Рахель, перебивает его, просит ответить на ее вопросы. Это сбивает меня с толку и даже становится неприятно. Я бормочу что-то не совсем ясное Дане и быстрым шагом начинаю удаляться именно в момент, когда Рахель просит Менахема рассказать о своих страхах и неудачах. «Мы не хотим слышать лишь о твоих положительных качествах». Я захожу в комнату, я хочу отдохнуть от этих людей. Издалека слышны голоса, вопросы и ответы, быть может, даже какое-то театральное представление Менахема, споры и, наконец, голосование.
Примерно, через час голоса у моей комнаты усиливаются. Голоса Хаггая, Рахели и Даны. Рахель возбуждена: «Ты нам все испортила, Дана. Я пыталась задавать Менахему серьезные вопросы, а ты все это превращала в насмешку. Удовлетворись тем, что ты делаешь с Меиром, и не старайся испортить нам всю экскурсию». Дана отвечает: «Успокойся, Рахель. Ты даже за Меиром не следила как следует, когда он был болен. Не относись ко мне с пренебрежением». – «До сегодняшнего дня я молчала, – кричит Рахель, – не вмешивалась в твои дела, хотя они были связаны с моим мужем». Тут вмешивается Хаггай, обращаясь к Дане: «Не заставляй нас удалить тебя с экскурсии. Все устали. Сегодня мы успели много сделать. Теперь все идут спать. Захотите, сможете утром продолжить при мне беседу, но только в ранний час, чтобы мы вовремя вышли в дорогу». Несколько человек входят в барак, где я нахожусь. Вероятно, здесь их места ночлега. Не успевают раскрыть рта, как я объявляю им: «Мы должны хорошо выспаться».
– 20 —
Утром Дана приносит мне ломти хлеба, намазанные повидлом. Я люблю этот незабываемый вкус с детства. Хаггай свистит, и мы продолжаем экскурсию. До этого момента я предпочитал бежать, а не ходить шагом, особенно, когда ходьба каждый раз прерывается привалом с объяснениями. Хаггай рассказывает об окружающей нас растительности, что меня вообще не интересует. Я люблю природу, пейзажи, но не интересуюсь в подробностях тем или иным растением. Рахель приближается ко мне, спрашивает, нет ли у меня особых просьб к Хаггаю. «Через меня ты можешь передать ему любую просьбу или сообщение, которое тебе кажется важным».
Хаггай снова останавливается у какого-то куста, объясняет – из какого семени он возник и насколько он умеет противостоять любым поползновениям со стороны сил природы – сухости или ливня, жары ли холода. «Быть может, мы сможем что-либо обновить в растительности Галилеи, но следует остерегаться слишком больших планов». Кажется мне, что Хаггай предпочитает теперь меньше говорить сам, а более передавать объяснения через Рахель.
Спустя пару дней мы добираемся до околицы первого села, обозначенного в плане. Вижу приятное для глаза место с небольшим числом домиков. Жители взирают на нас с осторожной улыбкой. Не знаю, каковы наши планы. Надеюсь, что Хаггай не собирается нанести здесь никому ущерб, а только пересечь село. Я мог бы сказать жителям пару нелицеприятных слов, спросить, чего это они так возбудились, узнав о нашей экскурсии, показать, насколько я сердит их обращением в газеты. Из-за них за нами следят всю дорогу. Уже забыли, что можно переходить с места на место в стране без получения разрешения на это от кого-либо. Но почему это мне решать, что сказать? Лучше смотреть и молчать. Надеюсь, что Хаггай не подготовил для них еще одну из своих странных речей. Он способен так вот встать и грозить им или, наоборот, просить у них прощения. Мне будет стыдно, если такое случится.
Экскурсия останавливается у входа в село. Видны несколько вывесок местных ремесленников, реклама лекарств, хранимых природой и сохраненных для нас нашими бабками, а также реклама кого-то, обучающего детей древним приемам защиты и нападения. Читаю все это, разглядываю село, и жду. И так, в общем-то, после нескольких дней моего отсутствия дома я чувствую себя странно. Не ясно мне, скучаю ли по своему дому, по дому ли Натана, в котором живу уже несколько месяцев. Дана подходит ко мне, приносит какой-то новый цветок, дает мне бутылочку с водой, вытирает мое лицо влажным полотенцем. Она очень точна и целенаправленна, аккуратна, как в обычный день. Хаггай и Рахель, идущие впереди колонны, входят в село. Мы все ждем их, пребывая в бездействии. Навстречу им выходит приятная на вид женщина, имя которой выткано на ее кофточке: «Тамар». «Я Тамар, – подтверждает она, – а вы, вероятно, группа, которая пришла из центра». – «Я Хаггай. Рядом со мной Рахель. Она замужем, и муж ее тоже здесь. Наша группа намеревалась посетить ваше село». – «Всегда и всем удается добраться до нас, – объясняет Тамар, – мы один из редких случаев, когда всегда это удается. Каждый, кто хочет нас посетить, совершает это без проблем».
