чиновники всегда лучше простых смертных знают положение дел в той или иной области.
С. Ю. Витте указывал и на вредную привычку откладывать решение насущных проблем путем передачи их в многочисленные совещания и комиссии. Обширные, а иногда и многотомные труды этих комиссий не приносили ровным счетом никакой практической пользы. Они представляют ценность лишь для современных исследователей этой интересной, сложной и с каждым прожитым днем удаляющейся все дальше и дальше от нас эпохи.
При обсуждении любого вопроса он всегда настаивал на выделении приоритетов. Развитие в России грамотности С. Ю. Витте называл в числе первейших государственных потребностей. А. Ф. Кони запомнились его слова: «Дайте русскому народу, своею кровью приобретшему окраины и своим потом их долго содержавшему и потому не имеющему надлежащих средств для своего книжного учения, потратить, наконец, гроши на свою грамотность»31. Он настаивал на увеличении государственных ассигнований на непопулярные среди либеральных политиков церковно-приходские школы и называл отказ от поддержки усилий церкви в деле распространения грамотности среди народа «вандализмом XIX–XX веков».
В церковных вопросах С. Ю. Витте стоял за свободу вероисповедания и защищал царские указы от 17 февраля и 17 апреля 1905 года от попыток сузить сферу их применения. Вызвав резкое замечание М. Г. Акимова, он отрицал право законодательных палат и правительства ограничить льготы, дарованные царем старообрядцам и сектантам «невредных» сект.
Характерную позицию С. Ю. Витте занял в вопросе об уничтожении стеснений для священников, слагающих с себя сан — их не принимали на государственную службу и даже ограничивали в праве свободного выбора места для проживания. Этот законопроект, утверждал С. Ю. Витте, относится к категории «вермишельных» — за 10 лет всего 700 священников сложили с себя сан, тогда как в стране есть целые народы, которым возбранена государственная и общественная служба.
Нередко он высказывал взгляды, огорчительные для немногих его друзей в Государственном совете. Выступая в прениях по законопроекту о больничных кассах для рабочих, С. Ю. Витте много и хорошо говорил о тяжкой участи рабочих, которые, в отличие от крестьян, большую часть своей жизни проводят без света и солнца, в ужасных для здоровья условиях. Вдруг в конце своей прочувственной речи он присоединился к требованию правых членов Госсовета о недопущении в правления больничных касс лиц, о которых производится политическое дознание.
Совершенно неожиданным для А. Ф. Кони явилось его выступление против разрешения поступать в университеты лицам без гимназического образования. С. Ю. Витте утверждал, что российская высшая школа и без того переполнена, и пока не будут открыты новые университеты, надо ставить формальные препятствия наплыву абитуриентов. Прежде чем писать закон, назидательно говорил С. Ю. Витте, надо озаботиться о расширении помещений для университетов и улучшении их преподавательского состава, который, по его мнению, находился в упадке по сравнению с былым временем. Ему толково возражал M. M. Ковалевский, сам действующий профессор.
А. Ф. Кони показалось, что выступления С. Ю. Витте против столыпинского аграрного законодательства были проникнуты личным неприязненным чувством. На самом деле он критиковал его с позиций своих собственных, уже известных читателю, представлений. «…В данном случае речь идет не о разрушении всем известной русской общины, ныне существующей со всеми ее недостатками, но имеющей историческую давность, для водворения вместо нее действительной личной собственности, а речь идет о разрушении общины для создания таких личных крестьянских собственников, которые неизвестны в других цивилизованных странах ни исторически, ни в теории гражданского права»32.
