– Да хватит толкаться! – кричал в ответ Александр.
Оба мгновенно умолкли, как только в холле показалась Паула. Ребекка, как обычно, бросилась ей на шею, чтобы крепко обнять.
– Привет! Мы пойдем смотреть костер! Он ужасно большой! – Ребекка пыталась руками показать невероятные размеры кучи мусора.
Паула рассмеялась:
– Ой, может быть, сразу позвонить пожарным?
Александру, как обычно, досталась роль самого рассудительного:
– Не нужно, ветра нет, и к тому же мы приготовили много ведер с водой – на всякий случай.
– Вот молодцы, – кивнула Паула серьезному мальчику. – Можно тебя обнять?
Паула всякий раз обнимала Александра, хотя и знала, что он смущается. Может быть, ей и нравилось слегка поддразнивать его, но главное, на самом деле хотелось его обнять. Александр неохотно шагнул вперед, Паула преодолела оставшееся расстояние и быстро обняла его – компромисс был достигнут. Ребекка уже успела забраться на диван в гостиной рядом с Юханом.
Анита окликнула их из кухни:
Александр! Ребекка! Идите вымойте руки! И переоденьтесь, если испачкали одежду!
Дети Аниты крайне редко бывали грязными. Капелька кетчупа на джемпере или пятно от травы на брюках – и одежда отправлялась в стирку. Паула не понимала, как у Аниты хватает сил на все – стирального порошка она, должно быть, тратит не меньше, чем все больницы какой-нибудь небольшой губернии вместе взятые. Дети со вздохом отправились выполнять указания.
Как только Анита поставила супницу, полную крапивного супа, на стол в столовой, дети снова появились, на это раз вместе с отцом. Гуннар подошел к Юхану и, как обычно, немного неловко обнял его.
– Как мы рады тебя видеть! – сказал он, усердно похлопывая Юхана по спине в знак особого уважения.
Анита пригласила всех к столу и принялась разливать суп.
– Считайте, это просто небольшая закуска, – извинялась она, – крапивы еще совсем мало.
– Потрясающий запах! – отозвался Юхан, по знаку Гуннара наливая взрослым шнапса. Он проигнорировал слабый протест Аниты и наполнил ее рюмку до краев. Детям налили лимонада, и Гуннар предложил выпить за здоровье гостей.
Паула разговаривала с братом, сестрой и отцом, но всячески избегала общения с Анитой. На прямые вопросы отвечала односложно, а Юхан спасал ее, подхватывая нить разговора, который она отказывалась поддерживать. Обед проходил в более или менее спокойной атмосфере.
Когда компания покончила с лососем, дети уже не находили себе места, волнуясь, что не успеют увидеть костер. Все оделись, и Ребекка с Александром побежали впереди всех к площадке, где уже собралось около ста человек.
Пожилой мужчина, судья на пенсии, как поведала Анита, должен был произнести приветственную речь весне и зажечь костер. К счастью, они подошли под самый конец речи, которая явно затянулась: люди вокруг уже размахивали руками и беспокойно переступали с ноги на ногу, чтобы апрельская сырость не пробралась в ботинки.
Наконец настал долгожданный момент, и несколько мужчин облили кучу мусора бензином, согласно заранее составленному сценарию. Судья-пенсионер откашлялся и прокричал четырехкратное «ура» весне. После того как толпа повторила возгласы, он зажег спичку и бросил ее в хворост. Ничего не произошло. Он зажег еще одну, но она погасла, не успев приземлиться. Третью спичку постигла та же участь, и в толпе стали раздаваться смешки. Судью, очевидно, смутила эта позорная неудача. Он кашлянул, отвлекая внимание, и рявкнул мужчине с канистрой бензина в руках: «Поливайте как следует! Нечего тут… брызгать!» – тоном человека, привыкшего, что ему повинуются. Мужчина с канистрой подошел к куче хвороста и еще раз облил ее бензином. Основательно. Затем он кивнул судье, который вновь откашлялся и чиркнул спичкой. Вспыхнул огонек, и зрители провожали взглядом его полет к куче мусора.