Я обязан вмешаться. Хотя не я инициировал эту экскурсию, есть у меня, что добавить. Тамар должна выслушать и мое объяснение. Я начинаю к ней приближаться, но Дана сдерживает меня. До сих пор мне не были знакомы такие сильные руки молодой девушки. «Как ты относишься к тому, чтобы мы вдвоем остались здесь на несколько дней?» – шепчет она мне на ухо. «А как быть с Рахелью?» – «Кажется, она получает большое удовольствие от этой экскурсии. Она более нас привычна к таким пешим переходам. Дай ей испить это удовольствие до дна». Я не отвечаю Дане. В первый раз она предлагает мне откровенно быть с ней, а не с женой. Подходим к Тамар. Она рассказывает о селе, и выясняется, что здесь несколько улиц и пара десятков домов. Полагаю, что Тамар не говорит подробно о всей территории села, быть может, желая, оставить себе какие-то уголки их поселения.
Дана идет рядом со мной. Она приятна и красива по мнению любого из присутствующих вокруг, не сводящих с нее глаз. Кто, как я, так верен жене, кто, как я, влюблен в Дану. Со времен юности я не любил девушку или женщину, лишь Рахель была мне ближе всех. Кажется мне, Дана в последнее время немного поправилась. Но все еще фигура ее тонка и красива. Особенно в моих глазах. Видна в ней нежная и ясная сила. Редкие в моей жизни минуты влюбленности проходят в этот миг перед моими глазами, ибо сколько, в общем-то, может такой человек, как я, быть занят любовью? Дана – высокого роста, быть может, даже слишком высока на мой вкус, почти с меня ростом. Волосы ее темны и лицо смугло, точно, как мои волосы и лицо, вероятно, руки ее гораздо сильнее, чем я полагал. Никогда еще не проявлял я к женщине такой заинтересованности, как к ней, думая о ней все время. Интересно, сколько времени она тратит на то, чтобы следить за своим телом, быть может, всего лишь считанные минуты, но естественное ее здоровье и все лучшее в ней побеждают любую придирчивость постороннего взгляда.
Выясняется, что мы достаточно продвинулись в село, название которого, кажется, «Тихие воды». Как обычно, я не особенно сосредоточен в пути. Рахель неожиданно говорит, что хочет отдохнуть. «Вы можете продолжать путь и в другие села. Я хочу немного побыть здесь. Если Меир хочет, он может присоединиться ко мне, быть может, сообщим Натану и Рине, что прибыли сюда. Может, и тигр тут получит удовольствие от природы», – говорит она каким-то новым и весьма раздражающим меня голосом. Хаггай говорит, что мы и так тут остаемся на несколько дней. Надо обосноваться в Галилее и уже оттуда спокойно планировать дальнейшие маршруты. Он просит Рахель сообщить всем экскурсантам, что они должны снять комнаты у жителей села, договорившись о взаимоприемлемой цене. «Они уже знают, кто мы, и, кажется мне, мы сможем с ними договориться».
Зову Рахель и она через несколько минут приближается ко мне. Я пытаюсь задержать ее руку, что мне удается с трудом. Спрашиваю, довольна ли она экскурсией. Говорит, что весьма. Хочет ли она остаться здесь на пару дней? Надо подумать. Я же предпочитаю немедленно вернуться домой. Быть с любимым сыном в собственном доме. Здесь меня происходящее всё больше и больше сбивает с толку. Ничего мне здесь не знакомо и, чаще всего, неожиданно. Быть может, в офисе Натана меня ждут, и что-то весьма важное там произошло. Рахель говорит, что утром решит, остается или возвращается со мной. И вообще, считает она, я должен был рассказать Хаггаю в самом начале о моих сомнениях. «Хаггай мог бы принять других кандидатов несколько дней назад, ведь все время хотят к нам присоединиться. Жаль, что ты не сказал, что хочешь оставить экскурсию вместе со мной».
– 21 —
Хаггай с Тамар планируют вместе порядок распределения наших туристов по домам, и приходят к выводу, что лучше это делать коллективно, а не так, что каждый в отдельности и напрямую будет договариваться с хозяином. Хаггай читает список. Получается, что Дана и я получаем две отдельные комнаты в одном доме. Я не успеваю уловить, где поселится Ярон, и вообще, непонятно, где будет находиться Рахель. В определенной степени для меня неожиданно и явно сбивает с толку то, что Дана и я будем снова в одном доме. Вот, мы перешли из города в село, а ситуация та же, только что мы – в отдельных комнатах. Интересно, как далеко я могу еще дойти в отношениях с Даной.
Входим в небольшой домик. Дана спрашивает, какую комнату я предпочитаю и что принести поесть и попить. Спустя четверть часа она возвращается со свертками из магазина. Даже здесь, после такого