Крестьяне, как и прежде, все еще подлежат ведению полуадминистративных судебных органов и земских начальников. Если так пойдет и дальше, если русское дворянство и впредь будет относиться к народу как к чему-то такому, что составляет среднее между человеком и рабочей скотиной, то Россию ожидает участь Польши33. В высшей степени опасно, говорил С. Ю. Витте в своей речи в Государственном совете, юридическое обустройство крестьянского быта откладывать на потом: «Все, что непосредственно касается крестьянской собственности, представляет органическое целое и требует такого же ясного обеспечения, как и собственность других классов населения…»34
В заключение своего выступления по аграрному законопроекту С. Ю. Витте сказал: «…Совершенно сочувствуя водворению личной крестьянской собственности, я, тем не менее, нахожу, что предлагаемый законопроект имеет все шансы принести мало пользы и много путаницы и вреда. Тем не менее, то, что было сделано правительством по статье 87 в 1906 году и что уже применяется более трех лет, ныне едва ли можно аннулировать, не пошатнув авторитета власти. Но не следует принимать дополнений, сделанных в этот законопроект впоследствии. Если сравнивать, как это раз было сделано, законопроект со ставкою, то, раз ставка эта поставлена, нечего делать, но все, что может быть сделано, чтобы уменьшить размер этой ставки, которая по самой ее природе содержит в себе риск неизвестности, мне кажется, следует сделать из трезвого и элементарного благоразумия»35.
Страстно защищал С. Ю. Витте свое детище — государственную винную монополию. Тяжким ударом по нему была отмена в начале 1914 года казенной продажи водки. После этого он замолк и, как пишет А. Ф. Кони, уже не выступал в Совете с речами.
Некоторые из его выступлений были блистательными как по содержанию, так и по форме. Особенно запомнилась А. Ф. Кони его блестящая, аргументированная речь по поводу профицита государственного бюджета 1910 года. Экономическое и, в частности, бюджетное благополучие страны, наступившее в скором времени после подавления революции, доказывал С. Ю. Витте, на поверку оказывается мнимым. Но это еще полбеды. Беда в том, что оно порождает в правящих сферах опаснейшие иллюзии.
С. Ю. Витте почти каждый год бывал за границей — путешествовал по европейским странам на поезде и автомобиле, лечился на курортах Франции и Германии. Он постоянно общался с ведущими политическими деятелями Запада и не мог не видеть, что великие европейские державы медленно, но верно втягиваются в военную конфронтацию невиданного ранее масштаба. Для России участие в ней было бы смертельно опасным, так как страна была еще менее готова к крупным вооруженным столкновениям, чем накануне злополучной Русско-японской войны.
Эту тему окольным путем он развил в лекции, прочитанной в актовом зале Института инженеров путей сообщения 7 апреля 1910 года. С. Ю. Витте обратил внимание своих слушателей на тот факт, что по густоте железнодорожных линий Россия много уступает своему вероятному противнику в будущей войне. Германия имеет на 1000 кв. верст 111 верст железнодорожного пути, Австро-Венгрия — 63 версты, Россия же — всего 11 верст. Хорошо известно, сказал С. Ю. Витте, что в будущей войне развитые транспортные магистрали могут компенсировать недостатки живой военной силы. «Покуда воздухоплавание будет составлять предмет спорта, железные дороги будут служить главнейшим фактором войны, в особенности в первый ее период, а этот период является наиболее решительным и может быть роковым… При таких условиях, имея в виду громадность наших пространств, не говоря уже о других неблагоприятных условиях, вы можете себе представить, насколько мы опаздываем на первом фазисе мобилизации войск, т. е. военного укомплектования на местах»36.
Текст этой лекции он включил в качестве дополнительного материала к третьему по счету изданию своей книги о принципах железнодорожных тарифов. Накануне Первой мировой войны С. Ю. Витте переиздал в более полном виде под названием «По поводу непреложности законов государственной жизни» свою работу политического характера, написанную еще в конце XIX века и опубликованную за границей в виде записки «Самодержавие и земство». Тогда этот полемический труд энергичного министра финансов получил довольно большой резонанс и неоднозначную оценку. Некто П. Рорбах обозвал его «… пухлым произведением, представляющим… такой образец безумия, что становишься перед неразрешимой загадкой, как мог министр со столь выдающимся интеллектом увлечься подобной постановкой»37.
В. И. Ленин, наоборот, указал, что «обвинительный акт» С. Ю. Витте против земства составлен «…на основании очень (сравнительно) обширного и очень недурно обработанного материала, а так как это обвинительный акт по политическому делу (и притом довольно своеобразному), то можно быть уверенным, что его будут читать с не меньшим интересом и с не меньшей пользой, чем печатавшиеся некогда в наших газетах обвинительные акты по политическим процессам»38.
