Без бахдара он не сможет противостоять Паншинеа. У него нет будущего — ни как у наследника, ни как у тезара, и Йорана спрашивала себя, как это могло случиться, как она пропустила признаки. Неужели защита человека вызвала его полное сгорание?
Руфин остановила вездеход. Йорана выбралась из него и вместе с пилотом перенесла Палатона в глиссер, а потом на минуту вернулась на свежий воздух, съежившись от ветра и задумчиво склонив плечи.
Палатон очнулся, когда она вошла в салон. Руфин усмехнулась, произнесла: «Я ухожу», и исчезла в кабине.
Когда корабль задрожал, прогревая мотор, Йорана закрыла дверь, ведущую в салон. Она вновь подошла к Палатону, тот выпростал руку из-под одеял, взял ее пальцы и сжал их.
Йорана не смогла сдержать горечь в голосах, спросив:
— Почему ты не сказал мне? Почему не объяснил, что теряешь силу? Это из-за Рэнда? Он истощил тебя?
Палатон отпустил ее руку.
— Нет, Рэнд мне только… помогает, — его губы постепенно приобретали обычный цвет, но как только он согрелся, все тело стала бить нервная дрожь. Палатон произнес, стараясь сдержаться: — Никто не знает. Даже Ринди.
— А Паншинеа?
— Тем более.
Йорана взглянула в его глаза, золотисто-карие, в которых сейчас преобладал золотистый цвет. Она поняла, что Рэнду обо всем известно. Рэнд говорил о бахдаре Ринди, когда тот очнулся. Она ни о чем не спросила, желая только, чтобы доверие не ослепило ее.
— Но почему ни я, ни кто-нибудь другой этого не заметили?
— Ты видела то, что ожидала увидеть, — он с трудом сел и потянулся к ней.
Она напряглась, но тут же заставила себя расслабиться в его объятиях. Он пригладил ее волосы.
— Ты же знаешь, я не мог сказать тебе. Ты служишь Паншинеа. Я не мог надеяться на твою преданность.
— И ты собираешься вернуться, как будто ничего не случилось?
Он скривил губы.
— Попытаюсь.
— У тебя ничего не выйдет. Паншинеа возвращается.
Он отстранил ее, всматриваясь в лицо.
— Что?
— В Баялаке вновь вспыхнул мятеж. Неожиданный и опасный. Мы можем потерять все. Пан сообщил, что возвращается, едва уладит дела на Скорби. Тебе нельзя встречаться с ним без бахдара.
Палатон натянул одеяло на плечи.
— Почему Рэнд не приехал с тобой?
— Он пропал. Покинул дворец вчера утром, и я не смогла найти никаких следов. Кажется, его увез Чирек…
— Кто?
— Служащий Гатона. Но зачем ему понадобился Рэнд, я не знаю.
— Для Малаки, — решительно проговорил Палатон.
— Нет. По крайней мере, мне так кажется. Я постоянно слежу за Малаки. Кто-то другой решил воспользоваться Рэндом как заложником, но только не Малаки.
— Ты узнала что-нибудь?
— Нет, кроме слухов из Баялака. Там появилась чоя, настоящая прорицательница, и неизвестно, откуда она взялась. Никто прежде о ней не слышал.
— Мы должны найти Рэнда.
— Я стараюсь.
Палатон снова задрожал, одеяло спустилось с его плеч. Йорана почувствовала укол жалости. Она вновь закутала его, зная, что Палатон не переживет мести Паншинеа. А она потеряет Палатона.
Йорана молча приняла решение и встала.
— Тебе надо выпить чего-нибудь горячего, — она прошла по салону и сунула руку в карман, где дожидался своего часа сосуд с рахлом.
Если нельзя сохранить Палатона, помочь ему, по крайней мере, ей останется его ребенок.
Ловко и быстро она достала бутылку вина, мед и специи и смешала все в двух бокалах, подогрев их так, что аромат наполнил самолет. Она вернулась к Палатону, вложила бокал в его руку.
— Когда допьешь, я разотру тебя и найду другую одежду. А потом решим, что делать с Рэндом и Паншинеа.
Он взял бокал и выпил вино длинным глотком.
Глава 28
Жар болот Баялака проникал во все, даже в сны. Он уносил покой, и после пробуждения все чувствовали себя вялыми и уставшими. Чирек дремал, просыпался, вновь погружался в сон, пытаясь успокоиться.
«Твои руки трижды обагрятся кровью. Не проливай ее на улицы, иначе все пропало». Чирек вновь неожиданно проснулся. Шлюпка качнулась от его движения. Легкий шарф, которым он закутал лицо от солнца и мошкары, взлетел в воздух и упал за борт, где закачался на воде, как опавший лист, прежде чем уплыть.
Руки в крови… Чирек поднял их и оглядел так, будто ожидал увидеть кровь. Первой была Дорея, затем Сели. Он с трудом вынес это испытание, но ужасался мысли, что окажется повинным в еще одной трагедии. Кому еще он может причинить вред? Он перевел взгляд на Рэнда и вздрогнул. Человек замедлил ход шлюпки и теперь стоял у руля, проводя суденышко мимо корней и огромных, образованных ветвями туннелей, как нитку в игольное ушко.
Запах пакета пропитывал воздух, мешая дышать. Чирек повернулся и съежился, ощущая боль в голове. Дорея сидела неподвижно, время от времени подавая голос, объясняя Рэнду, куда повернуть — это свидетельствовало о том, что она видит, несмотря на слепоту. Она вела их обратно в Баялак — даже Чирек понимал это. Усиливающийся запах дыма примешивался к аромату пакета. За Бая лаком находилось открытое море. Куда ведет их Дорея — к спасению или в ловушку врагов?
Чьей крови он должен опасаться? Шлюпка внезапно и резко качнулась. Рэнд что-то пробормотал. Чирек не понял незнакомых слов, но догадался об их значении, когда Рэнд наклонился и отвел с пути корень. Чирек перегнулся через борт и увидел коричневую морду наблюдающего за ним водяного зверя. Зверь плеснул хвостом и скользнул в воду, как только мотор вновь загудел ровнее.
— Если мы задержимся здесь до ночи, мы погибли, — заметил Рэнд. — Я плохо вижу, даже с помощью Дореи.
Прорицательница повернулась к Рэнду.
— Вряд ли нам надо беспокоиться об этом, — отозвалась она и указала вперед, на мутную болотную воду.
Откуда-то из мириадов каналов, из-за островков поваленных деревьев и корней к ним направлялось судно, похожее на плот, которое уверенно вел чоя, отталкиваясь шестом. Рэнд сбавил скорость и дождался, пока чоя приблизится.
Он явно был Заблудшим, его роговой гребень выглядел тяжелым и грубым, закрученным на концах и покрытым грибками, которые походили на серовато-зеленый мох. Изорванная одежда была пропитана болотной водой. Улыбаясь, чоя приблизился к ним и наклонился, без опасений протягивая Рэнду руки.
— Вестник, — почтительно произнес он.