На этот раз сработало. Гигантское пламя с гулом взвилось к небу. Наблюдатели спешно отступили, по толпе прокатился ропот. Огонь слегка успокоился, распространяясь по куче мусора и хвороста. Кто-то спонтанно зааплодировал. Вскоре вся куча была объята пламенем, и Паула с облегчением подумала: хорошо, что ветра нет. Чтобы потушить этот огонь, понадобилось бы немало ведер воды.
Юхан наблюдал, как разводят костер, стоя вместе с Гуннаром и Анитой, но когда самый напряженный момент миновал и огонь выровнялся, он подошел к Пауле, которая демонстративно встала поодаль. Подкравшись сзади, он обнял ее за талию.
– Красиво, а? – кивнул он в сторону костра. Языки пламени танцевали весеннюю ламбаду в светлом вечернем воздухе.
– Хм. – Паула сжала руки Юхана, покоившиеся у нее на животе, и взглянула в сторону папы и Аниты. Папа обнял Аниту за плечи, та прижалась к его потертой замшевой куртке. Они казались почти… влюбленными, внезапно подумала Паула и быстро отвернулась, тяжко сглотнув. – Я хочу домой, – обратилась она к Юхану.
– Сейчас? – Он удивленно опустил руки, тщетно пытаясь поймать ее взгляд. – Мы ведь даже не закончили ужинать.
– Я хочу домой,
Юхан молча посмотрел на нее, затем пожал плечами:
– Ладно.
Папа и Анита, разумеется, были против этого внезапного решения, но Паула сказала, что плохо себя чувствует и отказалась от предложения отдохнуть на кровати в комнате для гостей. Папа вызвал такси, и следующие десять минут они провели весьма странно. Дети упрашивали остаться, Паула пыталась объяснить, что ей плохо, а Ребекка, в свою очередь, рассказала, что однажды ее вырвало шесть раз за ночь. Юхан уверял Аниту, что они остались очень довольны и вскоре непременно приедут в гости. Анита перечисляла рецепты домашних средств, которые могли помочь Пауле, а папа совал сотенную купюру в руку дочери. Когда такси наконец прибыло, все испытали облегчение.
Последнее, что увидела Паула, когда автомобиль выезжал со двора, как папа взял Аниту за руку, прежде чем вернуться в дом.
На работе стало значительно спокойнее. После Йонни Тулина гостьей программы должна была стать Елена Эм, или Елена Митрофанова, как ее звали на самом деле. Молодая певица в течение последних лет привлекала к себе много внимания, особенно нашумел ее клип «Skin Deep», в котором она снялась обнаженной. Самоуверенность двадцатилетней девушки позволяла ей высказываться в духе: «По-моему, людей старше тридцати следует лишить права голоса!» или: «Думаю, все парни в этой стране хотят переспать со мной!»
В дерзких манерах Елены было что-то трогательное, и Паула чувствовала угрызения совести, ведя этого агнца на заклание. Андерс лишь посмеялся над ее терзаниями, заявив, что Елена наверняка круче, чем кажется Пауле. Юханна и Роберт тоже не поняли терзаний коллеги. «Если эта Елена сломается, будет весело!» – говорила Юханна, и Роберт соглашался: «Она просто получит по заслугам!»
Гость для последних съемок был приглашен лишь предварительно, но Паула была почти уверена, что Лайла Люндхольм примет приглашение, и с нетерпением ждала того момента, когда эта внушительная дама из южных провинций окажется перед Венделой. Лайла вряд ли позволит втаптывать себя в грязь или станет отвечать на слишком интимные вопросы.
Паула уже взялась за папку с приглашениями для публики, как вдруг зазвонил телефон. Это была Анна.
– Паула, мне нужна твоя помощь, – едва не плакала она. – Мне так больно, и я никак не могу найти Стуре. Мне, наверное, надо в больницу. Осталось целых шесть недель – вдруг что-то не так! – всхлипывания переросли в рыдания, и Пауле пришлось говорить довольно громко, чтобы ее было слышно.
– Воды отошли? Кровь идет? – откуда эти фразы? Из сериала «Скорая помощь»?
– Нет, просто ужасно болит живот.
