Пиявки, правда, здоровенные, — влез Исхар, с интересом наблюдавший за борьбой между Эссором и одной из упомянутых тварей. Черный жгут толщиной чуть не в человеческую руку обмотался вокруг весла. То ли норовила пиявка добраться до эльфа. То ли просто намоталась из интереса и сама была уже не рада. В любом случае Эссор отковыривал ее ножом и потихоньку ругался. А Линнар греб себе. Неутомимый Тэмор сменил его временно вышедшего из строя напарника.
Отлепившись от весла, пиявка стала почти круглой и просто безобразно большой. Хлопнулась в воду с громким плеском.
— А у нее зубы, — сообщил неизвестно чем обрадованный Эссор.
— У всех зубы, — буркнул Тэмор. — Греби давай. — И улегся на палубу, составив компанию развалившимся там бойцам.
— Думаешь, оторвемся?
— Думаю, да. — Желтые глаза Йорика светились даже в туманной сумрачности болотных испарений. — Гнаться за нами по воде они не станут. Будут встречать на берегу.
— Там дальше, если дня два на север плыть, отмель есть, — вставил Рашид. — Обстрелять могут.
— Они ж обычно в зверином облике нападают, — удивился Исхар.
— Это молодняк. — Перевертыш поморщился. — Дурные они. Оружия не любят. Йорик приподнял бровь.
— Я, между прочим, только мечи не люблю, — тут же напомнил Рашид. — А эти, пацанье, им бы все врукопашную. Чтоб лицом к лицу.
— Ага. А их на рогатины. — Исхар погладил древко одного из уложенных вдоль борта копий.
— Ну, примерно. В засаде-то другие будут. Наверняка.
— Слушай, а ты из них кого-нибудь знаешь? — поинтересовалась Эфа.
Рашид кивнул без особой радости:
— Знаю. Бойцы они серьезные, если ты об этом.
— Об этом.
— Отобъемся, — обронил Йорик, посмотрев Щурясь в сырое небо. — От этих мы отобъемся.
Тростник заготовлен. Сплетем навес от стрел. А вот кто нас на берегу дожидаться будет?
— Вы знали все, да? — тихо и зло спросила Легенда. И отвернулась, не дожидаясь ответа.
Йорик только пожал плечами. Эфа встретилась взглядом с Рашидом. Перевертыш изобразил губами свое «пфе». Может быть, это было не слишком удачно, но зато полностью отвечало настроению. А Исхар почесал могучую челюсть и пробурчал:
— Тебе же лучше, что с нами пошла. Две бабы на одной кухне — дело дурное.
— На какой кухне? — яростно прошипела эльфийка. — Что ты мелешь?
— Вот, всегда с ними так, — констатировал Тэмор. — Хочешь утешить, а тебе когтями в морду. Исхар правильно говорит, девонька. Вы с Сорхе мирно не ужились бы. Ты власти хочешь. Она… тоже власти хочет. Уж лучше с нами уйти и с нами вернуться.
— Если вы вернетесь. — Зеленые глаза стали яркими-яркими. — Если мы вернемся.
— А что ж нам, жить на Цошэне оставаться? — Тролль попытался изогнуть то, что считалось у него бровями. Широкий лоб пошел складками толстенной кожи. Шевельнулись уши. Эфа фыркнула, и Тэмор прекратил гримасничать.
— Дураки вы все. — Легенда смотрела в воду. — И я дура.
— Вот это ближе к истине. — Йорик кивнул одобрительно. — Кстати, у нас верят, что дуракам везет.
— У нас тоже. — Эльфийка поморщилась. — Но какие же вы…
— Сволочи. — Желтые глаза улыбались, смеялись. — А ты?
— А я Эфу предупреждала. Разящая изумленно моргнула:
— Предупреждала? О чем?
— ОВладыка, — вздохнула Легенда. — Вотгде наивность-то пряталась.
— Эфа, смени Ивира, — рыкнул Йорик, поднимаясь на ноги. — Легенда, Рашид, — на нос. Хватит болтать.
4. Сказки и сказочники
Две недели в джунглях. Две недели ада. Йорик никогда особо не верил в ужасы загробной жизни, придуманные анласитами, но за все это время решил для себя, что его персональный ад будет похож на эти бесконечные, озлобленные, остервенело убивающие джунгли.
Погиб Эссор. И Линнар плакал, не стыдясь слез:
— Мой Император…
Император погиб. А тот, кто должен был охранять его, кто жизнью отвечал за его жизнь, остался жить.
Клэр получил стрелу в живот. И Йорик сам добил его. А Ивир…
В памяти как наяву тяжелое пятнисто-радужное тело, скользнувшее с дерева. Рванувшееся к Легенде. Валатт успел сбить эльфийку с ног, но тяжелая лапа сломала ему шею. Одним ударом. Коротким. Быстрым.
Оборотни быстрее людей. Рашид не однажды хвастался этим. Оборотни быстрее даже лучших бойцов из тех, кого взял с собой сотник.
И все же им следовало быть еще быстрее.
